Со слов Кудымова получалось, что он с двумя знакомыми, которых знал только по именам, решили похмелиться, один из знакомых увидев, что по магазину, куда они зашли, ходит женщина, явно при деньгах. Один из его знакомых предложил отобрать у нее сумку с продуктами, они ее выследили во дворе ближайших от магазина домов и накинулись. В это время к ним подбежали трое неизвестных, от которых он решил убежать.
Записав объяснение, Виктор внимательно осмотрел на жулика. Он явно смахивал на того парня, удравшего от него на гаражах.
-Ты мне скажи, что ты на гаражах делал примерно месяц назад?
-Каких гаражах?! - встрепенулся Кудымов. По его настороженному виду было видно, что он понял, о чем его спрашивают.
-На которых по ночам лазаешь!
-Нигде я не лазал!
По его глазам было видно, что он испугался, а в интонации голоса чувствовалась какая-то фальшь в его возмущении. По всему было очевидно, что это действительно был тот самый парень виденный Виктором на ГСК. Колоть его сейчас на кражи из гаражей не было смысла. Виктор вышел из следственной комнаты, попросил помдежа посадить жулика в отдельную камеру и пошел наверх, в кабинет ООД УУМ писать рапорт...
Примерно в начале двенадцатого часа ночи наконец-таки все участники сегодняшней отработки района отчитались о проделанной работе и достигнутых в ходе операции результатах. Виктор вышел из актового зала, попрощался с Вовиком и Андрюхой и пошел по коридору в сторону выхода. Проходя мимо кабинетов отдела дознания, он заметил, что за дверью одного из них горит свет. Осторожно постучавшись, Виктор приоткрыл дверь. В помещении, перед закрепленном на стене зеркалом, стояла молодая женщина лет 25-30 на вид, с рыжеватыми волосами до плеч, чуть полноватая, в милицейской форме, с капитанскими погонами на плечах.
-Привет Жан, ты что так поздно? Вас вроде в отработке не задействовали?
-Привет Витек! Да куда уж еще и нас на отработку! Уголовных дел на руках куча. После того, как летом внесли изменения в УПК, на нас повесили все дела подследственные МОБ и с лицами и безликие. После этого дознание завалили безликими "висяками". Расследовать их, с нашими-то силами невозможно, все равно будут приостановлены за неустановлением лица, но хоть какие-то действия по ним все равно нужно производить, да еще и направлять в прокуратуру каждый месяц на продление срока. Уйма времени уходит, а результатов - никаких.
-И сколько же у тебя сейчас дел на руках?
-Что-то около пятидесяти. Из них только два с лицами и одно с перспективой на установления лица.
-Да, сочувствую! У меня сейчас кусов и допов на руках меньше.
-Работать некому. Почти весь отдел либо поувольнялись, либо перевелись, либо на больничных сидят. Дали нам одну пэпээсницу и двух девок с гражданки. Так они до этого уголовный кодекс ни разу не открывали, а про УПК вообще даже не слышали! Какие с них дознаватели! Кому там расследовать!
Виктор окинул Жанну взглядом. Она была самым старым и опытным сотрудником в отделе дознания, единственный человек, который реально старался работать и чего-то добиться. Сейчас вид у нее был усталый, измученный, лицо бледно-серое, синяки под глазами. Она пошла работать, в дознаватели почти сразу после института и с тех пор работа поглотила всю ее жизнь. Приходила на работу рано утром, уходила поздно вечером, а то и ночью, как сейчас. Никакой личной жизни, ни сна, ни отдыха. Дожив уже до двадцати девяти лет, она так и не вышла замуж...
-А мне на этот раз повезло! В ходе отработки удалось грабителей поймать, застигнутых на месте преступления!
-Что-ж, поздравляю!
-Не торопись. Нас было трое, и все из разных подразделений. Еще не известно на кого палку выставят.
Тем временем, Жанна надела бушлат и шапку, поправила кокарду, выключила свет и вышла из кабинета.
-Подержи сумку - Жанна протянула Виктору женскую сумочку и закрыла замок в двери кабинета.
-Пойдем, вместе выйдем. Тебе на трамвай?
-Да. Они еще должны ходить.
Они пошли вместе по лестницу вниз. Выходя в фойе райотдела, Виктор заметил, что до сих пор держит в руке женскую сумочку.
-Знаешь, Жан, мне кажется, твоя сумочка мне не идет.
Жанна улыбнулась, посмотрев на Виктора.
-Ой, совсем забыла! Давай сюда.
Они вышли из здания ОВД, пройдя пару десятков метров, остановились на трамвайной остановке. Виктор начал рассказывать о поимке грабителей. Торопиться было некуда, и Виктор рассказывал со всеми подробностями. Минут через двадцать подошел трамвай. Они вместе зашли в салон трамвая, показав кондуктору проездные, присели...
Когда трамвай подъезжал к остановке "Сквер Танкистов", Виктор поднялся. Он знал, что Жанне ехать дальше.
-Ты завтра на работу выходишь? - спросил он Жанну.
-Да. Работы уйма, часов до двух посижу, хоть что-то разгребу. Мои "молодые" еще не поняли куда попали. В субботу, скорее всего не придут.
-Мне тоже к десяти завтра в райотдел, получу материалы и до часу дня на опорном поработаю.
-Ну ладно, до завтра, Витек!
-До завтра, Жанчик! Как говориться, а завтра снова в бой!
Виктор выскочил из трамвая и, обернувшись, помахал Жанне рукой. Трамвай тронулся с места. Глядя на него в окно, Жанна устало улыбнулась и тоже помахала ему рукой. Виктор поплелся на опорный, решив остаться там до утра. В каждой службе свои напряги. У участковых протоколы, материалы, охрана порядка, "палки". У дознания свои - побольше уголовных дел в суд направить.
Каждому свое.
Апрель-июнь, октябрь 2011 г. - январь 2012г.
Часть 3 СНЕГ
17.12.2007г. Понедельник.
Трамвай медленно катил в гору, постукивая колесами и вздрагивая на каждом стыке рельс. Виктор, сжимая в руках папку, устало смотрел в окно, на проплывавший мимо унылый пейзаж старых частных домиков, вяло обсыпанных неустойчивым декабрьским снегом. Было пасмурно, смеркалось.
Медленно заехав на возвышенность трамвай свернул налево. Мимо поплыла череда старых кирпичных "хрущевок". Вскоре показалось знакомое здание райотдела милиции, располагавшееся в нескольких метрах от трамвайных рельс. Трамвай остановился, двери, раздвинувшись в стороны, с лязгом отворились. Виктор прошел к выходу с задней площадки салона и выскочил наружу. Через пару минут он уже стоял в кабинете ООД УУМ.
Из дверей кабинета начальников выглянул Ромка.
-А, Витек! К тебе девушки!
-Какие девушки? - насторожился Виктор.
-Девушки, вот ваш участковый, к нему обращайтесь! - Сказал Ромка, обращаясь к стоявшим около входа в кабинет участковых двум девушкам, на которых Виктор поначалу не обратил внимания.
Одна из них была низенького роста, худощавого телосложения, с длинными светлыми волосами, в черной болоньевой курткой с разорванным швом на плече. Вторая была повыше ростом, телосложением покрупнее, темноволосая, в светлой куртке.
-Что вы хотели? - устало произнес Виктор.
-Написать заявление! - заявила одна из девушек.
-О чем?
-Меня избил Малахов Сергей! Куртку порвал!
-От черт, опять этот Малахов! Когда же, наконец, посадят этого урода, - не удержавшись, пробормотал Виктор, - подождите в коридорчике, сейчас я освобожусь тогда вами займусь.
Малахов - бывший зек, год назад освободившийся из колонии, живущий в старой двухэтажке, расположенной в том же дворе, что и двухэтажка опорного пункта, только выходившей фасадом на другую улицу. Он нигде не работал, регулярно пил и дебоширил в доме. Соседи его боялись и почти никогда на него не жаловались, молча терпя его произвол. Когда Виктор пришел проверять его после освобождения, дома находилась его мать, встретившая его на редкость агрессивно, требуя, чтобы "оставили в покое несчастного ребенка - он уже отсидел свое!" Через пару месяцев она сама прибежала на опорный пункт, требуя, чтобы к "несчастному ребенку" приняли меры, так как он нигде не работает, пьет, скандалит, дебоширит... Виктор вызвал его к себе на опорный. Что он мог сделать с ним по закону? Только увещевать словами?! Посмотрев в его тупые без ресниц бесцветные глаза, на его наглую "морду лица", его шишковатую коротко остриженную бошку, обложил его матюками, пригрозив посадить, если он не успокоится. Может он и затих на пару дней, но затем опять все пошло по-старому. Таких как он только могила исправит...
