Джесс нанесла еще один слой помады и поправила доходивший до середины бедра ярко-красный пиджак. Из-под него едва выглядывала черная короткая юбка-карандаш, а под пиджак Джесс надела черную шелковую водолазку. Дополненный тонкими черными чулками и черными сапогами до колен, этот эффектный ансамбль привлекал внимание – и отличался от того, что обычно надевала Джесс, чтобы заполучить очередную работу.

Если это была последняя возможность увидеться с Люком Сэвиджем, Джесс должна была произвести неизгладимое впечатление.

Элли просунула голову в дверь дамской комнаты.

– Джесс, пора.

Джесс вышла и с благодарностью ощутила ободряющую руку Элли на спине, невольно впившись зубами в нижнюю губу.

– Давай заставим их обалдеть от восторга.

– Ладно… но, наверное, сначала тебе стоит сделать глубокий вдох…

– Зачем? – спросила Джесс, забирая ноутбук и плакаты.

– У тебя коленки дрожат. – Элли достала из сумки флакончик «Рескью Ремеди». – Открой рот.

– Элли! – запротестовала Джесс, но все же послушно высунула язык, и подруга принялась вытряхивать противные на вкус капли ей в рот.

Дверь за ними открылась, Джесс обернулась и вздрогнула, когда из конференц-зала вышел Люк.

– Привет… – Он осекся, и Джесс поспешила убрать высунутый язык. Никогда еще она не чувствовала себя глупее, чем сейчас.

– Что это, черт возьми, вы тут делаете? – поинтересовался Люк, сунув руки в карманы элегантных черных брюк. Джесс заметила его деловую кремовую рубашку с логотипом дорогой марки и вздохнула: Люк выглядел потрясающе.

Что ж, мистеру Сэвиджу с блеском удалось привести себя в порядок.

– Ничего, – пробормотала Джесс.

– «Рескью Ремеди», – оповестила Элли. – Перед презентациями Джесс обычно немного нервничает.

– Элисон!

Люк улыбнулся Джесс, и у нее внутри все перевернулось.

– Никогда бы не подумал. Джесс не кажется одной из тех, кто все время волнуется. – Он протянул руку Элли. – Люк Сэвидж.

– Элли Дэйвис, – ответила на приветствие подруга.

– И сильно нервничает? – невозмутимо спросил Люк.

– Очень. У нее подкашиваются колени и трясутся руки.

– Даты прекратишь, наконец? – бросила Джесс. – Черт, Элисон! Он – клиент.

– Расслабьтесь, Джесс, не стоит мучить такие красивые колени. – Люк одарил ее еще одной обворожительной улыбкой, от которой испарились бы трусики всех женщин в возрасте от восемнадцати до восьмидесяти. Это была та самая улыбка, которую Джесс собиралась использовать для рекламной кампании. Она не питала иллюзий и понимала, как трудно будет заставить Люка принять эту идею…

– А еще мне нравится юбка, которая почти на вас надета, мисс Шервуд, – добавил он.

– О, да заткнитесь же вы! – бросила ему Джесс и вплыла в зал, горделиво задрав нос.

«Я приказала потенциальному клиенту заткнуть рот, – мелькнуло у нее в голове. – Хорошенькое начало».

Джесс закончила презентацию и поймала себя на том, что снова кусает губу в повисшей мертвой тишине. Сердце колотилось так, что его удары наверняка были слышны всем собравшимся.

Бум, бум, бабах. Бум, бум… О, «бабах» случался всякий раз, стоило ей взглянуть на Люка…

А он выглядел абсолютно непроницаемым – особенно для того, кто, по задумке Джесс, должен был стать новым лицом сен-сильвских вин. Интересно, им понравилось? Как же Джесс хотелось, чтобы они хоть что-нибудь сказали!

Спустя примерно миллион лет – точнее, десять секунд, показавшихся вечностью, – Люк подался вперед и положил руки на стол.

– Дайте-ка разобраться… Вы хотите, чтобы я стал лицом Сен-Сильва?

Джесс кивнула:

– Не просто лицом Сен-Сильва. Я хочу, чтобы потребитель ассоциировал вас и Сен-Сильв с чем-то приятным. Модным, крутым, но при этом изысканным. План состоит не в том, чтобы продавать ваше вино, а в том, чтобы продавать вашу жизнь.

Люк казался озадаченным.

– У меня нет жизни, Джессика! Я работаю – вот и все!

– Но потребитель-то этого не знает, Люк. Он видит вас как этакого молодого, холостого, красивого, – она не осмелилась добавить «чертовски сексуального», – богатого парня, у ног которого лежит весь мир. Этот парень занимается самыми модными и крутыми вещами… такими как парасейлинг, танцы, альпинизм. Он играет в бесконтактное регби с деловыми партнерами, собирает друзей на ужин, посещает балы. И все это делается с неизменным бокалом вина. Сен-сильвского вина.

– Просто супер! – одобрил Кендалл. – По-моему, блестяще.

Джесс одарила его благодарной улыбкой.

– Мне нравится проект, но не нравится идея задействовать в нем меня. Почему бы не взять в качестве модели… модель? – поинтересовался Люк.

– Если владелец винодельни появится в рекламе, эффект будет большим, и, откровенно говоря, – Джесс вздохнула, – зачем вам тратить кучу денег на модель, если вы сами достаточно привлекательны?

«И мне удалось это сказать, не покраснев и не распустив нюни», – подумала она.

– Мне тоже нравится, – согласился Оуэн, взглянув почему-то на Элли. Ого, а это уже интересно… Элли так и стреляла глазками, кокетка!

Люк поднялся из-за стола.

– Всем спасибо. Это был долгий день. Утро вечера мудренее, так что давайте встретимся в понедельник, чтобы принять решение. Джесс, вы не могли бы задержаться на минутку?

Люк подождал, пока не захлопнется дверь за последним гостем. Обойдя стол, он направился к Джесс, все еще стоявшей у экрана проектора с лазерной указкой в руке. Люк уселся на край стола переговоров, вытянув ноги. Ему невольно подумалось, что Джесс выглядит все лучше и лучше с каждой новой встречей. Она что-то сотворила с волосами – среди медового оттенка прядей теперь мелькали светлые белокурые перышки. Сегодня ее волосы были строго прямыми. Ему больше нравились распущенные, вьющиеся…

Да, он зашел слишком далеко, если тратит время на созерцание деталей женской прически… Его впечатлили презентация Джесс, ее профессионализм. Никто и не догадался бы, что эта волевая, невозмутимая деловая женщина страдает от страха перед возможной неудачей. Случайный эпизод с каплями от стресса показал ее с иной стороны – не такой надменной, сердечнее, человечнее. И бесконечно притягательной.

– Гм… что вы на самом деле думаете о моей идее? – спросила Джесс, и Люк уловил дрожь в ее голосе.

– Мне она нравится, за исключением того, что я должен стать лицом кампании.

– Добавлю, что вам следует начать появляться на людях, продвигая марку «Сен-Сильв». Я настоятельно рекомендовала бы вам больше выходить в свет… бывать на торжественных мероприятиях, вечеринках, балах… и организовывать приемы с дегустацией вин, налаживать связи.

– Замечательно, но где мне взять дополнительные двадцать четыре часа в день?

– Это важно, Люк.

– У меня нет времени, Джесс. Все мои усилия сосредоточены на Сен-Сильве. Я возвращаюсь домой с угодий, а потом часами работаю над бизнес-планами, финансовыми операциями… У меня нет времени на съемки в рекламе, не говоря уже о светской жизни.

– Тогда, мне кажется, вы должны быть готовы по-прежнему вбухивать деньги в Сен-Сильв – или потерять его, – напрямик заявила Джесс. – Чтобы вывести хозяйство на жизнеспособный уровень, вам нужны хорошо продающиеся вина. А чтобы увеличить продажи, вам нужна реклама.

– Тогда почему я должен заниматься всей этой светской чепухой?

– Потому что вам нужно торговать своим лицом, стать живой кампанией, в противном случае потребители не поверят рекламе. – Джесс уселась на другой край стола, скрестив ноги. – Выйдите из зоны комфорта, Люк.

Зоны комфорта? Он забыл о комфорте с тех пор, как снова увидел ее.

Люк разглядывал ее длинные ноги в сексуальных сапогах и вдруг почувствовал резкий толчок в области паха. Проклятье! Ему не нравилось, что он не мог контролировать свою физическую реакцию на эту женщину, что думал о ней слишком часто. А особенно не устраивало его то, что она могла хладнокровно говорить о бизнесе, в то время как он представлял ее голой, в одних только сапогах…