То, что Дин держал Джиллиан в «доме Франчески» казалось сомнительным, но это была первая весомая надежда. Первая материальная зацепка.

За долгие бесконечные два часа, что они с Хенком уже провели в пути, Кэл подробно рассказал ему историю Франчески.

Некоторое время они ехали молча, каждый обдумывал своё.

— Ты помнишь, где это? — Хэнк очнулся минут через пятнадцать, как они повернули к мысу и оказались на заброшенной галечной дороге.

— Более-менее, — ответил Кэл, — Узнаю, когда увижу, тем более, дом стоит в уединении и огорожен, как мне помнится, кирпичной стеной с ажурными воротами, кованым из железа. С вензелем на створках «Ф» и «Л».

Слева плескался океан, справа раскинулись сады и парки. Большинство шикарных вилл не просматривалось с дороги. Не замедляя хода, Кэл проехал вдоль обрыва, неосторожный водитель посшибал ограничительные столбики, и остановился перед большими железными воротами.

Сквозь густые, давно невидящие ухода деревья фруктового сада, просматривалась лишь несколько окон верхнего этажа, закрытые жалюзи. Построенный на мысе, далеко выдающемся в океан, трехэтажный особняк, напоминал по внешнему виду средиземноморскую виллу. И сейчас в свете заходящего солнца и сад, и дом, отсвечивая черепичной крышей, казались идеальным образцом покоя, тишины и заброшенности.

Уныние и разочарование охватило Кэла. Он не заметил никаких признаков, говорящих о том, что кто-то побывал в доме.

А в это время Дин готовил Джиллиан к обряду. День четырнадцатое августа близился к концу.

Хенк выскочил из машины и толкнул ворота, створки медленно со скрежетом разошлись. По пологому склону через аллею нависающих грушевых и персиковых деревьев они въехали в поместье. Кэл смотрел вперед, но видел только закрытые жалюзи высокие стрельчатые окна, роскошной виллы, четким контуром, выделяющейся на быстро темнеющем закатном небе. Открытую веранду парадного входа, окруженную величественными «свечами» пирамидальных тополей. Они вынырнули из тенистой аллеи к широкой овальной лужайке с засохшим фонтаном. Чуть левее раскинулось ложе бассейна, наполненное едва ли наполовину заболоченной водой, затянутой ряской и еще какой-то бурой дрянью. А из-под буйно цветущего куста непонятной породы, выглядывал багажник темно-зеленого седана.

— Они здесь, — задохнувшись бешенством и радостью, выдавил из себя Кэл. — Надо быть предельно осторожными. Гаденыш может затаиться, если не дай бог услышал шум мотора.

— Я звоню федералам, — поддавшись настроению Кэла, прошептал Хенк, доставая мобильник. — Черт, — тихонько ругнулся он,

— Как бы, не оказалось поздно.

— Не каркай, — оборвал его Кэл, выбираясь наружу, и едва не завопил от злобы и отчаяния, услышав женский вскрик в глубине дома. В этом протяжном стоне было столько ужаса и боли, что стыла кровь в жилах.

— Они там, — выкрикнул Хенк и, выхватывая из наплечной кобуры пистолет, взлетел по ступеням, стараясь не отставать от прущего напролом Кэла.

На террасе горели свечи, в наплывающей черноте ночи тонул океан, как бы вспрыснутый огоньками, скользящих вдали яхт. Джиллиан, обмякнув, привалилась к стеклянной стене, дрожа от ужаса. Свадебное платье с его многочисленными оборками, воланами, жемчугами и бисером казалось невероятно тяжелым и давило на грудь.

Около часа назад Дин заявился к ней в спальню и по кошачьи расхаживал вдоль стены, не спуская безумного взгляда. Затем остановился около запертого на навесной замок стенного шкафа и точным ударом «глока» сшиб замок, распахивая дверки.

— Ву а ля, — пробормотал он, в глазах зажегся похотливый огонек, — Это для тебя, милая Ли.

Замерев от изумления близкого к ужасу, Джиллиан прижала руки к груди и, задыхаясь от нехватки воздуха, ощутила сильнейшее головокружение.

— Этого не может быть, — выдавила она из себя, облизав пересохшие губы, — Это сон. Нет! — она попыталась кричать, но из горла вырывался хриплый сип.

В шкафу в пластиковом чехле, поблескивая стразами и жемчугом, всё в пене кружев и пышных оборок, висело шикарное свадебное платье.

Ошеломленная, она упустила момент и вздрогнула, дернув рукой, ощутив легкий укол в предплечье.

— Витаминчики, — глупо хихикнул Майкл, — Это верное средство, — и совершенно вменяемым тоном добавил, — Стимулятор, ты должна хорошо держаться на ногах.

Размахивая «глоком» у нее под носом приказал:

— Одевайся.

Жуткое ощущение повторения пройденного лишило Джиллиан воли. Она безропотно сбросила с себя одежду и погрузилась в душистое облако белоснежной кисеи. При малейшей попытке сопротивления, она ощущала, как ей в затылок или шею упирается ледяное дуло.

— Не дергайся, — шипел Майкл.

Он постарался и затянул шнуровку так тесно, что ей с трудом давался каждый неглубокий вздох, попытка набрать воздуха в легкие, вызывала мучительную боль, касалось, что перетянутые ребра похрустывают, при попытке шевельнуться.

Наконец Дин махнул пистолетом и приказал ей встать.

— А теперь придется забраться на ограждение, — приказал он, минутой ранее он избавил её от оков.

Глаза Джиллиан округлились от ужаса.

Террасу по периметру опоясывала баллюстрада. Шесть ажурных, узких столбиков поддерживали легкий навес, служащий укрытием от дождя и солнца. Но само ограждение шириной в кирпич выглядело весьма шаткой опорой.

— Ну-ка живо залезай! — махнул пистолетом Дин, — Кому сказал, — и холодное дуло с силой вжалось в висок.

Джиллиан с трудом, путаясь в многочисленных юбках, вскарабкалась на ограждение, встав на узкую полоску коленями, стоило ей выпрямиться, и чертово платье перетянет, и она либо навзничь рухнет на террасу, либо полетит вперед и вниз на прибрежные скалы.

Дин отвернулся, закрыв лицо локтем: он плакал, «глок» вздрагивал в слабеющих пальцах. Наконец он поднял на Джиллиан пустой, безжизненный взгляд. Радужка его некогда густо-синих глаз превратилась в почти прозрачную, белесую, лишь густые и пушистые ресницы, отбрасывали на бледные осунувшиеся щеки длинные тени. Протянул Джиллиан руку, поддержал, когда она накренилась, и помог сохранить равновесие, потом очень тихо произнес:

— Пришло наше время Ли. Поднимайся

— Нет, Дин, умоляю, не заставляй меня это делать, — она попыталась оттолкнуть его руки, когда он силой начал её поднимать.

— Извини, — его голос звучал удивительно нежно и умиротворяюще, — Обратного пути уже нет. Но мы, — он грациозно взмахнул рукой, — Скоро уже будем там… — мечтательно закончил ужасную по смыслу фразу.

Прильнув боком к столбику и обхватив его обеими руками Джиллиан поднялась на ноги, мысленно благодаря бога, что темнота поглотила бездну, разверзшую под ногами, и она не может видеть, острые скалы, торчащие над водной поверхностью, лишь сквозь шум пульсирующей в ушах крови, до сознания доходил тихий плеск и шипение волн, накатывающих на берег. В жарком, пропитанном солью воздухе, не ощущалось ни малейшего дуновения ветра.

— Дин, пожалуйста, — слезно умоляла Джиллиан.

Но он не слышал её слов полностью погруженный в самого себя

— Ты, мне поможешь, Ли. Ты мне будешь нужна, когда мы попадем туда.

— Послушай меня, Дин… — Джиллиан смогла заговорить профессиональным тоном

— Заткнись, — оборвал он её, — Твои психологические штучки бесполезны. Я должен умереть после того, что натворил.

— Еще не поздно, Дин, — не теряла надежды Джиллиан.

Он покачал головой

— Я пытался. Поверь, я пытался. Я забыл тебя. Я жил нормальной жизнью. Но все бесполезно. Ты предназначена мне. Я был всегда влюблен. Поэтому ты обязана пойти со мной туда. Там ты будешь удерживать меня от зла. Ли, ты должна мне помочь.

Джиллиан задохнулась, когда весь ужас, его мольба дошли до неё.

— Майкл! Да что же это такое? Почему? Сейчас ты совершенно спокоен. Я помогу тебе, обещаю, но только не здесь… Я не брошу тебя.

Он снова покачал головой и улыбнулся своей обычной улыбкой.

— Я изгнал его, Ли, — он постучал себя дулом пистолета по лбу, — Я избавился от чудовища. Оно молчит. Я сделал все, чего оно желало…