Усевшись на постели, Джиллиан подняла согнутые в локтях руки и, наклоняя голову то к правому плечу, то к левому, разминала затекшие и ноющие мышцы шеи и плеч.
— Я могу спать где угодно. — Кэл, выпятив губу, следил за упражнениями Джиллиан, стараясь не смотреть на ее грудь, едва прикрытую мини—топом, — А кресло одно из любимых мест, помнишь? — Он потер кулаками глаза, потом резко вскинув руки, покряхтывая от наслаждения, потянулся, протяжно зевнул и с грохотом уронил ноги на пол, с натугой пошевелил пальцами и с хрустом согнул колени, теряя тапки. — Попробуй поспать еще немного,— великодушно предложил он Джиллиан, картинным жестом вскинул руку, глядя на часы, — Еще нет и семи.
— Я выспалась, хочу принять душ, выпить кофе и ты отвезешь меня в офис. Устала бездельничать. Не смотри на меня, так, словно я привидение и говорю несусветную чушь. Небольшой шишки,— Джиллиан замолчала, коснулась виска кончиками пальцев и, ощутив несильную боль, сморщилась, — И парочки царапин недостаточно, чтобы удержать меня в постели.
«О наличии кровоподтека на бедре Кэлу знать совсем не обязательно» — решила Джиллиан и осторожно развернулась, собираясь спустить ноги на пол, зная, что если она хотя бы чихнет, то Кэл не только не выпустит ее из дома, но и не даст подняться с кровати.
— Прелестно,— Кэл вскинул руки, в его голосе звучал неприкрытый сарказм.
— Именно. — Джиллиан решила не замечать его негативного настроя, — И для твоего полного удовлетворения, Кэл: в глазах не двоится, провалов в памяти нет, тошноты тоже. Я здорова, — завершила она доклад, подкрепив его вызывающей улыбкой.
— Фостер, ты же белая как мел,— поддернув рукава футболки, Кэл оперся локтями о колени и, склонив голову на бок, с дотошностью рентгена изучал Джиллиан, она с милой улыбкой сидела, сложив ноги по-турецки, и держала перед собой скомканное одеяло, случайно обратив внимание на то, что верх ее пижамы излишне откровенен. Хотя отлично понимала, все что мог и хотел, Кэл рассмотрел еще ночью, пока она чудила, находясь под действием умопомрачительного коктейля из лекарств и алкоголя.
— Ты и сам выглядишь не особенно крепким и здоровым,— парировала она, зная, что ее щеки горят от смущения, и Кэл нахально врет, намекая на бледность лица, — Тебе тоже не помешало бы нормально отдохнуть,— порекомендовала она и приподняла одеяло так, словно готовилась набросить его на Кэла и сбежать.
— Заботливая моя, — он быстро пересел на край кровати, плюхнувшись рядом с Джиллиан, и не дав ей опомниться, погладил по щеке. Отвел с лица волосы, рассматривая припухлость на левом виске, — Мне кажется, опухоль увеличилась. Надо было приложить лед. И хорошо бы…
— Не выдумывай,— Джиллиан задиристо вскинула подбородок, отклоняясь назад, — Если произнесешь слово больница, я тебя стукну. У меня даже голова почти не болит, — и, сменив тактику, мягко улыбнулась, скромно потупила взгляд и легонько похлопала Кэла по бедру, не заметив, как округлились его глаза. Кэл следил за ее рукой, очень вовремя замершей в опасной близости от… ничего особенного обычная утренняя эрекция.
А Джилл вздохнула, повела оголенным плечом, с которого снова соскользнула тонкая лямочка и, глядя в угол комнаты, поблагодарила:
— Спасибо тебе, наверное, в одиночку я не смогла бы пережить прошлую ночь,— быстро глянула на Кэла и смущенно опустила ресницы, натягивая одеяло до подбородка.
Воспоминания о ночной разборке вызвали легкую дрожь, и желание, чтобы Кэл исчез из комнаты.
Как бы ей хотелось отмотать время назад или хотя бы позабыть, что она делала и говорила вечером, а затем и ночью, но память иногда, что дикая лошадь — не слушает узды.
Джиллиан как всегда оказалась права, она не успела подумать, что на грохот, опрокинувшейся на пол лампы, примчится Кэл, как он нарисовался в дверях и, не придумав ничего лучшего, шлепнул ладонью по выключателю, зажигая люстру, вспыхнувший свет ослепил Джиллиан. Едва не взвыв от неприятного ощущения, и накатившего страха она, вжалась в изголовье кровати, прикрыв локтем воспаленные, слезящиеся глаза, и едва слышно, борясь с сухостью в горле и рту, бормотала какие-то невнятные оправдания про сон, машину, желание пить и попавшие под руки липкие тапки, неустойчивую лампу и вредного Кэла.
Затем увидела на полу, около ножки прикроватной тумбочки вожделенную бутылочку воды, затихла, не поверив своему счастью. Не думая об осторожности, испытывая нестерпимую жажду наклонилась и потянулась за бутылочкой. Пальцы скользнули по гладкому боку, Джиллиан наклонилась глубже и не удержав равновесия начала заваливаться вперед, и прямо на глазах изумленного Кэла, кувыркнулась с постели, больно стукнувшись и без того превратившимся в сплошной синяк бедром. Но в те мгновения боль не имела особого значения, приоритетным чувством оставалась жажда. Ухватив бутылку, Джиллиан, подобно наркоману, дорвавшемуся до необходимой дозы, дрожащими пальцами открутила пробку и стоя на коленях, запрокинула голову, блаженно зажмурилась и сделала несколько непозволительно больших глотков. Вода попала не в то горло, захлебываясь от кашля, Джиллиан осела на пол, вытирая слезы, слюни и сопли под пристальным насмешливым взглядом Кэла.
Опустившись на корточки рядом с Джиллиан, не терпя возражений, отобрал воду, и как маленькой вытер лицо уголком простыни, дождался, пока она прокашляется, и вернул бутылку.
— Не торопись, — ехидно ухмыльнулся,— Понимаю, жажда.
Джиллиан очень хотелось воспользоваться советом, но все еще затуманенный мозг сопротивлялся и, она лишь нетерпеливо отмахнулась, вновь припав к горлышку, делала жадные глотки, не в состоянии оторваться от бутылочки. Вода тонкой струйкой убегала из уголка рта, скатывалась по щеке, шее, текла по груди и впитывалась в тонкий хлопок миниатюрного топика, едва прикрывавшего грудь.
Несколько часов назад у себя в спальне, ощутив прикосновение соска Джиллиан к бицепсу, Кэл ошибся — под фланелевой рубашкой у неё был надет пижамный топ. Укладываясь в постель, она стянула с себя ковбойку чисто по-мужски, через голову, не расстегивая пуговиц. Раскинув рукава, рубашка лежала на кресле, а на Джиллиан осталось нечто симпатичное с кружавчиками — почти невесомое одеяние предназначенное для сна. И сейчас прямо на глазах у Кэла топик промокнув насквозь, стал почти прозрачным, облепив правую грудь Джиллиан. А вода, стекала вниз по животу, и Кэл испытал облегчение, радуясь, что у Джилл не хватило сил или желания стащить и пижамные брюки. Когда она стояла коленоприклоненная, брюки сползли с попы Джиллиан, и чуть выше их пояса выглядывала кружевная полоска трусиков. Фостер в нижнем белье — это оказалось бы неподъемное испытание для глаз Кэла. Прежде чем сесть на пол, она наступила пяткой на штанину и чисто механически поддернула брюки, приземляясь на «пятую точку».
С ее левого плеча соскочила тонкая, витая из кружевной тесьмы бретелька, и если бы не согнутая в локте рука, в которой Фостер сжимала бутылку, все могло бы оказать более неприличным.
Кэл с удивлением смотрел на Фостер, не имеющую ничего общего с той женщиной, которую он знал. Ее поведение не влезало в привычные рамки, даже в крепком подпитии Джиллиан всегда вела себя достойно, ну разве что становилась более игривой и смешливой. Губы Кэла сами собой растянулись в недоуменную гримасу, он не мог поверить, что та доза виски, что выпила Джиллиан, могла оказать на нее такое убойное действие. Дрожащая, нервно подергивающая плечом, с кривой ухмылкой на лице, липкая от пота, она походила на обдолбанного наркомана в состоянии близкому к ломке. Ей явно было наплевать на беспорядок в одежде. Нетерпеливо смахивая со лба, перепутанные пряди, она высосала воду до конца и откинулась назад, привалившись спиной к боку кровати, дыша так, словно бежала галопом в гору.
— Фостер, какая ты чудная, когда пьяная, — ехидно заметил Кэл.
Она не ответила, лишь глупо улыбалась, под закрытыми веками, лихорадочно метались глазные яблоки. Запустив пятерню в волосы, она массировала кожу головы, в надключичной ямке бешено билась тоненькая жилка, проступая через кожу.
