— Где шестнадцатый? — спросил рыжий.

— Когда шли через лес, его кошканы утащили, — ответили из строя.

— Ну, если еще и у нас средь бела дня кошканы людей утаскивать будут!.. — многозначительно не договорил начальник охраны.

— Очень много их было, — послышалось из строя.

Рыжий отдал несколько команд. Строй дружно развернулся и двинулся с места.

— Семь-восемь, запевай!— скомандовал рыжий начальник и охранники разом грянули песню, состоящую из многократно повторяемой одной строки:

— Эх-эх-эх, а-ха-ха, о-хо-хо!

— Семь-восемь, замри! — скомандовал начальник охраны и, ткнув пальцем в одного из охранников, сказал:

— Когда вернемся, вот этого закопать. Он путает слова.

И отряд с той же песней двинулся дальше.

Вышедший из дома седой старик в серой рубахе осмотрелся по сторонам, посмотрел вслед скрывшемуся в тумане строю и снова направился к двери. Андрей хотел быстро слезть с крыши, но это оказалось сложнее, чем взобраться туда. В последний момент он соскользнул с небольшого выступа, плашмя рухнув на землю. Старик на мгновение повернул голову, но сделал вид, что ничего не заметил и, войдя в дом, закрыл скрипучую дверь. Андрей последовал за ним. Дверь оказалась незапертой изнутри. Старик сидел за почерневшим от времени деревянным столом, подперев голову рукой, и словно бы ждал его.

— Добрый день, — сказал Андрей и замялся у двери, не зная, какую тактику поведения избрать.

— Для кого день, а для кого вечер, — ответил старик и, достав из-под стола камень в дырочках, хотел подвести его к глазу.

— Не надо, — сказал Андрей. — У меня нет.

Старик молча положил камень на стол:

— Заприте дверь и проходите, — он встал из-за стола, прошелся по комнате, внимательно посмотрел на гостя.

Андрей, закрыв тяжелую задвижку, прошел к столу и устало опустился на скамейку. Некоторое время они молчали.

— Издалека? — наконец спросил старик, нарушив тишину.

— Очень, — решительно ответил Андрей, почувствовав необъяснимое расположение к хозяину дома.

— Давно здесь?

— Несколько часов.

Андрей вдруг взял со стола дырявый камень и сквозь него посмотрел на старика. Все выглядело обычно, но вокруг головы старика вдруг обрисовалось слабое свечение, играющее различными оттенками красного цвета и местами покрывающееся коричневыми и черными пятнами.

— У меня есть, — сказал тот, — но пусть вас это не смущает.

— Я буду говорить начистоту, — Андрей положил камень на стол. — Я не знаю ни назначения вашего свечения, ни вообще всего того, что здесь происходит. Если вы хотите мне помочь, то должны хоть немного ввести в курс дела.

— Я так и думал. Вы вошли в ложную дверь?

— Да, и очень хотел бы выйти обратно. Но прежде я должен найти своего друга, если это еще возможно.

— Я готов просветить вас по поводу того, куда вы попали, — старик, заложив руки за спину, дважды прошелся взад-вперед по комнате. — Начинать, пожалуй, надо издалека.

В это время с улицы послышался шум.

Старик медленно подошел к двери и, осторожно отодвинув засов, приоткрыл ее.

— Что там? — насторожился Андрей.

— Ничего страшного. Вечерняя разрядка. Мероприятие, способствующее расходованию накопившихся за день отрицательных эмоций.

Андрей подошел к хозяину дома и из-за его плеча стал смотреть в приоткрытую дверь.

— Здесь главная площадь поселка. Поэтому все мероприятия проходят перед моим домом, — пояснил старик.

На площади тем временем собралось много людей, которые разделились на две группы, разойдясь на некоторое расстояние.

— При-и-готовсь! — нараспев прокричал низкий хрипловатый голос, многократно усиленный каким-то техническим средством, и эта команда гулким эхом отозвалась со всех сторон.

Обе группы замерли. Трижды повторившийся протяжный звук неизвестного духового инструмента сорвал массу людей с места, и две толпы с нарастающей скоростью и с диким криком помчались навстречу друг другу. Крики людей заглушал монотонный барабанный бой. Толпы схлестнулись, и люди, с искаженными от злобы лицами, начали колотить друг друга. Они рвали друг на друге одежду, таскали друг друга за волосы, усердно и с нескрываемым удовольствием пинали ближних ногами. Перед самой дверью двое лохматых и небритых, дикого вида людей в серых мешкообразных рубахах, схватив за ноги третьего, таскали его лицом по грязи и при этом восторженно вопили.

Барабанный бой прекратился. Снова прозвучали три завывающих сигнала и люди стали поспешно расходиться, утаскивая тех, кто не мог идти самостоятельно.

— Вечерняя разрядка закончена, — уныло прозвучало над площадью. — Срочно расходиться по домам. Не забудьте как следует закрыть окна и двери. Сейчас наступит ночь.

Вокруг стало тихо и пусто. Старик закрыл дверь на засов и, пройдя через комнату, взял в углу небольшую лесенку, которую приставил к стене под единственным в доме окном, расположенным под самым потолком. Тяжело взобравшись на нее, он задвинул окно тяжелым деревянным щитом, после чего в доме наступил полный мрак.

— Начинает темнеть, — сказал его голос из темноты. — Лучше поберечься. Впрочем, если они очень захотят, никакие задвижки не спасут.

В комнате что-то затрещало, посыпались искры и загорелся маленький, но довольно яркий факелок, приделанный к стене.

— Итак, вы хотите знать, где находитесь и что здесь происходит, — старик сел за стол и на несколько секунд задумался. — Это другое измерение, мир, параллельный вашему. Когда-то люди пришли сюда, надеясь найти здесь обетованную землю, сказочный рай. Главная особенность здешней природы — постоянный туман. Из-за него мы можем видеть только то, что находится в непосредственной близости от нас. Мы даже не знаем, какое здесь небо или что у нас вместо него. Я думаю, что все это кому-нибудь надо. Если свершится чудо и туман рассеется, я подозреваю, мы увидим такое..! Тогда мы содрогнемся, в головах у нас все перевернется и что-то обязательно произойдет. Я не знаю, что именно, но произойдет что-то грандиозное, потрясающее.

— Кто правит этим миром?

— У нас есть свое правительство и есть великий правитель. Но все это внешнее выражение власти, — старик перешел на шепот. — За всеми ими стоит что-то неведомое нам. И это что-то сильнее людей. А люди бессильны. — Старик быстро встал, подошел к вмонтированному в стену шкафу и, открыв его, достал сосуд — подобие большой стеклянной колбы, в котором клубилась полужидкая, полугазообразная масса, постоянно меняющая цвет от ярко-красного до коричневого и черного.

— Это вразумин, — сказал старик. — Его пьют три раза в день. Это вещество и делает людей такими, какие они есть. Оно не позволяет им свободно мыслить, и оно же дает свечение, которое можно увидеть через специальную породу камня с отверстиями нужного диаметра. Любого, кто не употреблял вразумин, видно уже на следующий день. А у того, кто употребляет усиленную дозу, начинают светиться волосы, и это уже видно невооруженным глазом.

— Позвольте, но как же вы? Ведь у вас тоже есть это свечение.

— Я их обманул. Мне удалось изобрести порошок, который дает свечение, не влияя на психику. Оно отличается от того, что у других, и это можно увидеть через большой прибор. Так что меня могут разоблачить в любой момент.

— А почему бы вам не попытаться уйти в наш мир?

— Во-первых, это не так просто. Открывать и закрывать входы и выходы может только привилегированная каста швейцаров. Эти люди связаны с самыми темными силами. А во-вторых, живущие здесь люди, особенно пожилые, не могут существовать в другом измерении. Здесь что-то происходит с человеком, и в другом мире он оказывается нежизнеспособным. Молодым еще есть смысл рискнуть, но чем старше человек, тем меньше его шансы.

— А сколько живут люди в этом мире?

— Здесь люди вообще не умирают, ведь это и так нечто вроде загробной жизни. Просто в определенное время за ними прилетают эти мерзкие птицы кошканы — служители самого дна преисподней — и утаскивают людей в глубину земли. Что там? Никто не знает, оттуда еще никто не возвращался. Постепенно население наше сильно уменьшилось, и кошканам стало не хватать тех, чей черед уже подошел. Поэтому они стали охотиться за всеми зазевавшимися. Ночью у нас вообще не принято выходить из домов. Ночь — это время кошканов.