Ладно, черт с ним с увольнением. Его я всю неделю ждал. Часик (другой, третий…) потерплю.
Физический труд на свежем воздухе (заметьте - после завтрака) для молодого и растущего организма только в радость. Труд он, знаете ли, облагораживает и делает из курсанта человека.
К тому же я не одинок. Нас таких много. Если учишься на хорошо и отлично, то тебе положено увольнение. Домой съездить поесть, помыться или просто по городу погулять. А если ты двоечник-троечник, то увольнения запросто лишали. Поэтому отличники политической и боевой во все времена работали больше, чем двоечники и тунеядцы.
Начальник ведь как решил? Если вам надо в увольнение, то вам и работать. Чтобы стимул был, понимаешь. Умный, блин, нашелся.
Мы не ропщем. Нам некогда. Мы работаем. Скребем снег до асфальта, как таежные олени в поисках ягеля.
Все по науке организовано: несколько человек снег соскабливают, другие нагребают в кучи, третьи кидают кучи на обочину в сугроб. Если зима удалась, и снег уже девать некуда, то появляются четвертые, которые по сугробу ходят по пояс - утаптывают.
Долго ли, коротко ли, но хеппи-энд наступает. Он, как дембель, неизбежен.
Старший спешит за дежурным, чтобы тот принял работу.
Приходит полковник и творит чудо.
“Я”,- говорит пожилой дежурный полковник,- “хочу праздника, чтобы сугробы были квадратными. Меня, мол, так учили в училище. И теперь другие сугробы вызывают во мне душевную травму и чувство собственной неполноценности. А пока у меня травма и все такое, то и вас порадовать ничем не могу. Работайте. Мне на дежурстве еще долго сидеть”. Невысказанной, видимо, осталась такая мысль: “Я полковник, а в армии полковник все может. Круче полковника только генерал. Но генерала поблизости нет, поэтому я за него. Делайте, что вам велели и не извольте при мне громко возмущаться”.
Развернулся и ушел в дежурку греться.
Помните мультфильм “Морожены песни”? Там еще слова в виде узоров застывали на морозе.
Во-во. Только у нас вензеля были многоэтажными. Зато о-о-очень витиеватыми и красивыми. От души. Нам не жалко.
Догонять дежурного и спрашивать про его умственные способности и душевное равновесие старший не решился. И так все ясно.
Работа ждет. Она же не волк, в лес не убежит. А увольнение тикает.
Взялись снова за лопаты. Снег в сугробах успел основательно слежаться и схватиться на морозце.
Пришлось долбить. По-научному, естественно: один долбит, два ровняют по нитке.
Тут и старший подключился. До этого он просто руководил в сторонке.
Теперь понял, что может в увольнение к своей любимой не успеть. Это придало ему нужный мотивационный импульс.
Придав многострадальным осадкам такую несвойственную, но крайне необходимую праздничную форму, решительно настроенная делегация с лопатами наперевес отправилась за дежурным. В народовольных массах то и дело звучали лозунги: “На черенок от лопаты его! В сугроб закопать! Да я его лично!.. Да чтоб ему!..” И так далее в таком же духе.
Может он человек такой прозорливый, может испугался наших разогретых на морозе лиц самого решительного вида, а может увидел, что все мы были при лопатах, острые алюминиевые кромки которых поблескивали на солнце.
Не знаю.
Но произошло новогоднее чудо.
Дежурный, не выходя из своего бронированного помещения, буркнул что-то типа: “Верю на слово. Потом проверю, сейчас мне некогда. Дел много. Свободны”.
Пришлось спешить в то, что осталось от увольнения, так и не попробовав на вкус полковничьей кровушки.
Много позже я узнал, что все военные делают это. То есть собирают снег кубиками. Даже в Мурманске, Магадане и на Камчатке, где его выпадет по три-пять-семь (нужное подчеркнуть) метров, все равно ровняют сугробы.
Главное - не терять веру в чудеса.
Нужняга
Дежурный следит за правильным разложением литературы в столах
Кто не знает про Нужнягу, скорей бегите сюда. Сейчас проведу короткий ликбез.
В двух словах и не объяснить даже.
Сейчас возникло модное гламурное словечко “няшка” и прочие ее производные. Так вот, однозначно заявляю прямым текстом, что с нужнягой няшка не имеет ничего общего. Принципиально. Если няшка появилась в сугубо гламурной Интернет-тусовке, то нужнягу рожали суровые военные умы.
Нужняги, как правило, просто так не валяются. Но могут и валяться где попало.
Они могут существовать в изобилии или находиться в единственном экземпляре.
Их можно не замечать годами, а порой весь мир состоит из Нужняг.
Именно так, с заглавной буквы. Когда их не видно, это просто нужняги. Но стоит ее разглядеть получше, то Нужняга будет произноситься только с прописной буквы.
Если вам удалось ее разглядеть. То все. Жизнь теряет краски и ничего кроме Нужняги, нет. Точнее было бы написать с придыханием вот как: ничего кроме НУЖНЯГИ больше не существует.
За Нужнягу можно получить по шее. От другого человека, кому она приглянулась. Или даже попасть в милицию. Почему-то милиция очень ревностно относится к ценителям прекрасного.
Нужнягой можно наслаждаться в гордом одиночестве, а можно пригласить друзей, чтобы похвастаться добычей и отметить это дело. Одному отмечать, согласитесь, как-то не так. Некому оценить тот азарт, молодецкую удаль и опасность, с которой была уперта Нужняга.
Иногда друзья сами приглашают в гости на Нужнягу. Тогда приходится завидовать. Но чужая Нужняга не то. А вот своя, добытая с приключениями - вот где зарыт настоящий адреналин и кайф!
Нужняги бывают детские и взрослые. Большие и маленькие. Они могут висеть, лежать, валяться, стоять и быть прикрученными. С последними сложнее.
Как правило, начинаешь замечать наличие в окружающем мире Нужняг, выпив лишку, то есть когда наступает момент, так называемого, измененного состояния сознания, а мир предстает как у того самого Нео из Матрицы. Какие-то смешные триста грамм, и Нужняги сами прыгают в мозг. Они так и молят: “Возьми меня! Стань моим новым хозяином, господин!”
Ну, если сама просит. Нужно брать. Но осторожно. Помните про милицию.
Если кто еще не до конца проникся, расскажу пару житейский примеров.
Пример из жизни одних моих знакомых, имена которых зашифрованы под оперативными кличками Ахим и Гиги.
***
Как-то раз поехали на морской отдых Ахим с Гиги.
Приехали. Пошли изучать окрестности. Начали с культурной программы, то есть с баров, кафе и ресторанов. Приезд полагается надо отметить. Дело святое.
Посидели. Выпили. Отметили, значит. Вполне себе законопослушно.
На следующий день утром под вечер, когда оба очнулись, то обнаружили в съемной хате два канализационных люка. Чугунных. Люки стояли на бетонном блоке, внушающим уважение. Рядом лежал красный дорожный знак, вяло предупреждающий о чем-то (теперь уже и не упомнишь о чем).
Немного придя в себя, мои приятели решили, что хозяйка жилплощади не оценит их страсть к прекрасному, что женщина она черствая и по натуре далеко не художник авангардист.
Скрепя сердцем, решили вытащить столь нужное богатство на помойку.
Не тут-то было.
Если с каждым чугунным люком вдвоем еще как-то получилось, то поднять бетонный надолб на трезвую голову не вышло. Ну, знаете, такие, которые во всех прибрежных городах волны разбивают.
Решили даже вогнать себя во вчерашнее состояние грогги и повторить таинство в обратном порядке. Но испугались. Вдруг, очнувшись послезавтра, обнаружат еще пару бетонных блоков или чего еще покрупнее и понужнее.
У этой истории хороший конец.
Недалеко жили и отдыхали другие наши знакомые. Их и пригласили поучаствовать в спецоперации.
***
Теперь пример из личного опыта.
На даче в гараже на стене в ряд висит коллекция моих Нужняг: автобусная табличка с именем знакомой улицы, пара-тройка дорожных знаков, тоже предупреждающих о чем-то, и ростовой плакат “Родина-мать зовет!”
