Амиран Сардаров: Почему гении часто проявлялись в тяжёлых условиях?
Сергей Савельев: Тяжелые условия позволяют гениям просто выжить ― чем более комфортное в социальном отноше-нии общество, в котором гений появляется, тем меньше шансов, что он доберётся до соответствующего образования и займёт соответствующий социальный уровень. Люди, которые прекрасно адаптированы, которые отлично питаются и ведут здоровый образ жизни, не могут прошляпить появление гения и уничтожат его в зародыше. Только на изломе эпох, только в социальной неразберихе появляются гении. И тогда, несмотря на голод, холод и прочие испытания, социальный отбор на них не действует ― они умудряются пробиться.
Амиран Сардаров: Как получилось, что большая часть рывков в науке и технике произошла в XX-м веке?
Сергей Савельев: В начале XX-го века, в той же Италии, мальчики ходили в онучах. Ноги были завязаны тряпками и верёвками, как у человека, которого нашли в Пиренеях и которому 6 тыс. лет. Так вот, сто лет назад в Европе ходили также, и это в городах, а в деревнях ― босиком.
Если же говорить о прогрессе, то, в начале XX-го века, пробиться в Европе было также сложно, как и сейчас. Конкуренция была очень мощная. Как и сегодня, дети без церебрального сортинга не смогут никогда занять высокого положения, потому что у них нет денег. Если у них нет богатых родителей со связями, то они в жизни не поднимутся в своей профессии нигде. Чем более структурированное общество, неважно какого происхождения ― тем меньше шансов на реализацию индивидуальных способностей.
Общество в начале XX-го века было менее структурированное ― ещё не было единой Европы, но, всё равно, прогресса особо не наблюдалось. Он появился только из-за излома эпох, созданного двумя мировыми войнами.
Представьте, консервативная Европа подходит к Первой мировой войне с её клоунами в виде императоров, царских семей и скопища придурков, которые паразитируют на своих народах. Весь этот цирк попугаев, катающихся на каретах, вдруг заканчивается. В результате войны, бойни, чудовищной мясорубки, становятся востребованными люди, разбирающиеся в экономике, в науке. То есть в том, что нужно иметь индивидуально ― не потому что тебя папа с мамой изготовили в царских покоях, а потому что есть некие требования от тебя самого. Не наследственные деньги, а заработанные.
После этого всё сразу встало на свои места. Какие мощные выбросы в физике и математике дала Первая мировая война ― по сути, тогда была создана вся релятивистская физика. Именно из-за того, что перестали работать все старинные механизмы наследования денег и привилегий, а люди стали отбираться по способностям, начал наблюдаться такой гигантский всплеск. Вот это и дало тот самый семимильный прогресс, гигантский скачёк в технике и технологиях, на котором мы до сих пор паразитируем. А после Второй мировой войны случился ещё больший скачок.
Излом времён и катаклизмы, когда ломается биологический отбор, отработанный тысячелетиями и абсолютно бесцельный, потому что его целью являлось размножение ― это то время, когда у талантливых и способных людей есть шанс пробиться и быть замечеными, чтобы они могли реализовать свои способности. Поэтому и считалось в XIX-м веке, что войны ― двигатели прогресса. На самом деле, это ужасные явления, но они снижают биологическую конкуренцию между людьми. На первый план выходят совсем другие ценности, нежели в стабильные времена.
Сергей Савельев — профессор, доктор биологических наук.
***
В мою сторону могут пойти упреки, что «ты ненавидишь кавказцев, обрусел, предал свой народ, традиции, корни, отказываешься от своей нации, лижешь русским жопу!».
На момент написания этой книги я вообще никого не ненавижу. Но бывает, что эмоции могут зашкалить от тупого обезьяньего поведения.
По самоощущению я вненационален. Я не идентифицирую себя по национальному признаку ― для меня это вообще какая-то чепуха. Также я не религиозный ― для меня всё это неактуально. Традиции для меня не являются чем-то важным ― отношусь к ним как к некой декоративности.
Мне стоило довольно больших усилий преодолеть все эти предрассудки. Я заплатил за это весьма существенную цену. Депрессия за депрессией, потеря опоры, веры и всего набора абсурдной картины мира, которую встраивают в человека с самого детства. Расстаться с этими иллюзиями было очень непросто.
Сложно представить, как, живя в XXI-м веке в мегаполисах, люди строят своё мышление исходя из древних религиозных сказок, и, при этом, имеют какие-то национальные особенности и традиции. Если, конечно, не вращаются только в своей диаспоре.
Я всегда призывал и буду призывать к тому, что между дикостью и цивилизаций надо выбрать последнее. Избавиться от всяческих архаичных конструкций, таких как религия, национальность и т.д.
Не существует национальностей и вероисповеданий, которые бы я ненавидел, но и нет таких, которым симпатизирую. Бредовая реальность не может быть основной опорой для человека в настоящем времени.
Амиран Сардаров: Насколько принципиальны расовые различия?
Сергей Савельев: Негр, китаец и белый могут договориться друг с другом в тысячу раз быстрее, если их мозги будут одинаковы по структуре. Нежели два белых, два китайца и два негра. Потому что индивидуальная изменчивость во много раз перекрывает этническую изменчивость. Вопрос конкретных людей, которые начинают договариваться. Расовые проблемы высосаны из пальца. Индивидуальная изменчивость чёрных, жёлтых и белых перекрывает расовые различия. Они есть, но в каждом конкретном случае нужно решать ― есть ли они? Может быть белый с огромным мозгом, а может быть белый микроцефал, у которого мозги вообще не работают, что мы сейчас часто и видим.
Индивидуальная изменчивость мозга является ключевым моментом в понимании этого дела. В любом человеческом контакте надо ориентироваться на нее. Подружиться между собой могут люди разных рас и наций, если у них мозги организованы одинаково. Если же мозги устроены по-разному, то даже внутри одной этнической группы они никогда не договорятся, что мы и видим сплошь и рядом. Конечно, для этого надо убрать простые инстинктивно-гормональные проблемы: размножение, еду и доминантность.
Я рассказываю о механизмах, лежащих в основе расового единства. О том, что индивидуальная разница по мозгам намного важнее любых расовых отличий. Нам может не нравиться человек с таким-то цветом кожи, но всё равно у него мозги при вскрытии такие же по цвету. Вопрос в том, какими именно мозгами он обладает»
Даже в каком-нибудь кишлаке можно найти гения. С научной точки зрения никаких проблем в этом нет. Курам на смех все эти разговоры об одарённости европейцев и недоразвитости востока ― бред сумасшедшего. С точки зрения мозга нет никакого значения, откуда появился человек. Вопрос в том, как устроен его мозг.
Амиран Сардаров: Что делать с биологической точки зрения с северным Кавказом? Они же сюда приезжают и вообще не понимают, как себя вести.
Сергей Савельев: Это можно решить и без пещерных способов воспитания. Поскольку проблема носит биологический характер, то её и надо решать бескомпромиссно ― биологически. И всё успокоится за 2-3 года. Эти проблемы разрешимы, если во главу угла ставить не иллюзии, а естественные законы человеческих отношений.
Амиран Сардаров: Что можете сказать радикалам, которые хотят изолировать тот же северный Кавказ?
Сергей Савельев: Не надо никого изолировать. Нужно создавать инструменты, которые бы действовали в рамках биологической доктрины. Мы уже говорили, что человек живёт по биологическим законам, и прячет их социально. Так найдите в себе достаточно сил, порядочности и самокритичности, чтобы использовать те законы, что лежат в основе поведения человека. Можно на заказ сделать исследовательскую работу, чтобы предложить решение этих проблем, но для этого надо много работать. Мне, лично, не очень хочется. Здесь стоит вопрос мотивации и затрат, потому что это большая серьёзная работа. Можно решить? Можно. Но не вижу заинтересованности.
