— Это же надо додуматься до такого испытания! — недовольно бормотала мадам Помфри. — В такой-то холод в озеро нырять! Они что, хотят вас всех простудой наградить? — Теперь объектом её забот стал вернувший человеческую голову Виктор Крам.
В шатре, как удалось заметить Гермионе, сидели Седрик и Чжоу. Прижавшись друг к другу, они о чём-то тихо ворковали — иначе и не назовёшь. Гарри явно ничего не светит.
«Кстати, а где же Гарри? Неужели ещё не вернулся?»
— Гермивонна, — Крам коснулся её плеча, — мне нужно кое-что тебе сказать. Давай отойдём?
Они одновременно оглянулись в сторону судейского стола, а потом, убедившись, что их никто не хватится, направились подальше от шатра и трибун. Земля под ногами была влажной и холодной, слегка промёрзлой после зимних морозов, в воздухе разлилась туманная сырость. Крам слегка обнял свою спутницу за плечи и остановился у раскидистого дерева.
— Что-то случилось? — спросила Гермиона, ёжась от холода и крепче кутаясь в одеяло, наброшенное на неё сердобольной мадам Помфри.
— Я хочу признаться, — говоря, Виктор сжал руку девушки, — что никогда ещё ни к кому не испытывал подобных чувств. Будь это иначе, тебя бы не выбрали как моё «сокровище». Гермивонна, я был бы счастлив, если бы ты испытывала ко мне те же чувства. Я понимаю, что это недостаточный срок для такого предложения, но мне бы хотелось…
На миг Гермиона испугалась («Он что, замуж меня звать собрался?»), но Крам тут же продолжил, не дав запаниковать:
— …пригласить тебя на лето ко мне, если ты не против и если у тебя нет никаких планов. Это лето у меня будет более-менее свободным, и я смогу провести его с родными. Мне хочется познакомить тебя с ними. Это очень серьёзный шаг, я понимаю…
Гермиона не дала ему закончить.
— Это чудесное предложение, правда! Я… я обязательно подумаю над этим. Спасибо. — Привстав на цыпочки, она поцеловала его в щёку.
«Поверить не могу! Он пригласил меня к себе на лето! Это… в голове не укладывается! Что же мне ему ответить? Отпустят ли родители? Родители… Если уж к семье Уизли они меня отпустили с такой неохотой, что говорить о совсем незнакомом семействе, к тому же из Болгарии?..»
Но, несмотря ни на что, Гермиона ощутила мощный прилив счастья. Вот он, идеальный для неё человек, рядом, хочет провести с ней время… Это одновременно радует и пугает. Всё же у них разница в возрасте около трёх лет, да и знакомы они совсем недолго…
От размышлений Гермиону отвлёк залп красных искр, и они с Виктором поспешили обратно к шатру. Как оказалось, Флер Делакур выбыла из состязания, и теперь мадам Помфри усиленно старалась успокоить её, трясущуюся от холода и страха, бьющуюся в истерике. Всё её хорошенькое личико было исцарапано, равно как руки и ноги, но это её, казалось, совсем не волновало.
— Там Габ’гиэль! Я не смогла… Там были эти ужасные водо’госли… Что с ней? Что с ней?
— Флер, с ней всё в порядке, — старался приободрить её Седрик, уже прошедший испытание. Жавшаяся к нему Чжоу опасливо поглядывала в сторону потенциальной соперницы. — Профессор Дамблдор наложил на всех пленников заклятие, и никто не утонет. Как только Гарри выплывет, твою сестру вернут сюда.
Но Флер всё ещё дрожала, несмотря на три накинутых на неё полотенца. Гермиона невольно прижалась к Виктору Краму, взволнованно глядя на поверхность Чёрного озера, чья гладкость означала, что последний Чемпион не скоро вернётся.
— Вот, выпейте-ка. — Мадам Помфри протянула им две кружки с каким-то напитком. — Мигом согреетесь.
От напитка шёл пар, и, осушив кружку, Гермиона поняла, это было знаменитое Бодроперцовое зелье, поставившее на ноги многих простуженных учеников Хогвартса. Вкус был терпкий и напоминал домашний глинтвейн — правда, с некоторой кислинкой, и после него оставался горчащий привкус. Зато после него по телу разливалось тепло — от макушки до кончиков пальцев на ногах. Приятное ощущение.
Между тем время шло, огромные часы над судейским столом показывали, что испытание подходит к концу, а Гарри всё так и не появлялся. Гермиона взволнованно ходила туда-сюда возле шатра, Виктор же стоял, прислонившись к дереву неподалёку, и не сводил взгляда с девушки.
«Чего же он так долго? Неужели не нашёл способа дышать под водой? Да нет, тогда бы он уже выбыл из состязания, как Флер. Может, что-то пошло не так там, на дне? Но как это узнать? Нет-нет, в случае опасности испытание бы обязательно прекратили. Прекратили…»
Волновалась не только Гермиона. Перси нервно поглядывал на часы и бормотал себе под нос:
— Не дай Бог Гарри не вытащит Рональда оттуда. Лично придушу.
Это замечание заставило девушку хихикнуть; она понимала тревогу Перси за младшего братца — тот был бледнее мела, — и это заставляло проникнуться к поборнику правил симпатией. Значит, Персиваль Уизли тоже способен испытывать приязнь к членам своей семьи.
Стрелка неумолимо двигалась к финальной черте, когда на поверхности озера появились круги, а вслед за ними на воздух вынырнули Рон и маленькая светловолосая девочка. Гарри пока не наблюдалось. Флер, вскрикнув, вырвалась из рук утешавшей её мадам Максим и бросилась к берегу, придерживая лежавший на плечах плед. Но вот выплыл и Гарри, и троица поплыла к суше.
— Он что, спас пленника Делакур? — послышался недовольный голос Игоря Каркарова.
— Гарри! Гарри! — скандировали трибуны.
Перси, плюнув на все условности, пошлёпал по воде прямо навстречу Рону и против воли последнего заключил его в братские объятия. Следом маленькая Габриэль была поймана Флер, судорожно укутывавшей младшую сестрёнку в полотенце и что-то быстро тараторившей на французском.
— Гарри! — Гермиона тоже бросилась навстречу приятелю, но её опередила мадам Помфри с полотенцами и Бодроперцовым зельем наперевес.
— Пойдём-ка в шатёр, — непререкаемым тоном заявила она, уводя Чемпиона за собой.
Схватив Виктора за руку, Гермиона потянула его следом за Гарри, Роном, Флер и Габриэль. Судьи тем временем совещались, сбившись в кучку.
— Ты справился, Гарри! — радостно воскликнула Гермиона, присев рядом с друзьями. — Как же ты дышал под водой?
— Жабросли, — пояснил Гарри, пристально глядя в сторону судейского стола.
— Этот придурок думал, что нам действительно угрожает опасность, — бурчал Рон со смехом. — Ты один всё всерьёз воспринял.
— Я бы поспорила. — Гермиона кивнула в сторону рыдавшей от облегчения Флер, никак не желавшей отпустить свою младшую сестрёнку. — Но ты, Гарри, всё равно молодец! — Она потрепала его по плечу.
— Гермивонна, у тебя на голове какой-то жук.
Протянув руку, Крам коснулся пышных волос Гермионы, что-то смахнув с них, но девушка не обратила на это внимания. Рон лишь оценивающе прищурился, но ничего не сказал — мадам Помфри уже всучила ему Бодроперцовое зелье.
Пока Дамблдор о чём-то беседовал с королевой русалок, к друзьям подошла вроде как оправившаяся от потрясения Флер.
— Ты спас мою сест’гу, — с чувством объявила представительница Шармбатона. Наклонившись к Гарри, она расцеловала его в обе щеки, а затем повернулась к Рону. — И ты тоже помогал!
— Да-да, помогал, — усердно покивал Рон, в результате чего тоже удостоившись поцелуев. Вид у него после этого был несколько придурковатый, улыбка расплылась по всему лицу. Похоже, это был один из самых счастливых дней для Рональда.
— Не могли они первым это испытание устроить? — бурчал он, глядя вслед удалившейся Флер. — Тогда бы она точно согласилась в качестве благодарности сходить со мной на Святочный бал.
— Ты бы всё равно не танцевал с ней, — усмехнулась Гермиона.
— Ради такого повода бы научился.
В этот момент профессор Дамблдор вышел объявлять результаты. Гермиона слушала его, затаив дыхание. Значит, Гарри первым нашёл их, но оставался на дне, желая спасти всех. Учитывая выбор пленников, это объяснимо: все они были в какой-то степени дороги Гарри — во всяком случае, все, кроме Габриэль. Вполне оправданно, что ему поставили такой высокий балл за героизм.
