В то время я как раз была на каникулах, которые устроил Мстислав Яромирович для всех учениц Школы Сказок, временно находящихся на его попечении. И за это ему стоило сказать большое спасибо! Ведь нападение Жрецов Света на школу стало для всех настоящим ударом! И ладно бы эти упыревы фанатики на том и закончили. Так нет же, продолжают делать гадости и активно действуют Ёжкам на нервы! Но я надеюсь, что это ненадолго и наш Совет сможет с ними разобраться.

– О чем задумалась? – спросил магистр Мор, забирая у меня из рук книгу.

– О светлых. Хотела бы я знать, какую цель они преследуют.

– Уничтожение темных, конечно же!

– Я тоже так думала, но… слишком очевидно. Почему-то мне кажется, что у них совсем другие планы.

– Есть идеи?

– Ни одной, просто интуиция.

– Да? А что она говорит по поводу нашего будущего ритуала? – усмехнулся мужчина.

– Что он изменит нашу жизнь! – улыбнулась в ответ я и вытащила из пространственного хранилища атам[4]. – Я занимаюсь фигурой, а вы символами?

– Как обычно, а затем перепроверяем друг друга.

Согласно закивав, я в последний раз заглянула в гримуар, запоминая рисунок, и приступила к работе. Ритуальный нож легко скользил по поверхности. Чуть смоченный магией мелкий песок легко принимал нужную форму и глубокими бороздами обозначал грань двенадцатиконечной звезды. Вершину каждого луча украшал рунический символ, выведенный уверенной рукой магистра. Четкие линии, ровные пропорции и полная сосредоточенность – одни из самых важных качеств для некроманта. Пусть многие ошибочно считают, что наша основная работа – возиться с трупами, так даже хорошо. Никому из них и в голову не придет, для чего на самом деле мы используем энергию, полученную от призраков и призванных душ, накопленную в артефактах.

– У тебя все?

– Готово! Кстати, символы я уже проверила, все в порядке.

– Лучи Звезды тоже хороши.

– Тогда начнем? – Проведя пальцем по корешку гримуара, я на выдохе произнесла заветное слово, после чего убрала уменьшившуюся книгу в карман.

Кивнув, магистр достал из складок мантии один из хранов с черной душой и расколол его с помощью ножа. Не дожидаясь появления привидения, мужчина бросил кристалл на песок и стал зачитывать заклинание активации.

Встав рядом, в центр Звезды, я присоединилась к ритуалу, постепенно превращая слова в песню и чувствуя, как контуры рисунка наполняются силой. Кажется, началось…

Энергия закручивалась в тугие спирали, касаясь кончика каждого луча и постепенно устремляясь в небо. Перейдя на магическое зрение, я с восхищением уставилась на черный смерч, который с каждым мгновением набирал обороты, черпая силу уже не из Звезды, а из окружающего мира, присосавшись к магическим потокам. Было в этом что-то жуткое, но первозданно-восхитительное, вызывающее трепет в груди.

И я даже не сразу заметила, что ноги оторвались от земли. Полет был таким неспешным, плавным. А когда понимание странности происходящего все же накрыло, было поздно. Мы с магистром Мором парили высоко над полигоном, вытягиваемые смерчем в неизвестность.

В один удар сердца скорость возросла, закрутив нас вместе с потоком силы, а потом и вовсе превратила весь мир в размытые краски, смешивая небо и землю в сплошную тьму. Ритуал подходил к концу…

Солнце померкло, и загудел ветер. Стук да гром, от которого затряслась земля… Вернее, затряслась Избушка – курьи лапки мелко задрожали от страха. Зарницы, мерцающие на потемневшем небе, не только дезориентировали общежитие, но и ослепили нас, приникших к окнам в попытках разобраться в происходящем.

– Ёжки, на выход! – прогремел командный голос Избушки, заставивший в спешном порядке эвакуироваться на улицу.

Выскользнув в коридор и пропустив вперед сонную Злату, я спустилась следом за девочками и замерла на крыльце общежития, с интересом рассматривая статную женщину в боевом облачении.

Стройный стан был скрыт доспехами, а голову украшал потрясающий кованый шлем. В одной руке было копье, другую же воительница уперла в бок, отчего вид ее сделался еще более грозным.

– Я не вижу среди вас Радомилы, – разнесся по опушке зычный голос, от которого захотелось зябко поежиться.

Быстро обменявшись взглядами, мы нахмурились и кивнули Любаве, предоставляя ей право слова.

– Здравствуйте, Марья Моревна! Вчера Рада собиралась встретиться со своим учителем – магистром Мором, а потом пойти смотреть на звезды. Еще не вернулась, но мы думали, она уснула и…

– Я не ощущаю ее в нашем мире, – враз как-то сгорбившись и поникнув, глухо промолвила нежданная гостья.

– Надо сообщить Ядвиге Еловне, она обязательно что-нибудь придумает! – подала голос Пелагея, но замерла от следующих слов женщины.

– Не стоит, мы сами найдем нашу девочку. И моровое поветрие будет самым малым наказанием для ее обидчиков! – С этими словами Марья стукнула копьем о землю и растворилась в воздухе.

Природа тут же успокоилась, будто и не было сильнейшего ветра, а молнии не рассекали небосвод. Птицы радостно зачирикали о чем-то своем, птичьем, но и они не смогли нарушить тягостное ощущение беды.

– Теперь я понимаю, почему ее Моревной назвали, – прошептала Ульяна.

– Чего мы стоим? Идемте скорее к Ядвиге! – сказав это, Голуба первая ступила с крыльца на тропинку, показывая пример.

– Ку-у-уда собрались мои горлицы? – вместе с раздавшимся хрипловатым голосом из-за деревьев, окружавших поляну, вышла и сама его обладательница, опираясь на клюку. Видимо, привычка появляться на людях в образе старой карги не отпускала женщину и ночью. – Голыми ногами да по ночной росе? А нам потом вместо утренних лекций первую помощь от простуды оказывать?

Ойкнув, Голуба забралась обратно на деревянные ступени, тесня остальных подружек. Одновременно с этим самые нетерпеливые наперебой стали рассказывать о произошедшем.

– Отставить панику! – Властность и уверенность наставницы быстро привели Ёжек в чувство. – Ничего непоправимого не случилось, мать бы первая это почувствовала. А тем более такая, как Марья Моревна. Но попотеть явно придется, пока искать будем да из беды выручать. А сейчас марш досыпать – на занятия утром!

В себя я приходила тяжело. Во всем теле царили слабость и ломота, голова раскалывалась от боли, а нормальному дыханию мешали какие-то непонятные крупинки, набившиеся и в рот, и в нос. Открыть глаза я не могла из-за них же, чувствуя резь и обильно текущие по щекам слезы. В общем, проморгаться я смогла далеко не сразу, а встать… попытки с двадцатой. Но все-таки встала, кое-как отрешившись от всех чувств, и медленно обвела взглядом место, в котором оказалась.

Песок… Серые барханы, лишенные растительности и признаков жизни. Горячий ветер, царапающий лицо невидимыми песчинками, и жестокие поцелуи солнца, оставляющие на нежной коже красные следы. Попытка позвать профессора успехом не увенчалась – я сильно закашлялась и почувствовала на потрескавшихся губах кровь. Совсем весело!

– Доэкспериментировались! – прокашляла себе под нос.

Вздохнув, я принялась отрезать чудом оставшимся в руке атамом полоску ткани от рубашки. Какая-никакая, а защита для головы. Хотя чего в ней, бестолковой, защищать? У зомби и то мозгов больше, чем у меня! Доигралась в великого некроманта, упыриха беззубая! И себя чуть не угробила, и… учителя.

Мысль о магистре немного отрезвила и заставила взять себя в руки. Вот когда найду его, тогда и буду предаваться самобичеванию. А пока надо поработать ножками – пустыня тут, кажется, большая, идти долго придется.