противника пробивает асфальт под ногами и уходит в него на треть длины,

по лезвию ползут ледяные узоры, асфальт затягивается, прочно блокируя меч

внутри себя.

Молчание.

- Я тебе сейчас меч сломаю. – Пригрозил я, занося ногу для удара по

плоскости оружия, потерявшего значительную часть прочности после обработ-

ки холодом.

Молчание.

- Ой, всѐ. Надоел.

- Извращенец. – Фыркнула Вера, появившаяся рядом.

- Ну а чего он? – Мне пришлось отвернуться, потому что такого эффекта я

и сам не ожидал. – Молчит, железкой машет…

- И поэтому внутри бедного демоненка надо было создавать черную дыру,

привязанную к промышленной мясорубке, а потом то, что осталось равномерно

распределить по площади пяти квадратных метров?

- Хватит издеваться! У меня больное воображение и не здоровая психика. Я

очень ранимый человек.

- Слишком быстро ты адаптируешься к всесилию. – Вера взяла меня за руку,

и потянула дальше по улице, удаляясь от покрытого фаршем квадрата асфаль-

товой дорожки. – Если Гудвин за тобой не следит, твоя сила станет для не-

го сюрпризом.

- Думаешь, он не найдет, чем заблокировать мои способности? Это приѐмы

уровня детского сада, как я понимаю.

- Ничего себе, детский сад. – Негодующе выдохнула Вера. – То, что тебе

это легко даѐтся, не значит, что это могут все. Хотя для бога, твоя сила

сейчас, действительно, посредственна.

- Так ведь совершенствоваться не на ком. – Вздохнул я, сжимая руку де-

вушки. – Вроде бы и встречаются такие вот суицидный, а ведь отлетают с

полщелчка. Как вообще можно работать на собой в таких условиях?

- Вызови кого-нибудь по сильнее. – Предложила Вера. – Тебе достаточно

просто позвать какую-нибудь сущность, даже не своего силового контура. В

Аду есть весьма сильные противники.

- Ради чего? Ну, не то всѐ это. Слишком скучно. Почему Гудвин дал мне

целых три дня? Тут сдохнуть можно от безделья.

133

- Как будто став Верховным, тебе не будет скучно. – Фыркнула Вера, уско-

рив шаг, и протащив за собой меня. – Через пару лет, максимум, тебе всѐ

это надоест.

- А вдруг нет? Всѐ же, другие миры, свобода воображения и самовыражения,

в крайнем случае. Устрою третью мировую или уроню метеорит. Всегда инте-

ресно смотреть на горящий огонь, текущую воду, и тупых животных, убегаю-

щих от проблем.

- Пожалей людей, а. Ты этих миров выше крыши наплодишь, походу. А боль-

шинство активных душ сейчас сосредоточены здесь, в ожидании нового Вер-

ховного.

- То есть, в лучшем случае, существует всего пятнадцать миллиардов чело-

век? – Удивился я, прикинув в уме, что даже лишка взял, с вычислениями.

- Как-то так. – Пожала плечами Вера. – Да и то, активных из них одна

седьмая часть. Остальные тут просто отдыхают от собственного ума и ответ-

ственности.

- Овощи, короче говоря.

- Типа того.

- А почему, тогда, не сделать ботов, которые заполнят созданные миры,

организуя массовку для реальных людей? – Осенила меня мысль, которая

мгновенно была разбита в дребезги.

- А животные по твоему что? Хотя, я совсем забыла, что посчитала только

живущих в этом пространстве… - Протянула Вера, напряженно раздумывая о

чѐм-то. – Ну, скажем, не пятнадцать миллиардов, а тридцать.

- Уже лучше, но в масштабах бесконечности всѐ равно ерунда.

- Приятно ощутить себя одним на тридцать миллиардов?

Голос, прозвучавший из-за спины, прервал мою идиллическую прогулку с

возлюбленной, за что я был прямо сейчас повесить его хозяина за одно ме-

сто на кремлевскую звезду.

- Ты кто, человече, мне оборачиваться лень.

- Да всѐ же потрудись.

Предельно лениво и медленно, я все же повернулся к человеку, и мгновенно

потерял всѐ своѐ хорошее настроение, взвыв истерическим голосом.

- Ну что тебе от меня надо, кусок недоразумения? Как ты вообще посмел

меня отвлекать, на общение с собой, частичкой вселенского недоразумения,

по случайности, пробившегося в утробу своей матери алкоголички?

- Перегибаешь, моралфаги не поймут – Шепнула Вера, поворачивая меня за

подбородок в ту сторону, с которой на ситуацию должен был смотреть чита-

тель.

- Да и черт с ними. Кстати, он реально с ними, прямо на левом плече рас-

селся, зараза.

- Ты там что, умом двинулся? – Как можно более надменно спросил Сере-

женька.

- Больше пафоса, детка. Пусть все поймут, какое ты днище. – Отозвался я.

- Чего?

- Ты, правда, такой тупой, или притворяешься?

- Тебя ничего не удивляет? – Из-за спины бывшего заместителя… бла-бла-

бла, не помню уже, кем он там был, вышла моя бывшая подстилка, по совмес-

тительству шкура, забравшая прошлый клан и частичку мужской гордости.

- Нет. Офнись.

- Но, должен же был выйти…

- Офнись.

- Только…

- Офнись.

Заметив, что Настя снова открыла рот, я телепортировал в него огурец,

помолившись на то, что он окажется с той самой грядки из видео про лече-

ние геморроя народными методами.

- Я сколько раз просил тебя заткнуться? – Обратился я к девушке, всеми

силами пытавшейся избавиться от странного кляпа. – Зато во всѐм есть свои

плюсы, как-нибудь под водочку порадуешь Серуню. А может и не только его.

134

Судя по округлившимся глазам Насти, она поняла, что я имел в виду, и ещѐ

сильнее захотела вытащить посторонний предмет изо рта, хотя, скорее, гор-

ла. Дабы это предотвратить, мне пришлось в срочном порядке одеть еѐ в

смирительную рубашку закинуть на козырѐк подвернувшегося рядом магазина.

- Так тебе от меня что-то потребовалось? – Вежливо обратился я к красню-

щему Сергею, надеюсь, он так цвет от ярости изменил, а не от моего про-

гноза на резкий поворот в его половой жизни. – Только, пожалуйста, оформи

мысль, выдохни. Ненавижу, когда люди заикаются, я слишком не терпелив.

- Хватит мучить мальчика. – Сочувствующе попросила Вера. – Он просто хо-

тел сказать «привет» и пожелать удачи в предстоящей схватке с Гудвином.

Правда, мальчик?

Сергей продолжил краснеть, на секунду мне даже показалось, что он сейчас

взорвется из-за повышенного кровяного давления в области головы, но обош-

лось. Из бордового, он резко стал белым, потом позеленел, а потом и вовсе

начал голубеть. В плане цвета лица, а не ориентации. Хотя, кто его знает,

может совсем у мальчика головка поехала, захотел попробовать себя в каче-

стве скульптора-глиномеса.

- Ну чего ты молчишь? – Спросил я, потеряв окончательно всяческое терпе-

ние. – Ты пришѐл ко мне по какому-то делу, дал право самовыражения своей

шкуре, которое я у неѐ в прикладной форме аннулировал. Теперь я внима-

тельно слушаю тебя. Но ты ничего не говоришь. Если бы дело было в игре,

ты бы уже сидел на точке возрождения!

- Костик, ты его пугаешь. – Тихо проговорила Вера, кивая мне за спину. –

Убери, пожалуйста, свою божественную трансформацию. Хорошо, хоть не пол-

ную врубил, он бы вообще до конца жизни в штаны клал и по ночам прудил.

- Действительно. Не хорошо бы получилось. – Хмыкнул я, наконец-то ощутив

позади себя что-то не обычное для нормального человека.

Весь квартал за моей спиной выцвел. От всей цветовой палитры остался бе-

лый, черный, и множество оттенков серого, как будто позади меня разверну-

ли огромных размеров 3D экран с чѐрно-белым кино. В некоторых местах по

земле, стенам домов, стволам деревьев, поползли черные щупальца, исходя-

щие из-под моих ног. Я почувствовал, что обесцвеченная зона тянется полу-

кругом десяти метров радиусом, и, усилием воли, дочертил его полностью.

Ноги Сергея мгновенно оплелись черными щупальцами до колен, исключая