- Кажется, я действительно все это сделала, не так ли? - И вдруг до меня доходит, что я не ощущала этого ужасного, постоянного предчувствия, что должно случиться что-то плохое. Может, мне становится лучше.

Я смотрю, как солнце движется над холмами, быстро исчезая в надвигающихся на нас сумерках.

Он прав. Это крошечный ресторанчик. Здесь не больше, чем десяток столиков снаружи и еще четыре столика внутри, на необычайно уютной террасе.

- Оо, Доминик. - Пожилая женщина с седыми убранными наверх волосами приветствует нас. Она берет его лицо в ладони и смачно целует в обе щеки.

Я улыбаюсь, глядя как его лицо краснеет, когда эта экстравагантная старая женщина щиплет его щеки.

- Кто эта bella ma travagliata? - спрашивает она, целуя меня в щеки до того, как я успеваю остановить ее.

- Простите, что вы сказали? - спрашиваю я.

- Я говорю, вы очень красивая, но с вами случалось много неприятностей, - говорит она с сильным акцентом. - Но с вами все будет в порядке. Я вижу вас счастливой, красавица.

Ее слова немного отталкивают меня, и я не знаю, смеяться или плакать. Неужели мое плачевное состояние настолько заметно окружающим?

Или же возможно, эта пожилая женщина видит то, что доступно только избранным?

- Sedersi, sedersi. - Она указывает на кабинку в глубине ресторана.

- Она говорит, чтобы мы садились. - Переводит Доминик.

- Ты знаешь итальянский?

- Да нет, но я бывал здесь бессчетное количество раз и понимаю несколько слов, которые она говорит; например, садитесь.

Мы садимся друг напротив друга, и старая женщина рассматривает нас с Домиником с огромной улыбкой.

- Я приготовлю вам insalata e lasagna. Пить будете ваше любимое chinotto. - Она отходит от нас, а мы так ничего сами и не заказали. Я не совсем уверена, что же сейчас произошло.

- Видишь? Она спуску не даст. Нонна принесет нам салат и лазанью, а пить будем chinotto. Эта традиционная для Италии сода с апельсинами. Но не совсем сладкая, а с горчинкой. Определенно, это приобретенный вкус.

- Ладно, попробую ее, и если мне не понравится, попрошу воды.

Я оглядываю ресторан и замечаю только еще одну пару, сидящую внутри. Они держатся за руки и разговаривают.

- Здесь всегда так тихо? - спрашиваю я Доминика.

- Нет, не совсем.

Я смотрю ему в глаза, и он выглядит, как кошка проглотившая канарейку, однако на лице пробегает неуверенность, когда пытается сдержать улыбку.

- Чего ты мне не договариваешь?

- Я в некотором роде предвидел твою необходимость в небольшом количестве людей, поэтому забронировал ресторан на следующую пару часов, и остался только лишь один столик внутри. Все столики снаружи, конечно, свободны. Таким образом, тебе будет легче снова находиться в присутствии людей вокруг тебя.

- Ты сделал все это для меня?

- Конечно.

О мой Бог.

Все, что он сделал, он сделал для меня. Без колебаний и ограничений, Доминик поставил свою жизнь на паузу, чтобы помочь мне.

Я смотрю в его карие глаза.

Он само совершенство.

Он мое совершенство.

Слышу шум пульса в ушах.

На этот раз это не нервы, хотя я все еще в ужасе от того, что могло бы случиться, выйдя я одна на улицу.

Но я нервничаю, побаиваясь, что может произойти, если я скажу Доминику, как сильно люблю его.

- Ты нервничаешь? - спрашиваю я Доминика, пока он расхаживает туда-сюда по моей гостиной.

- Конечно нет, не смеши меня. - Хмурится он.

- Нет? Ты уверен? - откидываюсь на спинку дивана, глядя как он все еще продолжает расхаживать туда и обратно. Один раз он останавливается, запускает свои длинные пальцы в густые, темные волосы и потом продолжает ходить. - По-моему, ты выглядишь встревоженным. Я никогда не видела тебя таким взволнованным и на грани.

- Это не так. - Твердость в его голосе немного успокаивает меня, когда он подходит и заключает меня в свои теплые объятия. - Прости, мне уже давненько не приходилось знакомиться с родителями. И я не ожидал, что это произойдет так скоро. Но я знаю, лучше, чтобы это произошло сейчас, чтобы твои родители поняли, что я никуда не собираюсь уходить. - Он наклоняется ко мне и целует в губы. Легонько касаясь своим языком моей нижней губы, всасывает ее в свой рот, нежно покусывая.

- Ладно, ты прощен, - говорю я у его губ. - Не переживай из-за родителей, Доминик. Они будут рады уже тому, что мы там. Когда я позвонила им, они были так счастливы, что мы придем повидаться. Мама даже плакать начала. - Я крепко держу его за талию, когда Доминик целует меня в макушку.

- Я так горжусь твоей силой, детка. - Доминик берет в ладони мое лицо, большими пальцами поглаживая мои щеки. Он наклоняется, и его губы нежно встречаются с моими. Я ощущаю, как его тело расслабляется, когда его руки обрамляют мое лицо, и его теплые влажные губы прижимаются к моим.

Мы теряемся в поцелуе. Проходит вечность, пока мы упиваемся интимностью и близостью мягких прикосновений друг к другу.

- Нам пора идти, - я с грустью разрываю наши объятия.

- Минуты, когда я держу тебя в своих объятиях - мои самые любимые моменты дня, - шепчет Доминик мне в ухо. - Ты же знаешь это?

По телу прокатывается приятная дрожь. Я счастливее, чем была за очень долгое время.

- Готова идти? - спрашивает Доминик, переплетая вместе наши пальцы, и нежно подталкивает меня к двери.

- Да, пойдем. - Деревянная дверь была уже открыта, и я отпираю прозрачную дверь и жду пока Доминик закроет ее за собой, чтобы мы могли направились к дому моих родителей.

- Моя мама ждет не дождется познакомиться с тобой. Отец же, с другой стороны… ну, убедить его будет несколько труднее.

- Твою маму зовут Сандра, а отца Джордж, правильно?

- Ты запомнил. - Я улыбаюсь ему, когда Доминик выезжает на улицу.

Доминик поднимает мою руку, чтобы поцеловать кончики пальцев, и маленькая, нервная улыбка играет у него на губах.

Оставшиеся десять минут пути мы едем в тишине. Как настоящий джентльмен, каким он и является, Доминик обходит машину, чтобы открыть для меня дверь, и крепко держит за руку, пока я выхожу.

На этот раз, я должна быть его силой.

Могу сказать, что он немного паникует. Доминик все время проводит свободной рукой по волосам, потом поправляет рубашку, а глаза мечутся вокруг, всматриваясь в окружающее.

Пока мы идем по дорожке к входной двери моих родителей, я прислоняюсь к нему и говорю:

- Расслабься. Все будет нормально. Они знают, что ты важен для меня, и не будут с тобой суровы.

Его губы растягиваются в напряженной улыбке, и парень кивает, признавая, что слышал мои слова, но не отвечает. Я сжимаю пальцами его руку, и мы делаем последние несколько шагов к входной двери.

Я осматриваю фасад одноэтажного дома и замечаю, что не так много всего изменилось. Хотя палисадник выглядит немного заросшим сорняками, все остальное выглядит точь-в-точь, как и три года назад.

Я дотягиваюсь и нажимаю кнопку звонка, слыша небольшой всхлип изнутри.

Мама распахивает дверь и без промедления обнимает меня, пока слезы свободно катятся по ее лицу.

- Я так счастлива, дорогая. Так счастлива. - Она продолжает повторять это, все сильнее сжимая меня, пока ее объятия не становятся удушающими.

- Мам, ты меня задушишь, - говорю я, хихикая.

- Я просто не могу. Ты здесь, ты действительно здесь. Я так счастлива.

- Посторонись-ка, Сэнди, и позволь нашей маленькой девочке обнять своего старика, - говорит отец из-за плеча мамы.

Мама не отпускает меня, но подвинувшись немного в сторону, притягивает к нам отца. Я, наконец-то, стою на крыльце родительского дома, в кольце рук двух обожаемых мною людей.