– Ого! Вы что, из какого-то хора? – спросил нас один из слушателей.

Там, в приюте, рождественская идея наконец-то заиграла для меня новыми красками. Я понял, что в праздники не важно, что ты получишь. Важно, что ты отдашь от чистого сердца, не ожидая ни аплодисментов, ни похвал.

Я боялся, что Рождество дома будет слишком скучным. Но здесь, среди лишенных дома людей, я встретил свое лучшее Рождество.

– Наш дом горит! – прокричала я в трубку. – Срочно пришлите пожарную команду!

Мне было всего пятнадцать, и я совершила ошибку, позвонив в службу спасения из горящего дома.

Было 21 декабря 1986 года. Мы заканчивали последние приготовления к Рождеству, и вдруг я услышала мамин крик из подвала. По ее тону я поняла, что случилось что-то страшное. Я выбежала в коридор. Из вентиляционной решетки валил дым.

Когда я вызвала пожарных, спальня уже была вся в дыму. Тут-то я и сообразила, что надо было звонить от соседей. Я не думала, что огонь распространится так быстро. Моя семья была в смертельной опасности.

В критические моменты в голове наступает удивительная ясность. Я позвала своего толстого кота Маффина, который забился под кровать и смотрел на меня огромными от ужаса глазами. Вытащив его и взяв под мышку, я схватила за руку семилетнюю сестренку Кристи и выскочила на улицу. Мама выбежала следом за нами. Отец выпустил на задний двор нашего ирландского сеттера Расти и вышел сам. Мой старший брат в эти выходные работал, поэтому дома его не было.

Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем возле нашего дома остановилась пожарная машина. Пожарные принялись разматывать шланги и пробивать дыру в крыше нашего дома. Я вдруг почувствовала, что ногам стало холодно, и посмотрела вниз: на мне были лишь синие носки, которые насквозь пропитались талой водой от снега. Выбегая, мы с сестрой не надели даже курток. Чтобы не простыть, мы пошли к соседям.

Позже мы узнали, что пожар начался от короткого замыкания, распространился по вентиляционным шахтам и повредил весь дом. Особенно пострадала гостевая ванная, которая выгорела практически до основания. Хотя детектор дыма был исправен, никто из нашей семьи не услышал сигнала. Один из пожарных сказал, что, случись такой пожар ночью, все мы, скорее всего, погибли бы.

В тот вечер мы поселились в гостинице, надеясь обрести покой на Рождество и радуясь, что все мы живы и здоровы. Конечно, это Рождество оказалось совсем не похожим на праздники прошлых лет.

Сколько я себя помню, декабрьскими вечерами в преддверии Рождества наша семья собиралась в гостиной у камина. Игрушки на елке, подарочные банты, упаковочная бумага и прочие украшения – все было выполнено в одном стиле. На каминной полке лежали настоящие еловые ветви, а горящие поленья распространяли повсюду легкий запах хвои. У нас всегда был горячий шоколад и – если позволяла погода – мороженое из снега. Помню, мы читали у огня «Рождественскую историю», смотрели незамысловатые телепрограммы, придумывали идеи для подарков и шепотом делились секретными планами, не разрешая друг другу лазить по шкафам.

Но в тот холодный день 1986 года черный дым за несколько минут проник во все уютные уголки нашего дома, нарушил праздничную атмосферу и изменил наши рождественские традиции и наши жизни.

В итоге встречать Рождество в гостинице нам не пришлось – один из прихожан нашей церкви сдавал дом в аренду. Он любезно предложил нам пожить там в те месяцы, которые уйдут на восстановление нашего жилья.

За два дня до Рождества мы переехали, но испытания на этом не закончились. Так как нашу елку и игрушки поглотил огонь, нам пришлось купить самую простую искусственную ель на распродаже. Маффин не смог привыкнуть к новому дому и удрал через дыру около ванны, чем очень нас расстроил. Потом кто-то украл коробку с моими детскими куклами и мягкими игрушками из маминой машины, пока она передавала консервы в местную благотворительную организацию. Игрушки, включая мою любимую самодельную куклу, везли в химчистку, чтобы удалить запах дыма.

Одним словом, то Рождество должно было стать худшим в нашей жизни, но, как ни странно, сейчас оно кажется мне едва ли не лучшим. В пожаре никто из нас не пострадал, а Маффин в конце концов вернулся через ту же дыру, голодный, но невредимый. Мы успели сделать покупки, включили отопление, так как камина у нас теперь не было, и смотрели старые фильмы. Я в миллионный раз рыдала над «Унесенными ветром». Мы купались в заботе друзей и соседей, которые помогали нам продуктами, вещами и добрым словом. Среди них были и те, кого мы много лет не видели.

Я даже смирилась с кражей игрушек, и в моем сердце не осталось ни боли, ни сожаления. Надеюсь, эти игрушки обрадовали другого ребенка, который иначе не смог бы получить подарка на Рождество.

В Сочельник мы по традиции пошли на службу, и я вместе со всеми возрадовалась рождению Господа. Рожденный королем, Он пришел на землю самым неожиданным образом.

Теперь я по опыту знаю, что жизнь может измениться за несколько секунд. Если держаться за материальные блага и привычки, то можно упустить настоящую благодать, которая снисходит на нас в Рождество. Даже если бы мы встретили праздник в гостинице, он все равно получился бы веселым, ведь мы все были вместе, а Рождество жило в наших сердцах. Теперь каждое Рождество я сижу вместе с близкими у горящего камина и гадаю, какие еще неожиданности обрадуют или испугают меня.

И я восхищаюсь истинным смыслом этого чудесного праздника, в каком бы виде он ни являлся мне.

Мы с моим мужем Лоуренсом отмечали вместе уже четвертое Рождество и устанавливали собственные рождественские традиции. У меня нет детей, поэтому последние несколько лет мы проводили праздники с тремя его чудесными детишками, которых я с радостью называю своими. В тот год я ожидала, что Рождество будет таким же, как всегда, и не могла представить, что мы проведем его поодиночке.

Мы с Лоуренсом собирались поехать в наш домик в горах Нью-Мексико и надеялись, что дети присоединятся к нам. Но у старших оказались другие планы. Наша старшая дочь решила остаться в Калифорнии, где она училась в колледже. Сын хотел во время каникул поработать в Миссисипи, чтобы скопить немного денег для путешествия в Европу, куда он должен был отправиться по обмену на весенний семестр. Младшая двенадцатилетняя дочка могла приехать к нам только после обеда 26 декабря. Но в этот день не было подходящих рейсов, поэтому мы договорились, что Лоуренс полетит в Хьюстон и сам привезет ее. Получилось, что в Рождество вся наша семья должна была оказаться в разных местах!

Я обдумала это неприятное обстоятельство и вспомнила, как пару недель назад моя подруга сетовала на то, что в Рождество она остается одна. Она подробно описывала давнюю традицию под Рождество собирать в своем доме всю семью, открывать подарки, делиться рецептами печенья, обниматься и радостно поглощать гигантскую индейку с множеством гарниров, которыми можно было накормить небольшую армию. В этом году она была лишена всего этого и очень тосковала. Ей было грустно оставаться одной, и у меня болело за нее сердце.

Я задумалась, не станет ли мне тоже ужасно одиноко без родных, и тут же поняла, что мне надо изменить свой взгляд на Рождество. Я не позволю тому, что случится (или не случится) влиять на мое душевное состояние. Я не буду предаваться грусти и отчаянию и не сдамся под натиском привычных представлений о том, каким должно быть идеальное Рождество. Словом, я твердо решила не расстраиваться из-за того, что останусь одна!