— Он украшен изображением сидящей женщины, — прокомментировал граф.

— Великая царская супруга [3], — подтвердил Лайнел. — возможно, речь идет о Нефертити, так как ее дочь, Мересаменти, никогда не восходила на трон. Возможно, эта вещица принадлежала к амарнскому периоду [4]. В верхней части крышки просматривается солнечный диск Атона [5], лучи которого достигают рук…

— Обычная побрякушка, — прервал его граф, возвращая вещь на стол. — Женский каприз, которых может быть сотни в любом музее.

Лорд Арчибальд Уэстбэри, наследный граф Ньюберрийский, фыркнул, что могло быть расценено как улыбка, хотя выражение его лица было далеким от доброжелательного. Он выглядел безупречно в своей твидовой тройке, белой рубашке с накрахмаленным воротничком и галстуке Ascot из бледно-серого шелка. Сидя подле своего отца, он рассматривал принесенные Лайнелом артефакты, с не меньшим, чем у отца, недовольством. Оба были очень похожи между собой: бледные лица, серые глаза и, в случае Арчибальда, у которого все еще были волосы, большое количество бриллиантина, что совсем не добавляло привлекательности.

Лайнелу никогда не нравился этот петух, мнящий себя выше других только потому, что посещал Сент Джеймс [6] каждый сезон, но Уэстбери пообещали заплатить ему более чем хорошо, если он согласится на них поработать в Долине Цариц. Тем не менее, Лайнел чувствовал себя не в своей тарелке во время своих визитов. Огромная библиотека, в которой они встречались, казалось, была создана для подавления. Повсюду был расставлен антиквариат, и у Лайнела дух захватывало при мысли о том, сколько все это могло бы стоить на черном рынке. На его взгляд опытного эксперта, почти все они были приобретены нелегально. В скольких коллекциях могла быть каменная голова одного из Царей Ветхого Завета, которую французские революционеры сбросили с фасада Собора Парижской Богоматери в 1893 году [7]?

— Мистер Леннокс, признаться, ваш сегодняшний визит неприятно меня удивил, — промолвил лорд Арчибальд, вертя в руках одну из деревянных ушебти, как если бы это были карманные часы, и он раздумывал купить их или нет. — Когда вы сообщили о своем прибытии в Оксфорд и желании непременно с нами встретиться, то мы предположили, что вы привезли из Египта нечто невообразимое. И это все, что вы можете нам предложить?

— А это что? — вдруг спросил граф Ньюберрийский, с трудом наклоняясь к столу и беря в руки один из предметов, завернутых в лён. Лайнелу показалось, что он услышал, как хрустят его суставы. — Похоже на какую-то коробку…

— В форме коптского креста, — подхватил лорд Арчибальд. — Ключ жизни.

Оба приблизили свои длинные носы к артефакту, чтобы получше рассмотреть.

— Несомненно, это анх. Египетский символ бессмертия…

— И все мы отлично знаем, что это означает, — продолжил лорд Арчибальд, словно не слышал слов Лайнела. — Коробки в форме анха использовали для хранения зеркал.

Помолчав несколько секунд, его отец открыл ее и даже бровью не повел, увидев, что она пуста. У Лайнела пересохло во рту.

— Смею предположить, что до вас дошли слухи о том, что произошло…

— Разумеется, мистер Леннокс. Мы подозревали, что может случиться нечто подобное, но не хотели так быстро отказываться от зеркала. До тех пор, пока вы не подтвердите факт его существования.

— У вас его отобрали? — спросил вполголоса граф. — Курнские воры?

Лайнел кивнул. Казалось, рана на плече запульсировала с новой силой под бинтами.

— Должно быть, их было много, чтобы противостоять солдатам Дэвиса и вам.

— Целая орава, — подтвердил Лайнел, сцепив руки за спиной. — Вы оба знаете, что я уже не раз попадал в переделки, но никогда еще я не сталкивался ни с чем подобным. На меня словно напало целое племя!

Уэстбери так долго смотрели на него, что у Лайнела защипало в глазах. Впервые ему пришло в голову, что он недооценил своих «работодателей». Он думал, что будет нетрудно удовлетворить их запросы. Что горсти безделушек с раскопок Дэвиса будет достаточно для выполнения своих обязательств. Но, встретившись с заказчиками взглядом, Лайнел понял, что сильно ошибался. Граф Ньюберрийский со вздохом снял очки.

— На подобное происшествие мы не рассчитывали, мистер Леннокс. Я не солгу, если скажу, что разочарован. Очень разочарован. А ведь мне вас рекомендовали. Мы полагали, что ваша осторожность сослужит нам хорошую службу, — граф махнул рукой в сторону артефактов. — Но внезапно мы узнаем, что вы не только не привезли нам зеркало Мересаменти, но и умудрились потерять его навсегда. И что нам теперь со всем этим делать?

— Но я не виноват, милорд! — попытался защититься Лайнел. — Я не мог знать о том, что эти головорезы нападут именно тогда, когда я нашел зеркало!

— Но вы могли это предотвратить, — вступил в разговор лорд Арчибальд.

— В меня стреляли. Попали в плечо, а могли попасть парой сантиметров ниже. И тогда никто уже не смог бы украсть для вас даже этого.

Лайнел почувствовал, что краснеет от бешенства. Лорд Арчибальд проследовал к одному из больших окон библиотеки, откуда можно было различить шпили близлежащих колледжей.

— В конце концов, нет смысла ходить вокруг да около. Вы не принесли нам то, что мы просили, стало быть, оплата тоже будет иной.

Это было именно то, чего так опасался Лайнел с момента возвращения в Оксфорд.

— Разумеется, мы покроем ваши расходы на питание и проживание, — продолжил графский сын, не оборачиваясь. — А также расходы на лечение, которое, к счастью, обещает быть недолгим. Похоже, ваше ранение не очень опасно, так что вы вскоре сможете продолжить свое занятие.

— А, может, и подождем, — сказал граф Ньюберрийский, нахмурившись, — пока те немногие сокровища, которые еще остаются скрытыми в недрах земли по всему миру, не окажутся в руках пары бродяг, которые избавятся от них за горсть пиастров.

— У меня в голове не укладывается, насколько вы оба циничны, — грубый выпад Лайнела заставил Уэстбери снова посмотреть на него, на этот раз с некоторым презрением. Лайнел оперся дрожащими руками об стол.

— Вы устраиваете весь этот цирк с покровительством, даете Дэвису просто неприличную сумму для раскопок в Долине Цариц, просите, чтобы я втерся в доверие к археологам, которых вы же сами наняли, и положил вам в руки артефакты, которые вы нелегально хотите оставить себе… И теперь у вас хватает наглости утверждать, что я плохо работаю только потому, что меня чуть не убили по вашей же вине?

— Хватит драматизировать, мистер Леннокс. Вы были бы не первым иностранцем, убитым в Египте от рук шайки голодранцев. Через неделю цивилизованный мир забудет о ваших приключениях. А пока, конечно, вы герой!

— Вам следовало быть нам благодарным, — согласился с сыном граф. — Это позволит вам отныне увеличить количество клиентов в будущем. Да мы вам одолжение сделали.

— Говоря откровенно, вы слишком задели мои моральные принципы.

Граф Ньюберрийский приподнял брови и фыркнул.

— Не понимаю, как мы могли надеяться, что из этого получится что-нибудь путное. — сказал он почти с отвращением в голосе. — Какой прок от простого расхитителя гробниц.

— Может я и расхититель гробниц, — ответил Лайнел, — но, я вас уверяю, что совсем не прост. Вам следовало бы хорошенько подумать, прежде чем принимать решение.

— Вы нам угрожаете? — почти улыбнулся граф. — Такой плебей как вы?

— Если вы воспринимаете как угрозу мои связи с редакциями четырех оксфордских газет и полудюжиной частных коллекционеров, которым ничего не стоит обнародовать ваши махинации, то да, господа, я вам угрожаю.

Улыбка сошла с губ графа. Он взял было очки, чтобы протереть платком, но, услышав последние слова, замер словно статуя. Казалось, что его глаза метали молнии, когда он произнес:

— Осторожно со словами. Они могут дорого вам стоить, Леннокс.

— Да вы что! — воскликнул Лайнел. — Наверное, я должен задрожать от страха, милорд! Особенно, если угрозы исходят от такого человека, как вы! Сколько, интересно, вы продержитесь, копаясь в пустыне, при сорока градусах в тени даже зимой?