Мое сердце учащенно бьется. Этот мальчик доставляет сообщение – о моей миссии. Я сажусь на ступеньки, читая его снова и снова, пока не запоминаю все слова наизусть. Отец захочет знать об этом. Если мальчик приложил столько усилий, чтобы спрятать записку, должно быть, она важная. Вопрос только в том, кому он доставляет сообщение в пустом дворце? Я вожу когтем по прожилкам на мраморных ступеньках, когда меня накрывает волна головокружения и света. В моих ушах звучит детский смех, и на пол падает солнечный свет вместо лунного. Маленькая девочка с золотыми волосами, я вижу ее так ясно, мелькает перед моими глазами, как будто мы вместе танцуем. Она наклоняется, и видение пропадает.

Я возвращаю записку туда, где она была спрятана, и трясущимися руками толкаю панель обратно. Что этот ребенок делает в моей голове? Кто она? И почему у меня в груди осталось это странное сильное желание защитить?

Луна поднялась выше в небо, становится поздно. Я должна спасти еще одну девочку и вернуться к Отцу до того, как настанет рассвет. Я крадусь обратно по коридорам, опасаясь, что стражники могут нагрянуть в любую секунду. Но без шагов таинственного мальчика, которые направляли меня, я сворачиваю не туда и оказываюсь в длинном широком коридоре. Огромные, искривленные портреты висят вдоль стен. Их видно так далеко, насколько хватает моего ночного зрения. Части мраморного пола потрескались и торчат под странными углами, как будто какое-то существо попыталось здесь прорваться.

Холод волной пробегает по мне, когда я понимаю, что в стенах тоже есть дыры, и через них проникают темные вьющиеся корни и ползут по полу, оставляя от целых фрагментов стены груды камней.

Что здесь произошло? Что бы это ни было и, возможно, есть сейчас, оно, должно быть, имеет отношение к тому, почему дворец выглядит таким брошенным. Мной овладевает сильное желание бежать. Я как можно быстрей возвращаюсь назад по коридорам. Наконец, я дохожу до сада с его дивными цветами и живой изгородью. Я пытаюсь найти вход в туннель, по которому ушел мальчик, но все мои усилия напрасны. К моему разочарованию, стена сторожевого дома не двигается. Я терпеливо отслеживаю стражников, затем перепрыгиваю стены дворца, когда никого из них по близости не видно. Я бегом отправляюсь к тюрьме и уже почти добегаю до фонтана с ангелочками, когда кто-то выкрикивает.

– Эй, ты! – я прихожу в смятение при виде мальчика на пересечении дорог. К счастью, мой хвост свернут вокруг бедра и не высовывается. Страх наполняет каждую мышцу моего тела, приковывая меня к тому месту, где я стою на один мучительно долгий миг. Его теплые карие глаза расширяются от удивления, и, слава богу, я додумалась использовать свои голубые глаза. Спутанные каштановые локоны придают ему дикий вид.

Инстинкт берет свое, и я быстро бегу вниз по дороге, подальше от мальчика. Он не может видеть меня. Он не может говорить со мной. Отец будет в бешенстве.

– Подожди! – кричит он. Он бежит за мной, но я намного быстрей и обегаю фонтан первая, сворачивая в незнакомый переулок. Как бы там ни было, этот мальчик не должен знать, куда я направляюсь. Все что я знаю, что он, возможно, работает с колдуном. Когда я больше не слышу за собой его шагов, я прислоняюсь к зданию и перевожу дух. От адреналина у меня подкашиваются ноги. Я должна быть более осторожной. Что если он видел, как я выхожу из дворца? Я отдохну еще несколько минут, просто чтобы убедиться, что он ушел. Затем, и только затем, я продолжу свое задание.

КОГДА Я ПРОСЫПАЮСЬ В БАШЕННОЙ КОМНАТЕ НА ПОЛУ, ОТЕЦ ЖДЕТ в кресле в углу, внимательно изучая меня. Обмякшее тело девочки лежит там же на кровати, где я положила ее прошлой ночью. Я долгое время ждала, перед тем как забрать ее, и так устала, что, должно быть, уснула, как только принесла ее.

– Что-то беспокоит тебя, дорогая, – говорит Отец.

Мое лицо горит огнем. Я сажусь на краешек кровати. Мои сны были наполнены картинками со странным мальчиком, и видением о маленькой светловолосой девочке. Я не могу врать. Отец проникает в самые глубины моей памяти и читает все, что я знаю.

– Тот мальчик, – говорю я, опасаясь его гнева. – Он видел меня по дороге в тюрьму. Он крикнул мне, чтобы я остановилась.

Отец схватил мои руки.

– Что? Как ты могла позволить кому-то увидеть тебя? Ты разговаривала с ним?

Я вздрагиваю.

– Я убежала. Я спряталась. Он не поймал меня.

Напряжение в плечах Отца ослабло.

– Хорошо. Ты уверена, что он не последовал за тобой в тюрьму?

– Уверена, – заверяю я Отца.

– Ты должна быть осторожна, Кимера. Если кто-нибудь еще сможет найти секретную тюрьму, они будут тоже в опасности. Только ты можешь не рискуя заходить и выходить из нее.

Чувство стыда медленно появляется у меня в животе. По какой-то причине, мне не нравится мысль, что мальчика может поймать колдун. Я откидываю странные чувства, в то время как Отец меряет круглую комнату шагами. Он стучит указательным пальцем по подбородку, как всегда, когда усердно думает.

– Что я не понимаю, это почему мальчик был на улице во время комендантского часа. По заявлению короля исключения не допускаются.

Я заливаюсь краской.

– Возможно, я кое-то знаю, но сама не могу понять.

Отец останавливается и внимательно смотрит на меня.

– Ну, продолжай, дитя мое.

Я сцепляю и расцепляю руки. Они потные, что мне кажется странным.

– Я не уверена, что король все еще у власти.

– Что? – от выражения на лице Отца мне захотелось хихикать. Растерянность, смешанная со страхом и легким оттенком счастья. Столько противоречивых чувств всего за две секунды.

– Дворец пустой.

– Расскажи мне, как ты узнала об этом, – шепчет он.

– Прости меня, Отец, но мне нужно было самой его увидеть. Во всех сказках большое внимание уделяется дворцу, и после всего, что ты рассказал мне о нашем городе, я не могла не побывать там. Но когда я попала во дворец, там никого не было. Кроме того мальчика.

Я хмурюсь, осознавая, как сильно это может расстроить Отца. Мне нужно было держать свой язык за зубами.

– Никого? Что ты имеешь в виду?

– Охрана была только у ворот, не было тяжелого дыхания спящих, один из коридоров, кажется, даже разрушается. Мальчик знал потайные пути внутрь и наружу.

У меня трясутся руки от того, что события прошлой ночи опять обрушиваются на меня, и я сцепляю их.

– Что мальчик делал во дворце?

– Это все было очень странно. Я последовала за ним до тронного зала и увидела, как он открывает панель в ступеньках помоста. Он спрятал там записку и убежал, – я широко улыбаюсь. – Но я хитрая и я прочитала эту записку и положила ее обратно. Никто не узнает.

– Что в ней говорилось? – у Отца хриплый голос и кажется, как будто ему трудно глотать.

– Ее содержание озадачивает меня. Там написано: «Еще больше девочек заболело. К подозревает колдуна. Останется там же, где и сейчас. Больше стражников».

Руки Отца трясутся, но затем он начинает громко смеяться, напугав меня.

– Он сбежал. Король сбежал и использует простого мальчика, чтобы он доставлял секретные сообщения для него. Не удивительно, что городской совет до сих пор каждый день устраивают представление, заходя во дворец. Они там только для того чтобы забирать сообщения, а не для того, чтобы по настоящему идти на прием к королю, – он вздыхает и рукой проводит по своим седым волосам, – Ким, наш король полный дурак. Если ты можешь перехватить его сообщения, то у него нет шансов утаить их от колдуна. Он может сразу доставить их к его порогу. И посылать мальчика! Во время комендантского часа! Как будто никто не заметит.

Я рада, что Отца позабавило мое открытие.

– Король, должно быть, боится этого колдуна.

– Он действительно боится, – лицо Отца принимает серьезное выражение, – колдун принес его дочь тоже в жертву. Кронпринцессу.

У меня перехватило дыхание.

– О, бедная девочка.

Я представляю себе девочку в нарядной одежде, увядающую в тюрьме во власти колдуна. Это разбивает мое сердце. Чем-то мне это напоминает ту сказку о принцессе в башне.