Фреми продолжала целиться в Адлета.

— Фреми, постарайся его не упустить, если он решит сбежать. Этому я не удивлюсь, нья. Ролония, если он начнет говорить, тут же убивай Фреми.

— Хорошо, я так и сделаю. Но, прошу, не убивай Ад-куна. Можно ранить, но если убьешь, я свое убийство не исполню, — проворчала Ролония.

«На этом Адлет перестанет сопротивляться. Погибнет. А я смогу умереть», — Фреми была рада, но ощущала и боль в груди.

Не страх смерти.

Фреми растерялась из-за странной боли в груди.

— Адлет, ты старался. Твоя речь еще недавно была очень убедительной. И ты оказался изобретательным, чтобы защитить Фреми. Ты хоть и слабее, но не сдаешься. Вот только Фреми — Черный Пустоцвет, и она готова умереть. Бороться уже бесполезно.

Ханс опустил пустые руки. Он ждал момента напасть на Адлета. Хоть Ханс и был сильным, он не мог недооценивать противника. Он мог бросить бомбу в любой момент, совершив суицид.

Адлет, кривясь от боли, зло смотрел на Ханса.

— Изображаешь, что борешься с гипнозом. Пора бы тебе прекратить.

— …Замолчи, Ханс.

«Ханс обещал не убивать Адлета. Но вряд ли Ханс так все закончит. Или Адлет погибнет сам, или ему придется сдаться».

Фреми вспоминала прошлые сражения. Каждый раз, как у Адлета были проблемы, у нее появлялась боль в груди. Сражение с Нашетанией, попытка убить Тгунея, бой с мертвыми солдатами во время попытки помочь Ролонии. Каждый раз Фреми чувствовала это.

И сейчас она чувствовала ту же боль.

«Это какое-то наваждение».

Теперь уже было ясно, что он — седьмой. Так что в этом чувстве не было смысла.

«Конец уже близко. Вот и появляются странные мысли. Нужно забыть об этой боли в груди».

— …

Безмолвное сражение началось. Между Хансом и Адлетом было около пяти метров. Оба смотрели друг на друга. Ханс выжидал подходящего момента. Адлет не спешил лезть в сражение, сжимая в отчаянии бомбу в левой руке.

«Чем дольше он медлит, тем лучше для Ханса. Мора может проснуться. И Адлет не будет сосредоточен вечно».

Сражение продолжалось, Адлет не сделал ни шагу.

В тишине прогремел выстрел. Выстрелила Фреми, и пуля пронзила бедро Адлета. Ханс мог бы воспользоваться шансом и выбить бомбу.

— Упрямый… — процедила Фреми.

Ханс не двигался. Адлет — тоже.

Боль охватила его ногу, но Адлет держался. Его хватка на бомбе в левой руке даже не дрогнула.

«Нельзя колебаться во время атаки», — думала Фреми, перезаряжая ружье.

— Фреми-сан, Ад-кун, — сказала на фоне Ролония. Спиной можно было ощутить ее жажду крови.

— Я не убиваю. Я помогаю Хансу, — сказала Фреми.

Ролония не могла справиться с желанием убить Фреми.

«И все же ею могут управлять. Или она может играть по плану Адлета. Если я не умру здесь, это будет на руку врагу».

И тут Фреми увидела. Адлет, кривящийся от боли, смеялся.

Голова Адлета болела. Нога болела. И в голове продолжал звучать приказ: «Убей Фреми». В одиночку терпеть эту боль, сопротивляться голосу Адлету было невероятно сложно.

А еще перед ним был Ханс. И если Адлет упустит бомбу, то предоставит ему шанс.

Он не мог терять головы, как и не имел права умереть.

«Это сущий ад, — подумал Адлет. — Место, в которое бог бросает людей для наказания. Туда попадают плохие люди. Так говорила сестра в детстве. И Атро говорил, что бог существует, что ад и небеса — не сказки».

Всем сердцем Адлет взывал:

«Эй, учитель, что же видели вы? И сестра, скажи мне. Неужели я так плох?»

И Адлет отметил:

«Фреми могла так думать, ведь это мы заставили ее шагнуть в этот ад».

Адлет больше не мешкал. Он хотел защитить Фреми. Хотел ей счастья. Его решимость не могла пошатнуться.

Но у него могло не остаться сил. У него уже не было союзников. Не было козырей. И Адлет смеялся. А смех в таких ситуациях был тем, что он первым выучил у Атро.

Она хотела помочь Хансу. Она могла выстрелить. Но нападать на Адлета нужно было осторожно. И Фреми выжидала момент с ружьем в руках.

Адлету было больно. Но все его слова про Кьема, пытавшегося управлять ими, были, ясное дело, ложью. И он притворялся, что Кьема хотят манипуляцией убить Фреми. Кровь все еще стекала из его раны на ноге на камни. Скоро Адлет достигнет предела. Но он все еще смеялся. Истекал потом, но смеялся.

— Больно смотреть, нья… Может, уже сдашься, нья? — Адлет не ответил на слова Ханса. А тот следил за рукой с бомбой.

«Зачем смеяться? Не понимаю его поведение. Никак не могу понять. Мы с Хансом загнали Адлета в угол», — Фреми не знала значения его смеха.

А еще Фреми не понимала, почему Адлет так старается ее защитить. Сколько он мог терпеть боль? Был ли ему дан какой-нибудь приказ от Тгунея? Она все равно не видела ничего, стоящего защиты.

Мысли роились в голове Фреми. она прогоняла их. Мысли об Адлете, особенно, хорошие. Мысли о связи Адлета с Тгунеем, ведь это еще не было доказано.

«Он седьмой. Я должна умереть из-за приказов Тгунея. А слова о любви и защите лишь ложь», — мысленно повторяла Фремми.

Она знала точные факты. Этого хватало.

— Ад-кун, хватит. Нет никаких причин защищать Фреми-сан, — сказала Ролония сдавленным голосом. — Фреми-сан сама выбрала смерть. Так что сдавайся.

Ею управлял Кьема. Адлет тоже слышал этот приказ.

— …Пожалуйста, — сказала Ролония и взмахнула хлыстом, целясь в ноги Фреми, та едва успела увернуться.

Призрачный шанс отогнать всех от Фреми исчезал.

А в голове Фреми появились сомнения. Зачем было притворяться, что хочешь убить себя? Притворство его могло далеко зайти.

Вопрос пришел и ушел, ведь думать о таком было глупо.

Она взглянула на Адлета. Он защищал Фреми по приказу Тгунея. Другого объяснения его поведению она не видела.

«А на самом деле он испытывает ко мне отвращение», — но пока был шанс, что из-за Фреми пострадают Герои, она не могла защищать себя, как истинный Герой.

Она сосредоточилась на сражении с Адлетом и напомнила себе:

«Все это будет не зря».

— …

Фреми создала в своей ладони небольшую бомбу. При прямом попадании такая вряд ли убьет. И вряд ли такая бомба заденет бомбу в руке Адлета.

Но если Адлет и выстоит против удара, но уронит бомбу, она взорвется. И заденет Мору. Впрочем, рана не будет смертельной.

Адлет медленно пятился от Ханса. Он смеялся, но теперь чуть нахмурился.

Фреми бросила две маленькие бомбы. Цель была точной, атака направлялась в одну точку.

Бомбы упали у ног. Адлет против такого удара не выстоит. И Ханс сможет добраться до бомбы.

— Нья, — Ханс двинулся. Как кот, прыгающий на мышь, он прыгнул, целясь в грудь Адлета.

И хотя бомбы попали по ногам цели, Адлет продолжал сопротивление. Выхватив свободной правой рукой меч, он пытался отбиться от наступающего Ханса.

Ханс отреагировал. Он выхватил один из мечей, блокируя удар Адлета.

Но Адлет так и не выпустил свой меч.

— Унья, — Ханс повернул свой меч. Он резко опустил лезвие на левое запястье Адлета. Удар был быстрым, и Ханс решил, что так мог отрезать врагу запястья.

Адлет резко отскочил, избегая удара, изогнувшись. А меч уже устремился к боку Адлета. Брызнула кровь, лезвие вспороло несколько поясов. По земле рассыпались мешочки.

«Плохо дело», — подумала Фреми. Руки Адлета уцелели, и у него появилось время взорвать бомбу.

Палец Адлета двинулся к кнопке. Ханс тут же отскочил далеко назад. Фреми едва успела заметить, как бомба упала на землю.

Но взрыва не произошло. Фреми поняла, что это был блеф. Но такой ход не мог быть просто так, он что-то задумал.

— Ханс, осторожно!

Отбросив бомбу, Адлет метнул в Ролонию дротик. Дальше он намеревался попасть по Хансу. Так он мог бы остановить сражение.

Но Фреми тут же создала маленькую бомбу и бросила под ноги Адлета. Так она давала Хансу время уклониться.