Через пару часов Джон, с аккуратно переплетенной подшивкой “Ежедневного пророка” (все публикации военного времени и послевоенной аналитики) и “Краткой историей магической Британии”, оттягивающей простреленное плечо (страшно было подумать о полной версии издания), вышел из библиотеки и буквально наткнулся на Поттера:
О, Джон, я как раз решил вас проведать, скоро ужин, но директор и Шерлок просили их не беспокоить, и я подумал… Что?
Гарри, почему вы сразу не сказали? - спросил Джон, понимая, что это звучит нелепо и вообще-то даже не касается его.
Поттер напрягся, обшаривая взглядом книги в руках Уотсона.
А, вы про это… Ну что ж, почти два полных дня - один из самых длинных периодов, когда я общался с людьми, не знавшими меня как Избранного, Золотого мальчика или еще какого уродца.
Гарри говорил отрывисто, его голос звучал так глухо, что походил на кашель. Джон не мог взять в толк, что именно вызвало такую реакцию - словно аллергия на слова, грозившая перейти в анафилактический шок.
Гарри, прекратите, - скомандовал Джон негромко, но так твердо, что Поттер вздрогнул. - Сейчас время ужина? Мы можем поужинать не в Большом зале?
После долгого молчания Гарри выдохнул:
Да, можем. Я, собственно, и хотел пригласить вас к себе, чтобы спокойно пообщаться.
Тогда пойдемте, пока нас не снесла толпа голодных студентов.
Джон перехватил книги поудобнее и потянул Поттера за локоть. Тот, будто опоенный сонным зельем, пошел неохотно, но через несколько секунд вроде бы очнулся, тряхнул головой и зашагал рядом с Уотсоном увереннее.
Вы считаете меня идиотом, - заметил он утвердительно.
Вовсе нет, Гарри, - Джон бросил на спутника короткий оценивающий взгляд, но Поттер, кажется, полностью взял себя в руки. - Если вы после нашего ужина захотите, я расскажу, кем вас считаю, но не раньше, чем мы оба поедим. И я бы, с вашего позволения, не отказался немного выпить.
Комнаты профессора Поттера находились на этаж выше, чем апартаменты для гостей. Джон с любопытством осмотрел квадратную гостиную, в которой царил легкий беспорядок и какой-то бесшабашный молодой уют, неуловимо напомнивший квартиру на Бейкер-стрит. Пол был полностью укрыт толстым темно-бордовым ковром с золотым орнаментом; ножки низких кресел и блестящего лакового столика перед камином утопали в ворсе. Гарри позвал домового эльфа, попросив сервировать ужин на двоих, пока Уотсон изучал корешки книг в узком, но высоком - от пола до потолка - шкафу.
У вас тут очень много обычных книг. Маггловских, - заметил Джон, с теплотой оглаживая взглядом полное собрание сочинений Марка Твена в кожаном переплете с серебряным тиснением. Гарри неслышно приблизился и предложил гостю стакан с огневиски.
Да, с ними меня знакомила Гермиона. В детстве у меня книг почти не было, а во время учебы в Хогвартсе было не до чтения… по большей части.
Я кое-что прочитал о вашем детстве, - Джон развернулся к Поттеру всем телом, взял один из двух стаканов, слегка согретых теплом рук мага, и пригубил огневиски. - Вы не идиот, Гарри, вы герой.
Так меня часто называют, - поморщился Гарри. - Но все-таки было очень приятно почти два дня общаться с людьми, которые не читали о тебе в газетах. В нашем мире для меня не существует мест, где я мог бы побыть один в толпе, если вы понимаете, о чем я. Оборотное зелье, маскирующие заклинания - это все помогает, но представьте, что вам все время приходится носить маску, если вы хотите просто прогуляться в солнечную погоду.
Больше не было той резкой, болезненной реакции, которую Джон наблюдал перед библиотекой: теперь Поттер успокоился и говорил о своей славе с едва уловимой грустью. Причины его скрытности стали понятны, но Уотсона царапала какая-то мелочь, непонятый нюанс, словно пропущенная буква на прочитанной в книге странице, когда глаз вроде запнулся о шероховатость, но мозг не успел ее зафиксировать, и приходится мучительно долго искать смутившее слово. Джон сделал еще один медленный глоток, рассматривая Гарри так пристально, что тот смешался под изучающим взглядом и, торопясь избежать неловкости, пригласил гостя к столу.
Ужинали в молчании, изредка обмениваясь пустяковыми замечаниями о жарком или пышных сдобных булочках, которые - Джон ни за что бы не произнес это вслух - были даже вкуснее, чем у миссис Хадсон. После ужина Гарри налил им еще огневиски - щедро плеснул, больше, чем по полстакана - и оба перебрались на плюшевый, немного потертый диван.
Вы пьете редко и мало, - заключил Джон по очевиднейшим признакам: молодой волшебник раскраснелся, его движения стали более порывистыми, а взгляд чуть расфокусированным. - Из чего я могу сделать вывод, что сейчас вы поступаете нехарактерным для вас образом. Неужели это попытка залить стресс от раскрытия того факта, что я теперь знаю о вашей роли в мире магов?
Гарри виновато отвел глаза.
Нет? - Уотсон напрягся, пытаясь скомбинировать свое знание человеческой натуры и те мелкие приемы, которым успел научиться у Шерлока за все годы их совместной работы. У неожиданной ситуативной тяги к алкоголю могла быть и еще одна причина: - Вы хотите поговорить о чем-то деликатном? Гарри, вы пытаетесь таким образом набраться смелости для разговора?
Вы можете быть детективом и без мистера Холмса, - кривовато усмехнулся Поттер, но на его лице ясно читалось облегчение от этого крошечного разоблачения. “Какой же он все-таки еще юный”, - подумал Джон, чувствуя разливающееся в груди тепло.
А вы можете говорить со мной и без посредничества алкоголя, - с легким укором парировал Уотсон.
Гарри замялся. Глубоко вздохнул, открыл рот - и ничего не сказал. Вздохнул еще раз, сделал слишком большой глоток огневиски, закашлялся до выступивших слез, отставил стакан подальше и попытался отдышаться. Джон наблюдал за этой сценой с терпеливой улыбкой старшего друга.
Перед вашим приездом я читал маггловские газеты, - наконец выговорил Поттер хрипловато. - Я и раньше слышал о Шерлоке Холмсе, но тут специально полистал кое-что. Некоторые газеты, которым я бы не стал сильно доверять, пишут не только о его расследованиях, но и… - Гарри снова смутился, вероятно, пожалев, что далековато убрал стакан, - но и о его… как бы сказать…
Ориентации? - деликатно подсказал Джон, догадавшийся, куда может клонить настолько покрасневший юноша, которому в руки попалась беспринципная гадость типа “Сан”.
Мерлин, да! - Гарри закрыл лицо руками. - Простите меня, я лезу не в свое дело, только не говорите мистеру Холмсу, что я спросил, пожалуйста…
Гарри, посмотрите на меня, - Джон протянул руку, чтобы отвести от лица собеседника плотно прижатые к глазам ладони. - Посмотрите, я сказал. Прекратите же извиняться чуть что, несносный вы человек. Я отвечу на ваш вопрос, если вы прежде ответите на мой: вас подтолкнуло простое любопытство или что-то большее?
Неопределенно помотав головой, Поттер решился:
Не просто любопытство. Я сегодня… перед тем, как идти за вами в библиотеку, зашел к профессору Снейпу, а они там с Шерлоком… они были совершенно поглощены друг другом, директор сказал, чтобы их никто не смел беспокоить и что ужинать они не станут. Джон, мне кажется, Шерлок очень красивый человек - красивый мужчина, - поправился Гарри, словно нужно было еще какое-то уточнение для его слов, которые и так впивались в грудь Джона маленькими отравленными дротиками. - Умоляю, скажите мне, что Шерлок Холмс - не гей, потому что то, что я видел, больше всего походило на самое лучшее в мире первое свидание!
========== Глава десятая ==========
Можно было бы с полной откровенностью сказать, что никто в целом мире не знает Шерлока так хорошо, как он, Джон Уотсон. Можно было бы - но это не уменьшало ощущения тягучей боли где-то промеж ключиц. Джон слишком отчетливо мог представить себе возбужденного, охваченного азартом Шерлока, слегка покрасневшего, растрепанного, с закатанными до острых локтей рукавами, безупречно точного и элегантного в движениях и жестах; каждый раз Джон влюблялся заново, наблюдая эту картину на месте преступления или собственной кухне. Если Северус Снейп хотя бы немного склонен к однополым отношениям, если его сердце свободно - он не сможет остаться равнодушным к невольной магии очарования Шерлока.
