- Со мной все отлично, Шерлок, - твердо и негромко сказал Уотсон, глядя в глаза Шерлока, - это было просто немного неожиданно. И незачем было так орать на Грега и Салли. Так что сейчас ты пойдешь и сделаешь свою детективную работу, а я раздобуду себе стакан воды и подышу воздухом.
- Ну конечно, так я и оставлю тебя тут без присмотра, - снова, раздражаясь, повысил голос Холмс.
- Оставишь, Шерлок, прямо сейчас. Я тебе как врач заявляю: со мной всё нормально, пожалуйста, уйди. Сейчас.
Что-то настолько жёсткое было в интонациях, что Шерлок лишь приподнял бровь, а через несколько секунд молча встал и ушел в квартиру жертвы. Грег неуверенно подошел к Уотсону и тихо произнес:
- Прости, Джон, я не должен был позволить тебе приехать.
Джон вымученно улыбнулся и неопределенно поводил рукой в воздухе:
- Все в порядке, Грег, я всё понимаю. Это то, что мы делаем, так ведь? Ты зовешь нас, мы приезжаем, и ты не должен беспокоиться о том, что какой-то труп может взволновать меня. Я уже большой мальчик, даже на пенсии, - Уотсон усмехнулся, - иди на свое место преступления, инспектор, и постарайся не дать нашему дракону тебя сожрать.
Лестрейд, как ни странно, тоже послушался - кивнул и исчез в квартире. Джон прикрыл глаза, но всего на секунду - подошла Салли и протянула стакан воды.
- Спасибо, - вполне искренне поблагодарил ее Джон, выпив всю воду залпом. Его отношение к сержанту Донован еще не устоялось после скандала с “фальшивым гением”, его самоубийством, воскрешением и полным очищением доброго имени. Да, Салли не любила Шерлока, но его вообще мало кто любил, а она все-таки была неплохим полицейским.
- Спасибо вам, доктор Уотсон. Мне очень жаль, что так вышло.
- Да. Да, пожалуй, мне тоже жаль, - Джон вернул Салли стакан, поднялся и, стараясь держать спину прямой, вышел на улицу.
***
Шерлок присел на корточки возле трупа, глядя на тело с ненавистью. Мозг был занят не уликами, а анализом ситуации, в которую угодил его Джон несколькими минутами ранее. Анализу существенно мешали чистые эмоции, которые не хотели покидать хозяина: гнев на всех полицейских в округе, страх за Джона, а еще довольно сильное раздражение от того, что верный помощник фактически прогнал его, не позволил поддержать. Не то чтоб Шерлок был так уж хорош в утешении и успокоении, вовсе нет, он и сам это отлично понимал. Но если бы они с Джоном были наедине, Шерлок бы ни за что не оставил его.
А Джон бы и не прогнал, услужливо подсказал внутренний голос. Шерлок, ты же умный, ты же понимаешь, почему Джон не позволил о себе хлопотать при посторонних? Вот и славно, раз понимаешь. Делом займись.
Холмс приготовился заняться делом - то есть телом, но тут вошел Лестрейд и сразу атаковал:
- Прежде чем ты накинешься на меня с оскорблениями, я тебе кое-что скажу. Пока ты… тебя не было, мы с Джоном достаточно времени проводили вместе. Мы разговаривали часами, но одной темы Джон не касался никогда - своих чувств по отношению к твоей смерти. Даже когда на годовщину твоей гибели мы напились до беспамятства, Джон ни слова не проронил о том, как он скучает по тебе. Но я знал, Шерлок, просто знал - он тосковал так сильно, как ты, со своим гениальным компьютером в голове, не можешь и вообразить.
- При чем тут вообще…
- Я не закончил! - Грег ткнул пальцем в грудь Холмса. - Я знал, что этот труп выведет Джона из себя - даже Андерсон занервничал. Но у меня была крохотная надежда, что Джон выпустит наружу свои эмоции, хоть каким-то образом. Он не железный, пусть и солдат. Он не сможет вечно держать себя в руках. Чем позже это случится, тем сильнее будет взрыв. И, Шерлок, будь уверен - тебя сметет взрывной волной. Считай, что это официальное предупреждение.
Шерлок сжал губы и уставился на Лестрейда с неприязнью. После изнурительной минуты тяжелой тишины Холмс неохотно начал говорить:
- Убийца потратил на жертву довольно много времени - волосы Миллс носил прямые, убийца завил их. Одежда тоже чужая, по размеру не подходит: брюки коротки, рубашка велика, и, судя по стоящим на комоде фотографиям хозяина дома, стиль тоже совсем не его. Пуля, выпущенная в грудь, пробила и рубашку тоже, потеки крови на воротнике пальто с внешней стороны - всё говорит о том, что тело переодели до убийства. Делать укладку на разбитой голове проблематично - следовательно, убийца сначала завил волосы жертвы.
- А как… - начал было Грег, но Холмс не дал ему договорить:
- Совершенно верный вопрос, Лестрейд! Как убийца смог это все проделать со взрослым и довольно крупным мужчиной, который способен сопротивляться? Уверен, ваши эксперты обнаружат, что Миллса опоили или ввели наркотик с помощью шприца. Впрочем, даже чтобы так близко подобраться к жертве, нужна была определенная степень доверия. Жертва или знала убийцу, или имела некоторые основания впустить в квартиру. Убийца тщательно подготовился: принес с собой одежду, щипцы для завивки - не думаю, чтоб Миллс держал дома что-то такое, - а еще преступник точно знал, что никто не побеспокоит его. Для такого педантичного человека было бы непростительно упустить из виду фактор времени. Следовательно - он следил за жертвой или близко знал Миллса.
- Почему застрелен и задушен? Есть идеи?
- Способ убийства очевидно, нарочито избыточен. Зачем? Речь не идет о неконтролируемом гневе, когда убийца желает изувечить жертву как можно сильнее. Нет, перед нами продуманное, подготовленное преступление, значит, и способ его совершения играет важную роль. Я должен подумать об этом. Впрочем, уже сейчас могу сказать: причиной смерти, вероятнее всего, стало удушение, и оно шло первым в списке. Удары по голове и выстрел в сердце получил уже мертвый Миллс.
- Это тебе труп сам рассказал? - не удержался Лестрейд.
- Разумеется, - фыркнул Холмс и неожиданно мягко произнес: - Грег, посмотри на тело. Внимательно. Посмотри на кровь и на раны на голове. Удары нанесены не по затылку, а по самой макушке, как если бы тело Миллса уже лежало на полу, а убийца стоял над ним. Кровь брызнула на пол вперед и затем текла вниз, после ударов тело не передвигали. Странгуляционный след широкий и равномерный, душили не голыми руками, возможно, прямо этим шарфом. Чтоб задушить лежащего человека, нужно просунуть руку с удавкой под его шею - это бы смазало картину кровавых узоров, если бы кровь уже натекла. Кроме того, петехиальные кровоизлияния появились именно в результате асфиксии. Из всего этого я делаю вывод, что удушение было первым, а выстрел, скорее всего, последним пунктом меню, так как вокруг входного отверстия крови практически нет, кровообращение уже остановилось. Выстрел произведен в упор, пороховой ожог на ткани и коже вокруг входного отверстия. Слушай, а за что вы платите Андерсону? Это же основы криминалистики! - надменно и громко закончил Шерлок, заметив, что тот как раз подошел к дверям и прислушивается. Андерсон ожидаемо побагровел и исчез.
Медленно обведя комнату взглядом, Холмс заключил:
- Но самая интересная деталь - это не способ убийства. Потому ты и вызвал меня…
Холмс многозначительно умолк, а Лестрейд развел руками, словно не понимая, о чем речь:
- Ну давай уж, добивай.
Гримаса скривила губы Шерлока, когда он воскликнул:
- Я, Лестрейд, я главная улика! Все эти приготовления сделаны ради одной цели - навести кого-то на мысль о моем прыжке с крыши. Газеты еще долго не дадут забыть об этом. Конечно, остается крошечный шанс, что наш убийца просто излишне драматичен и это все глупое, невероятное совпадение и желание покрасоваться, но после Мориарти я не верю в совпадения. Это послание лично для меня. Мне надо поговорить с человеком, нашедшим тело.
- Его зовут Тед Робинсон, он ждет внизу. Погоди, Шерлок… Уж не пытаешься ли ты намекнуть, что убийца как-то связан с Мориарти? - эта мысль чрезвычайно не понравилась Лестрейду.
- Я ни на что не намекаю. Я знаком в Лондоне с несколькими тысячами людей, но только о двенадцати из них я могу с полной уверенностью сказать, что они никак не связаны с Мориарти и его сетью. Возможно, из оставшихся с этой паутиной не связан никто, возможно - все, но я серьезно отношусь к этой проблеме. За время моего отсутствия я обезглавил гидру, но сколько пылких последователей на свободе? Мне неизвестно.
