– Мой, – прорычал он и властно поцеловал Джона, прихватив зубами нижнюю губу. – Мой.

– Ага, вот и Альфа, – промурлыкал тот. – Да, я твой, – отвечая на поцелуй. – Целиком и полностью.

оОо

– Мой, – прорычал Шерлок. Джон практически заскулил в ответ, слово Альфы посылало волны удовольствия по телу. Такого опыта у него еще не было, и никогда прежде он не чувствовал потребности принадлежать, но он и не был раньше с Альфой – тем более, своим Альфой – и был изумлен собственным желанием подтвердить это, заверить Шерлока и себя.

Он прошептал свое согласие, признание и, одновременно, заявление прав. Узы, как он знал, были двусторонними, и Шерлок будет верен ему, будет принадлежать ему. Осознание было волнующим. Джону хотелось смеяться от радости, но мужчина вновь захватил его рот. Пока они целовались, детектив крепко держал Джона, поглаживая его затылок и ероша волосы своими длинными изящными пальцами. Движения языков становились все более требовательными и настойчивыми. Уотсон задрожал, представив, как язык Шерлока может дразнить, пробовать его, раскрывая.

Его дрожь привлекла внимание детектива:

– Джон? – Холмс прервал поцелуй, но не отстранился. По тону Уотсон определил, что тот старался сохранять контроль и быть терпеливым, но руки выдавали его. Даже пока он успокаивающе шептал, его пальцы расстегнули пуговицы на рубашке парня и развели полы в стороны, обнажая грудь.

– Х’рошо – пробормотал Джон.

– О, да, – ответил на это Шерлок, уткнувшись лицом в шею Омеги. Он глубоко вдохнул запах в том месте, где плечо соединялось с шеей, затем широко лизнул и прикусил кожу. Он помечает меня, – понял Джон. – Оставляет свой запах. Эта мысль заставила его член отвердеть еще сильнее, он заерзал, штаны показались слишком тесными, а его партнер – лежащим слишком далеко.

Уотсон взглянул вниз, на Холмса, полулежащего на мятых простынях, и себя, прикорнувшего на краю кровати. И хотя торс Шерлока прикрывали лишь бинты, он был все еще в брюках. Рубашка Джона проигрывала битву пальцам мужчины, но в остальном он был все еще полностью одет.

Шерлок проследил его взгляд и мысли и улыбнулся:

– Думаю, одежды на нас гораздо больше, чем нужно.

oOo

Джон провел рукой по обтянутому тканью бедру Шерлока:

– Думаю, ты прав.

Тот слегка порозовел:

– Вообще-то традиционно Альфа срывает с Омеги одежду и толкает ее к ближайшей горизонтальной плоскости, но, боюсь, в нашем случае преимущество у тебя, – он опустил взгляд на тугую повязку, стягивающую рану.

– Что ж, тогда я им воспользуюсь? – усмехнулся Джон. Шерлок не упоминал, но он понял, что его Альфа несколько менее опытен. Открытие оказалось неожиданно возбуждающим: Уотсон будет не только последним доставляющим ему удовольствие, но также первым и единственным.

Шерлок вернул ухмылку и поднял руки, изображая капитуляцию:

– Ну-ну, попробуй!

Джон встал с кровати и быстро разделся до белья, мысленно радуясь освобождению от одолженного наряда. Температура тела уже начала расти, но белье пока что было сухим, не считая пота, однако он не сомневался, что скоро будет истекать смазкой. Парень задержал руки на поясе. Одного движения будет достаточно, чтобы расстегнуть пуговицу и остаться полностью голым. Он кинул быстрый взгляд на Шерлока – тот наблюдал из-под полуприкрытых век.

По коже Холмса разлился румянец. Джон услышал, как Альфа глубоко вдохнул, и руки на талии вздрогнули. Глупо было так реагировать, когда мужчина даже еще не коснулся его. Он протолкнул пуговицу сквозь петлю, снял последнюю деталь одежды, отбросил ее в угол и выпрямился, уперев руки в бока. Джон знал, что ему нечего стыдиться: для Омеги он был щедро одарен природой, но такой размер считался средним среди Бет, и никакой гарантии, что Альфа вообще заинтересуется его членом.

Взгляд Шерлока блуждал по его обнаженному телу, рот приоткрылся, а дыхание участилось. Он выглядел голодным.

Джона буквально потянуло к нему. Как только он подошел к краю кровати, мужчина обхватил его руками за талию и притянул к себе, так близко, что кончик напряженного члена прошелся по его щеке.

– О, – выдохнул Омега, прежде чем дар речи оставил его, так как Шерлок продолжал тереться лицом об изгиб его бедра. Он почувствовал влажное касание языка, затем легкий укус. Джон ахнул, но его не отпустили. Вместо этого Холмс пододвинулся еще ближе, крепко схватил его за бедра, лаская большими пальцами тазовые косточки, а ладонями – ягодицы. Шерлок снова глубоко вдохнул, и парень ощутил теплоту и влажную мягкость любопытного языка, исследующего головку его члена.

Его колени мгновенно подкосились, пришлось протянуть руку и схватиться за изголовье кровати. Согласно слухам, обычно Альфы такого не делают. Предполагается, что они настолько заняты процессом оплодотворения, что такое особое удовольствие для Омег недоступно. И происходило ли это из-за их идеальных Уз или просто потому, что Шерлок отличался от большинства людей, дальнейшие мысли оказались вытеснены горячим ощущением жадного рта, вобравшего в себя его член.

оОо

Джон затрепетал и простонал, тихий отчаянный звук заставил Шерлока довольно промычать. Желание Альфы овладеть Омегой могло сравниться лишь с желанием доставить ему удовольствие. Его член, налитый и твердый, смотрелся слишком привлекательно, чтобы игнорировать его, а запах Джона в паху был умопомрачителен. Шерлок придерживал парня, сдвигая приоткрытыми губами кожицу с головки и слизывая предъэякулят. Он никогда не представлял, что может захотеть сделать такое, но теперь, начав, он не мог и подумать о том, чтобы остановиться. Мужчина повторил движения, производимые Джоном с его пальцем, чередуя длинные, энергичные посасывания с легкими касаниями языка и беспорядочными поцелуями бархатистой кожи.

Он восхищался мягкостью тонкой кожи поверх твердого ствола, солоноватым, с горькой ноткой, вкусом и изумительным ароматом Джона, врывающимся в его ноздри. Уотсон тихо бормотал что-то поощряющее. Довольный его реакцией, Холмс позволил своей правой руке очертить контуры округлой ягодицы, подбираясь пальцами к ложбинке, такой теплой и…Ох.

Парень вздрогнул, когда подушечки пальцев прикоснулись к жаркой влажности. Шерлок, повинуясь инстинкту, двинулся ниже, ближе к входу в его тело и резко, глубоко всосал член Джона, скользнув пальцем к отверстию. Вот так, – подумал он, – совсем не так, как в книгах. Несмотря на повышенный интерес к химии, Холмс не позволял себе игнорировать биологию. Он знал, что с возбуждением – и чем дальше, тем больше – у Омег выделяется смазка, облегчающая проникновение, так же как роды, но книги описывали все так скупо и сухо, как будто это было что-то вроде смаргивания для увлажнения глаз. На самом деле, ничего похожего, по крайней мере, не только это.

Влага, залившая пальцы, ощущалась потрясающе. Шерлок подумал, не она ли источник восхитительного запаха, который он определил для себя как сногсшибательный аромат Джона. Он дал члену выскользнуть изо рта, на что его партнер издал разочарованный, потерянный вздох. Шерлок утешающе поцеловал подрагивающий ствол и поднес пальцы к губам.

Восхитительно. Аромат присутствовал, и боже, какой вкус. Мужчина жадно облизал пальцы, пробуя языком. Больше, ему нужно больше почувствовать, попробовать и взять.

Он инстинктивно вскинул бедра выше, хотя его Омеги там не было – тот слишком далеко, чтобы вонзиться в его влажную, жаркую глубину. От движения брюки натянулись и внезапно стали слишком, чудовищно тесными и жесткими, царапая вспотевшую кожу. Шерлок протестующе зарычал.