***
Упаковки с колесами и прочей дурью летели в разные стороны палатки, тайник с припасами на дорогу был выпотрошен, а оружие и личные вещи Мэрла – свалены в углу. Дэрил устало провел рукой по лбу, переводя дыхание после нового приступа ярости на шерифа и всех этих слабонервных обитателей лагеря, которые заперли его брата на крыше торгового центра, еще и прикованного наручниками к какой-то чертовой ржавой трубе. Какого хрена они так расстроились из-за пары насмешек? И какого хрена Мэрл полез на рожон, зная, что через пару дней они эту компанию уже не увидят? Не мог придержать свой длинный язык и не нарываться, снова бросая в одиночестве младшего брата, вынужденного теперь сидеть здесь и гадать, что случилось? Мысли о смерти Дэрил упорно отгонял. Не из той породы людей его брат, чтобы, отрезав себе руку и сумев выбраться из кишащего ходячими здания, так просто погибнуть. Нет, он точно жив. И будет жить хотя бы ради того, чтобы вернуться и отомстить. А значит, и Дэрил должен пока остаться здесь, ведь рано или поздно брат отыщет его. Сообщение о том, что группа направляется в ЦКЗ, охотник оставил еще днем, пока все оплакивали своих умерших за общим костром. На случай ЧП у них с Мэрлом всегда было обговорено место для записки, оружия и банки консервов.
В сотый раз убеждая себя в том, что ничего сделать уже нельзя и остается только ждать брата, держась рядом со всеми, мужчина снова перебрал свои находки, отложив в сторону половину припасов, собранных Мэрлом, планируя спрятать их в своем пикапе на случай возможного спешного ухода. Остальное он упаковал в найденный среди прочих вещей рюкзак, неизвестно у кого позаимствованный его запасливым родственником и, подхватив свое оружие, выбрался из палатки, оглядывая давно притихший лагерь.
Убедившись, что за ним никто не наблюдает, охотник, не мешкая, направился к стоящему неподалеку фургону, где он и собрался оставить благородно возвращаемые вещи. Пусть и не в полном объеме, но судя по тому, что о пропаже даже не было объявлено, ее никто не успел заметить, а значит и этому будут рады. Дэрил хмыкнул, представив, как старикан в панамке, заведующий тут всеми хозяйственными делами, прижимает полный рюкзак припасов к груди и со слезами счастья благодарит Санту, явившегося к ним посреди лета с мешком подарков. Аккуратно, стараясь не стать причиной лишнего шума, мужчина приоткрыл дверь фургона и тут же наткнулся взглядом на мечущегося в бреду Джима. Приблизившись к его койке, Дэрил замер на месте, раздумывая, что выбрать: кинжал или стрелу в лоб. Сняв с пояса нож, он уже занес его над притихшим на мгновение, словно ощутившим опасность, беспамятным механиком, но так и застыл с оружием в руке, пронзенный здравой мыслью, что поступает сейчас точь-в-точь, как брат. А того желание принимать все решения самостоятельно и идти поперек воли большинства ни к чему хорошему не привело. Если Дэрил сейчас избавит группу от обузы в виде никому не нужного мужика, который в любой момент может превратиться в кровожадное чудовище и сожрать парочку самых медлительных дамочек, то ему, вопреки ожиданиям, в ножки никто не поклонится. Что ж, пусть. Если эти совестливые копы считают, что человеку лучше мучиться от лихорадки и неизлечимой болезни, в редкие моменты просветления понимая, что он вот-вот станет тупоголовым ходячим, – их дело. Хотя он, Дэрил, как трезвомыслящий человек, в данном случае был за эвтаназию.
С некоторым сочувствием в последний раз взглянув на шепчущего какие-то одному ему известные имена Джима, охотник опустил оружие и сделал пару шагов вглубь фургона, раздумывая, куда бы положить возвращаемый законным владельцам рюкзак. Но тут в дальнем углу послышалось какое-то шевеление, и перед глазами обернувшегося на звук Дэрила предстала живописная картина: старик, который, как оказалось, на время сна все же снимал свою панамку, и Андреа, спящие в обнимку на соседней койке. «Я-то думал, за этой часовой бомбой, которая вот-вот обернется в ходячего, приглядывать нужно, водичку там подавать и бред в блокнотик на память потомкам записывать, а они дрыхнут!» - хмыкнул про себя мужчина и вспомнил о том, что несколько часов назад Дейл выдал страдающей по сестре блондинке какие-то колеса, то ли успокоительные, то ли снотворные. Еще тогда Дэрил подумал, что лучшего времени для спокойного сна они найти просто не могли – если на лагерь нападут, наглотавшаяся таблеток девица будет только тормозить всех.
У окна фургона раздались чьи-то шаги, и старик беспокойно зашевелился, открыв глаза. Он сонно посмотрел на лежащую в его объятьях женщину, заботливо убрав с ее лица прядь волос и прикоснувшись губами к виску. Дэрил, не имея ни малейшего желания наблюдать подобные сцены, тихо положил свою ношу на стол и сделал пару шагов назад, надеясь скрыться незамеченным. Но малознакомое помещение сыграло с ним злую шутку: в темноте он случайно задел арбалетом что-то висящее на стене и наткнулся на испуганный взгляд сразу же вскинувшегося старика. Дейл смотрел на охотника с ужасом человека, застуканного на месте преступления, но потом, охваченный внезапной догадкой, перевел взгляд на стол с рюкзаком, и снова вернулся к застывшему на месте Дэрилу, который тем временем успел заметить, что спала парочка полностью одетой. Отступив еще на шаг назад и взявшись за ручку двери фургона, мужчина проследил за мечущимся между Андреа и рюкзаком взглядом Дейла и коротко кивнул, заключая договор обоюдного молчания о том, что каждый из них увидел этой ночью. Резко развернувшись, Дэрил спрыгнул со ступенек, прикрыв за собой дверь, и на несколько секунд задержался у входа, подняв голову и всматриваясь в звездное небо.
Лагерь спал. Не было слышно ни звука, кроме тихого, успокаивающего потрескивания их основного костра. Отведя взгляд от полной луны, охотник быстро направился в сторону дороги, ведомый желанием проверить все возможные варианты для успокоения совести по поводу исчезнувшего брата. Отойдя на несколько шагов от поляны, он увидел на бревне согнувшуюся фигуру, что-то внимательно изучающую у себя под ногами. Приподняв в удивлении брови, Дэрил тихо приблизился к не шелохнувшемуся даже Рику, встав у него за плечом для лучшего обзора, и с любопытством присоединился к изучению камушков и травинок на голой земле. Впустую потратив пару минут и не найдя там ничего, достойного интереса, он взглянул на шерифа.
- Все в порядке?
Вздрогнув и, кажется, только сейчас заметив, что он не один, Рик медленно поднял голову. Потерев пальцами переносицу, он с трудом сфокусировал свой взгляд на охотнике, сжавшем в руках неизменный арбалет.
- Что? Да, все в полном порядке. А ты что бродишь? Уже за полночь давно. Выдвигаться будем как можно раньше, и ждать пока ты…
- Не просплю, - хмыкнул Дэрил и, безразлично отвернувшись, зашагал к трассе.
Оглядываясь по сторонам, он бродил меж брошенных автомобилей, всматриваясь в темноту и не находя никаких следов возвращения брата. Негромко просвистев условный сигнал, который они с Мэрлом придумали еще в детстве, совершая вылазки в лес, мужчина замер в ожидании отклика. Но тишина, царившая вокруг, не давала шансов на ответ. Раздраженно пнув носком ботинка валяющиеся на дороге обломки чего-то, похожего на детский велосипед, охотник решил сократить обратный путь к лагерю, чтобы не встречаться снова с их бравым защитником, предпочитающим изучать ночную жизнь муравьев вместо патрулирования окрестностей. Неторопливо ступая, он стал пробираться через лес уже давно изученными вдоль и поперек тропинками.
Лениво размышляя о том, правда ли все эти люди верят в то, что работники ЦКЗ остались в живых и все еще работают над решением проблемы, вместо того, чтобы бродить по коридорам с затянутыми пеленой глазами в надежде сожрать хоть кого-то, Дэрил и сам не заметил, как очутился на подходе к их поляне, лицом к лицу с одной из дамочек, которой, кажется, приспичило среди ночи посетить кустики. Догадываясь, что бедняга заблудилась в трех соснах, он уже хотел предложить ей свою помощь, но барышня оказалась слишком слабонервной для ночных прогулок в одиночестве и тут же замахнулась на него чем-то, сверкая своими огромными глазищами.
