Имеются некоторые данные о том, как конкретно формировались местные восточнославянские княжества. В древнерусских летописях применительно к IX—X вв. говорится о племенных княжествах, о местных князьях. Возможно, появились они раньше. Для Киева, например, существует сказание о Кие, легендарном основателе города. Известны местные князья у древлян, дреговичей, нолочан. Таким образом, уже в IX в. у восточных славян было несколько княжеств. Их точная территория, а также политический статус нам неизвестны.
Будучи сравнительно небольшими политическими объединениями, эти княжества часто не ладили друг с другом. Подвергались они и внешним нападениям: на севере в VIII—IX вв. набегам норманнов, на юге — аваров. Восточные источники сообщают о войнах с кочевыми мадьярскими племенами, которые около 30-х годов IX в. временно обосновались в южных степях (Ателькузу) между Днепром и Днестром. Наконец, восточным славянам приходилось иметь дело с крупнейшим в VII—IX вв. аполитическим объединением Восточной Европы Хазарским каганатом. Правда, эта держава с середины VIII в. стала терять свою силу. В связи с этим византийцы, до того противники хазар, в 837 г. построили по просьбе последних крепость Саркел (Белую Вежу) на Дону. В то же время русская летопись сообщает, что хазарам подчинялись некоторые восточнославянские племена, в том числе и самое сильное — поляне.
Внешняя опасность, таким образом, была одной из причин (хотя и не главной), способствовавших объединению восточнославянских племен и княжеств в единое государство. Процесс этот был длительным и можно определить лишь его отдельные, преимущественно последние, этапы. Наиболее крупными восточнославянскими объединениями IX в, были киевское и новгородское. Кроме легенды о Кие и его братьях, а также указаний на подчинение полян хазарам, в нашем распоряжении практически нет фактов о киевской истории до слияния этого центра с другим, расположенным в земле ильменских славян. Поздняя традиция указывает в качестве центра последних Новгород, но в IX в, этого города еще не было, зато само название позволяет утверждать, что там был какой-то другой, более старый центр. Очевидно, именно о нем говорят арабские источники, именуя его Славией, Во всяком случае, первоначально процесс объединения восточнославянских центров происходил при ведущей роли этих двух местных объединений. Поздняя летописная традиция отдает в одних случаях предпочтение Киеву, в других — Новгороду. Вероятно, это результат возникшего позже (в XII в.) соперничества между киевскими и новгородскими летописаниями.
Эрудированный арабский историк и географ IX в. ал-Йакуби, описывая восстание кавказского племени санаров (цанаров) против арабских властей в 50-х годах IX в., отмечал, что восставшие горцы обратились за помощью к трем государям: хазарскому кагану, византийскому императору и некоему «сахиб ас-сакалиба». В последнем есть определенные основания видеть киевского князя.
Согласно древнерусским летописям, инициатором объединения южно-русских и северорусских земель был новгородский князь Олег, который, спустившись по Днепру, овладел Киевом, убил княживших там Аскольда и Дира и остался в Киеве, сделав его центром своей державы. Объединение восточнославянских земель в процессе классообразования и зарождения государственности заняло в целом более столетия. Первоначальное же ядро Древнерусской державы складывалось вдоль одной из крупнейших торговых артерий Восточной Европы, именуемой «путем из варяг в греки». Он шел через землю ильменских славян и затем по Днепру через Смоленск, Киев и некоторые другие торговые центры, ставшие уже в IX (или X) в. городами, и связывал Балтику с Черным морем и Византией. Существовал и другой важный торговый путь из Балтики в страны Востока — по Волге и Каспию. Он отмечен восточными источниками, а также многочисленными находками кладов арабских дирхемов (серебряных монет), большая часть которых обнаруживается как раз в северных областях.
Древнерусские купцы хорошо знали этот путь. В 921—922 гг. в Булгаре на Волге их видел арабский путешественник Ибн Фадлан. Из более ранних арабских источников известен и другой путь, скорее всего из южных восточнославянских земель через хазарские владения на Северном Кавказе и переволоку на Волгу. Можно полагать, что в IX в. он был не менее важен, чем волжский. Путь по Волге, однако, проходил через места расселения разных поволжских народов, а также через земли Хазарского государства, через булгар. А вот «путь из варяг в греки» пролегал главным образом по восточнославянской территории и подчинение его киевскому князю было жизненной необходимостью в условиях, когда господствующий класс Руси только формировался. Ведь одним из источников его существования были военные походы против соседей и торговля с ними. Роль последней на раннем этапе существования Древнерусского государства, разумеется, нельзя преувеличивать, но ею нельзя и пренебрегать, тем более что раннеклассовые общества вообще были непрочны из-за слабости экономических связей.
КИЕВСКАЯ РУСЬ В Х — 20-х ГОДАХ XII В.
Историю Древнерусского государства можно разделить на три периода. Первый из них — это время довольно длительного «собирания» восточно-славянских земель. Он растянулся с 80-х годов IX в. почти до конца X, когда при Владимире I были окончательно присоединены радимичи и вятичи, а также Червонная Русь. Второй период — это время существования единого или относительно единого Киевского раннефеодального государства, приблизительно со времени Владимира I до 20-х годов XII в., когда оно окончательно распалось на независимые княжества. И, наконец, третий период — господство феодальной раздробленности — от 20-х годов XII в. до монгольских нашествий 30—40-х годов XIII в., соответствующий начальному этапу развитого феодализма.
После завершения дискуссий конца 20-х — начала 30-х годов в отечественной науке победила точка зрения Б.Д. Грекова, согласно которой отрицалось наличие у восточных славян рабовладельческой формации, время Киевской Руси считалось периодом генезиса феодализма. Эта точка зрения и теперь преобладает. Однако в наши дни ряд исследователей обратили внимание на необходимость изучения роли рабства в Древнерусском государстве, по крайней мере как уклада; с другой стороны, в отдельных работах без достаточных оснований даже утверждается, что Киевская Русь, по крайней мере на ранних этапах своего развития, была рабовладельческим обществом. Наконец, в трудах И.Я. Фроянова вообще отрицается классовый характер общества Киевской Руси, которое приравнивается к племенным объединениям типа военной демократии, что весьма спорно.
С точки зрения большинства советских историков, Древнерусское государство на первом этапе его развития можно рассматривать как типично раннеклассовое. По-видимому, основная часть населения состояла из свободных земледельцев, и каждая земля представляла систему сельских общин, которые, однако, все больше попадали под суверенитет складывающегося государства, постепенно втягиваясь в зависимость раннефеодального типа. Существовали и рабы (челядь, холопы). Из иностранных, особенно восточных, источников мы знаем, что из стран Восточной Европы, в том числе из славянских, в IX—X вв. вывозилось большое число рабов. При этом продавались они и в страны более экономически развитые, где их могли использовать в домашнем хозяйстве, в войске (в Багдадском и Кордовском халифатах) и т.д. Уже это показывает, что у самих восточных славян рабство не достигло большого развития. Во всяком случае, у нас нет данных о сколько-нибудь активном использовании рабского труда на Руси в сельскохозяйственном производстве, что опровергает теорию о рабовладельческом характере Древнерусского государства. В IX — первой половине X в. это было государственное объединение, непрерывно расширявшееся прежде всего за счет присоединения славянских, а позже и других земель. В одних случаях речь шла об утверждении власти Киева в землях, где некоторое время оставались и свои князья, ставшие зависимыми от Киева (например, у древлян). В других случаях славянские территории отторгались у соседних государств (например, страна вятичей у хазар).
