ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ГЕРМАНСКИХ ИМПЕРАТОРОВ
В X—XI вв. Германское королевство занимало важное место среди других государств Европы и вело активную внешнюю политику. Если борьба Генриха I и Оттона I против венгров носила в основном оборонительный характер, то другое направление их внешнеполитических устремлений — земли заэльбских (полабских) славян — было агрессивным. Еще Генрих I пытался обложить их данью, сохранив, однако, славянские княжества. Но Оттон I уже подчинил себе и включил в состав своей империи народы, жившие между Эльбой (Лабой) и Одером (Одрой). Началась немецкая колонизация этих земель. С царствования Оттона I и со времени создания империи начинается и новая ориентация королевской власти и крупных феодалов вовне — итальянская политика: многократно повторявшиеся итальянские походы германских королей и их столкновения с папством (см. выше). Пытались они подчинить своему верховенству и Южную Италию, но безуспешно. Оттон I продолжил начатую Генрихом I, основавшим марку в Шлезвиге (935 г.), борьбу с датчанами, ускорив их христианизацию.
Статус империя как бы санкционировал вмешательство императоров во внутренние дела стран Европы, в частности Франции, в качестве посредников между французским королем и крупными магнатами, его подданными. При этом германские императоры стремились подчинить своей власти Лотарингию и Бургундию. Борьба за эти области не была завершена в период X—XII вв.
Германские императоры путем посольств и династических браков установили отношения с Византией. Иоанн Цимисхий признал Оттона I императором, что укрепило значимость его титула и международное положение Германии. Византия поддерживала Генриха IV в его борьбе с папой. Германские властители вели также длительную борьбу за верховенство над формирующимися в X—XI вв. Польским и Чешским (Богемским) государствами, которые то признавали суверенную власть Германии, то освобождались от нее. При Генрихе III признавала верховенство империи и Венгрия, однако она вернула себе независимость в 1058 г. В 1110 г. германским императорам подчинилась Богемия.
На восточной границе в ходе жестокого завоевания и колонизации земель полабских славян германские короли и феодалы создали систему пограничных марок (марка Геро Железного, марка Биллунгов, Мейссенская, Цейцская и другие марки), основали ряд восточных епископств и монастырей, в частности влиятельное архиепископство Магдебургское. Однако ряд славянских восстаний, в особенности крупное восстание 983 г., разрушили эту систему. Эти неудачи на первом этапе натиска на восток вынудили немецких феодалов временно отказаться от своих воинственных планов; новое наступление на полабских славян возобновилось лишь в XII в.
При Оттоне I Германия обменивалась посольствами с Византией, Римом, Данией, Польшей, Богемией, Русью, Венгрией, Болгарией. Однако престиж императоров Саксонской и Франконской династий в Европе далеко не всегда был высок. Периоды подъема империи перемежались с периодами упадка. Внешняя политика Германской империи способствовала развитию ее торговых связей со многими странами Европы.
Итак, в период IX — начала XII в. Германия, возникшая как раннефеодальное королевство, объединение племенных герцогств, во многих отношениях продолжавшее традиции каролингской государственности, прошла длительную эволюцию и превратилась в феодальное государство с рядом особенностей, определивших ее дальнейший путь. Однако несмотря на несомненное сходство с Франкским государством, империю Оттонов нельзя полностью отождествлять с ним. В ней складывается новое взаимодействие между королевской властью и местными крупными феодалами, особенно князьями, новая надрегиональная система связей.
Преодолевая в известной мере противодействие племенных герцогов и крупных феодалов, племенную обособленность и связанную с ней организацию войска, Германское государство при нескольких сильных императорах (Оттон I, Генрих III) достигало определенного единства — в пределах собственно Германии, но не в пределах Империи в целом. Но даже при сильных государях центробежные силы не прекращали своего действия и неизбежно вырывались на поверхность в моменты ослабления королевской власти или пребывания императоров в Италии. В такие периоды высшая феодальная знать всякий раз неуклонно усиливала свои экономические и социально-политические позиции за счет центральной власти.
В основе специфики государственного развития раннесредневековой Германии лежат особенности ее социальной и классовой структур: позднее завершение феодализации (хотя феодальная собственность высших слоев господствующего класса начала складываться еще в каролингский период), запоздалый по сравнению с Италией и Францией переход от раннего к развитому феодализму, что определялось пестротой и сложностью класса феодального крестьянства, исключительностью положения высших слоев знати, ролью имперской церкви, которая была необходимым компонентом немецкого государства в X—XIII вв. Особыми путями развивались и слои средней и низшей знати, в некоторые периоды составлявшие опору королевской власти, но в большей мере группировавшиеся вокруг имперских князей и крупных феодалов и становившиеся постепенно их оплотом. Рост и суверенный характер князей в последующий период вели к преобразованию Германии из объединения племенных герцогств, каким она была в IX—XI вв., в объединение территориальных княжеств в XII—XIII вв. Вормсский конкордат создал условия, при которых германское королевство в государственном и церковном праве выступило как замкнутое политическое целое. Однако дуалистический характер империи (претендовавшей на объединение Германии и Италии), заложенный в ранний период, развивался и позднее, что наложило отпечаток на все стороны жизни Германии в последующие столетия.
Германия в раннее средневековье, несмотря на ее силу и влияние в правление отдельных императоров, не представляла собой прочного политического целого. Это находилось в тесной связи с экономической разобщенностью ее отдельных областей и различным уровнем развития в них феодальных отношений.
Глава V
ЦЕНТРАЛЬНАЯ ЕВРОПА В ПЕРИОД РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
Географическими границами региона, который здесь обозначается как центральноевропейский, можно считать часть балтийского побережья на севере, Лабу (Эльбу) на западе, Дунай (в среднем течении) и карпатские горы на юге и юго-востоке.
Этническая карта региона может быть воссоздана в основных чертах для периода не ранее рубежа VIII—IX вв., когда с началом первых контактов славян с Каролингской империей во франкских источниках появились первые описания граничащих с империей на востоке земель. Северо-западную часть региона — земли между Одрой на востоке и Лабой на западе (в ряде мест поселения славян выходили и за этот водный барьер) и выходившие на севере к Балтийскому морю — занимали славянские племена, которые частично заселили территорию, оставленную германцами в III—V вв. Они получили в науке условное наименование полабских славян. Наиболее крупными и устойчивыми этнополитическими объединениями полабских славян были ободриты, земли которых примыкали с востока к нижнему течению Лабы, и лютичи, земли которых соседствовали на востоке и юге с землями ободритов, выходя к среднему течению Лабы. На юге субрегиона между реками Лабой и Салой размещалось объединение сорбов, существование которого засвидетельствовано уже в источниках первой половины VII в.
По особенностям исторического развития в период раннего средневековья к этому региону иногда относят и племена поморян, занимавших побережье Балтийского моря от Одры на западе до нижнего течения Вислы на востоке. Впрочем, в отличие от собственно полабских славян поморяне жили в тесной связи с размещавшимися южнее славянскими племенами, которые впоследствии объединились в польскую народность. Среди них наиболее значительную роль играли поляне, давшие позднее название всей польской народности. Объединение полян располагалось в бассейне реки Варты, доходя на западе до среднего течения Одры. С ними на востоке — в среднем течении Вислы — соприкасалось племенное объединение мазовшан. Верховья Вислы занимали племенные объединения вистлян и лендзян (от названия последних происходит термин ляхи, lengyel — позднейшее наименование поляков у восточных славян и венгров). В верхнем течении Одры располагался ряд славянских племен, среди которых главную роль играли слензяне.
