Карл Великий стремился объединить в своих руках светскую и духовную власть. Его культурная политика подкрепляла силу франкского меча и убедительность королевских капитуляриев христовой верой, латинским языком, унификацией образования и мышления. Он попытался сделать образование доступным для значительной части населения через разветвленную сеть приходских школ.
При нем также было развернуто строительство дворцов и храмов, которые подражали византийским образцам и несли на себе отпечаток стилистической неустойчивости.
До настоящего времени сохранилась только капелла в Аахене, построенная на рубеже VIII—IX вв.
Значительный интерес представляет книжная миниатюра каролингского периода, очень разнообразная по стилю, напоминающая эллинистическую традицию (Аахенское Евангелие), эмоционально насыщенная, выполненная почти в экспрессионистской манере (Евангелие Эбо), легкая и прозрачная (Утрехтская псалтырь).
После смерти Карла Великого вдохновлявшееся им культурное движение быстро идет на спад, закрываются школы, постепенно угасают светские тенденции, культура снова сосредоточивается в монастырях. Основным занятием ученых монахов было, однако, не изучение и переписка античной литературы, а богословие, поглощавшее скромные интеллектуальные устремления эпохи, концентрировавшиеся в основном на двух проблемах: о причащении и предопределении.
На фоне борьбы вокруг них развернулась трагическая история Годескалька, смелого экспериментатора в области литературной формы, развивавшего учение Августина в духе «двойного предопределения» людей богом: одних к спасению, а других к вечному осуждению.
Особняком в интеллектуальной жизни IX в. стоит ирландский философ Скот Эриугена (ок. 810—ок. 877), один из крупнейших мыслителей средневековья. В 827 г. Людовик Благочестивый (814—840) получил от византийского посольства в подарок сочинение Дионисия Ареопагита «О небесных иерархиях». Примерно тогда же возникла версия о тождестве греческого философа с наиболее почитаемым во Франции святым Дионисием. Эриугена сделал перевод этого сложнейшего сочинения, философская глубина которого потрясла его, оставив неизгладимый отпечаток в его собственных духовных исканиях и творчестве. Он изучал также комментировавших Ареопагита византийских мыслителей Максима Исповедника и Григория Нисского. С переводом Ареопагита связан один из интереснейших моментов интеллектуальной жизни раннего средневековья, первая дискуссия о задачах и характере перевода, развернувшаяся между Эриугеной и итальянским эрудитом Анастасием Библиотекарем. В ней ирландец выступил как сторонник максимально близкой к оригиналу передаче текста подлинника, в то время как Анастасий отдавал предпочтение переводу-интерпретации.
Грандиозная собственная философская система Эриугены, учившего о космосе и природе, пребывающих в боге, и о боге, растворяющемся в мировом разнообразии, являющем себя через заключенные в Логосе и осуществляемые духом вечные первичные причины, приводила к выводам пантеистического и даже еретического характера, что, однако, не было понято его современниками, очень далекими от столь тонких и глубоких философских умозрений.
IX в. дал весьма интересные образцы монастырской религиозной поэзии, однако литература того времени не ограничивается ею. Светская линия представлена «историческими поэмами» и «славословиями» в честь королей, дружинной поэзией. В это время были сделаны первые записи германского фольклора и его переложения на латинский язык. Латинизированные версии впоследствии послужили основой составленного на латинском языке германского эпоса «Вальтарий». Во многом это было следствием взаимодействия ученой и народной, фольклорной культуры, которое имело место в монастырях, школах и скрипториях, куда попадали представители крестьянства, народных низов. К середине IX в. относится создание поэтессой Дуодой, графиней Септиманской, «Наставительной книги в стихах», адресованной ее сыну, в которой с трогательной непосредственностью излиты материнские чувства и заботы.
Своеобразным откликом на потребности массового сознания эпохи было распространение такой литературы, как жития святых и видения. Они несут на себе отпечаток народного сознания, присущего ему образного строя, системы представлений. В конце IX в. на латинском языке были составлены сборники народных легенд, ставшие излюбленным чтением людей средневековья.
Во второй половине IX в., при короле Альфреде Великом (ок. 849—ок. 900), усиливается англосаксонское государство. Его консолидация была связана с идейным и культурным подъемом, развитием школ и просвещения. Король создал при своем дворе некоторое подобие Академии Карла Великого, хотя и более скромное по масштабам и результатам деятельности. Большое внимание уделялось записи древней поэзии англосаксов на родном языке. Сам король, как утверждает традиция, перевел на древнеанглийский язык «Утешение» Боэция и «Историю» Беды с целью более широкого распространения этих трудов среди его подданных.
В конце раннего средневековья в ирландских монастырях переписывали и хранили не только произведения отцов церкви и античных авторов, но и древние кельтские саги — народные эпические сказания, насыщенные яркими, прекрасными образами народного сознания, богатейшей мифологической и сказочной фантастикой. Любимый герой древнего ирландского эпоса — богатырь Кухулин, могучий, храбрый и самоотверженный, заплативший за собственное благородство своей жизнью. С ирландской народной эпической литературой перекликаются валлийские сказания, которым в еще большей степени присуща изощренная сказочность, стихийность приключений. В V в., когда Британию завоевывают англосаксы, начинает складываться устный эпический цикл о легендарном короле Артуре. Этому циклу предстояло сыграть исключительную роль в дальнейшем развитии средневековой культуры Западной Европы. Ирландия и Британия дали древнейшие образцы так называемой дружинной поэзии, носителями древнейшей лирической поэтической традиции были барды. Примерно к 1000 г. относится запись сложившейся в устной традиции, как считают, в VIII в. англосаксонской эпической поэмы «Беовульф». Героем ее является молодой воин из народа гаутов (Южная Швеция), совершающий подвиги, побеждающий в жестокой схватке в стране данов великана Гренделя. Эти фантастические приключения разворачиваются на реальном историческом фоне, отражающем процесс феодализации у народов Северной Европы.
Скандинавия оставалась языческой почти до X в., и затем христианизация этой части Европы, как и общее развитие культуры, осуществлялось медленно. Германские племена, осевшие в Скандинавии, еще в IX—X вв. поклонялись общегерманскому пантеону богов, главой которого был Вотан (Один). У них имелись зачатки письменности — руны, имевшие и магическое значение. Политический подъем скандинавских народов, связанный с походами викингов, сопровождается и крупными позитивными сдвигами в духовной жизни скандинавов. Возрастает число рунических надписей, на смену общегерманскому 24-буквенному алфавиту пришел 16-буквенный — младшие руны, которые теперь использовались и для записей светского характера.
Огромный вклад народов Скандинавии в развитие европейской культуры — их эпическая поэзия, сохранившая древнейшие сказания германских племен. Они были записаны в XII—XIII вв. в Исландии, но возникновение их устной традиции скорее всего может быть отнесено к VIII—X вв., а истоки уходят еще глубже в «героический» период германских народов — время великого переселения. Собрание героических исландских песен носит название «Старшая Эдда», ее еще называют «Поэтической» в отличие от «Младшей Эдды», содержащей прозаические родовые саги исландцев (оба памятника записаны в XIII в.). Эддическая поэзия близка народному творчеству доклассового общества, однако, вероятно, она создавалась не только как запись древнего общегерманского фольклора, но и как результат индивидуального литературного творчества древнеисландских или древненорвежских поэтов, в основном уже после христианизации. Иногда песни «Старшей Эдды» весьма условно делят на мифологические и героические. В центре мифологического цикла германские боги — асы Один, Тор (бог грома) и коварный Локи (отрицательный вариант «культурного героя»). Наиболее замечательные песни «Старшей Эдды» — «Прорицание вельвы», повествующее о начале, страшном конце мира и следующем затем обновлении, и «Речи Высокого» — изложение мудрости, добытой Одином по выполнении тяжкого испытания.
