«На этом тема сегодняшнего занятия исчерпана. Ментальный анализ и данные сканера показывают, что урок усвоен в полном объёме. Готовы ли вы ответить на вопрос, ученик? На раздумья вам отводится минута. Обратный отсчет времени активирован: шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь... одна секунда. ...Ответа нет. Задание переходит в разряд домашней работы. Кир, вами проявлено недостаточное тщание, ваш учитель огорчён, но надеется, что к следующему уроку вы измените своё отношение к учебе. Общая оценка занятия 7,89. Доброго дня, элоим седьмой ступени!».
Фухх, наконец-то! Кир щёлкнул пальцами, визуализатор послушно моргнул зелёным и свернул изображение интерактивного учебника. Голограмма учителя несколько секунд ещё повисела в воздухе, сверля нерадивого ученика укоризненным взглядом, но потом растаяла и она. Осталась ещё тренировка по боевым искусствам – и учебный день завершится, а там – ура, свобода!
Переход в этот раз дался на удивление легко – обычно перемещение через портал, занимавшее доли секунды, выматывало Кира. Он предпочитал пользоваться инмобами[1], но в этот раз время поджимало, а опоздания карались жёстко. Кир и без того был на особом счету, ибо никакими спортивными талантами не блистал и часто проигрывал, что никак не могло улучшить итоговый средний балл. В его интересах было хотя бы производить впечатление – в частности, своей дисциплинированностью.
Светлая раздевалка спорт-центра была пуста – видимо, все уже успели переодеться и перешли в зал для тренировок. Кир поспешно облачился в защитный костюм тёмно-синего цвета, который полностью облегал тело. Это не была простая материя – ткань в сотые доли секунды становилась непробиваемой бронёй в месте, куда пришёлся удар, делая повреждение невозможным, и принимая на себя львиную долю силы удара, будучи в остальное время гибкой и достаточно лёгкой для быстрого передвижения. Шлем полностью покрывал голову, а прозрачное забрало – лицо.
Потянувшись крепким, но ещё по-мальчишески худым телом, Кир направился на ринг, где ему предстоял пятый болл – ежемесячный поединок, поднимавший или понижавший учеников в бойцовском рейтинге. Предыдущие четыре он проиграл, что вызвало нешуточный гнев отца, да и ему самому доставило немало переживаний. «Неужели я неспособен? Управлять своим телом куда проще, чем управлять мирами, – но я до сих пор с этим не справляюсь. Чего стоит всё остальное, если я не могу победить? Эх, буду колоссом на глиняных ногах!». Он не был уверен, в правильном ли ключе употребил это выражение, что ещё больше расстроило его. «И колоссом мне не быть. Что бы это ни значило». Усмехнувшись своим мыслям и понимая, что с таким настроем не выходят на серьёзный поединок, он попытался переключиться. «Что, если бы Шав смотрела на меня сейчас? Захотел бы я проиграть?». Кулаки сами сжались, и всем своим существом отрицая такую возможность, он шагнул на круглое ристалище Агнира. Его противник и инструктор, выступающий сегодня в роли рефери, были уже там. Жестом призвав учеников к ритуальному поклону, Коур-тан на мгновение замер, а потом хлопнул в ладони, что означало – поединок начался. Объяснять правила не возникало нужды – их попросту не было. Да и присутствие рефери оправдывалось только традицией – весь ход боя фиксировался системой Агнира, получавшей данные с костюмов соперников.
Соперник Киру на этот раз достался пониже его ростом, но шире в кости, приземистый и длиннорукий. Он первым двинулся вперёд, подняв плечи и прижимая подбородок к груди. «Не терять голову. Думать, думать, просчитывать...». Мысли Кира метнулись языком пламени. «Проход в ноги!». И действительно – парнишка нырнул вниз, нацеливаясь схватить Кира под коленки и опрокинуть на ринг. Отскочив в сторону, неловко, но вовремя, Кир коснулся затылка соперника, толкнул того вниз, а когда он, пролетев по инерции вперёд, развернулся – нанёс ему приличный удар в висок. Система Агнира ожила, и на табло под куполом зажёгся круглый оранжевый значок, означавший, что удар был достаточно силён для нокдауна. Значок того же цвета появился на шлеме «осчастливленного» кулаком Кира. «Есть один. Ещё пара, и болл закончен. Красный нужен, красный!». Красный означал бы нокаут и немедленное прекращение болла. Но тут приземистый подсёк ногу Кира, после чего, не дав ему опомниться, забрал спину и провёл удушающий, как по учебнику растянув тело соперника. Проще было бы сжать металлическую трубу – костюм в области шеи затвердел, не давая пресечь дыхание, но бесстрастный автомат высветил оранжевым светом ещё один значок. На этот раз под именем Кира.
Рефери выполнил свои обязанности, но никто и не продолжал схватку, когда результат уже был зафиксирован. И стоило Киру встать на ноги, как он тут же пошатнулся от удара в челюсть – шлем погасил девяносто процентов силы удара, но всё же это было чувствительно. «Только не красный!» – успел подумать Кир, и успел бы подумать ещё многое – так растянулось мгновение, вернее, таким долгим оно ему показалось. Но машина работала чётко, и оранжевый кругляш позволил выдохнуть – одному с облегчением, другому с досадой.
«Ладно. Никто не выиграл, пока никто не проиграл. Так говорится. Говорится...». Тут Кир сделал выпад, имитируя удар в низ живота, и когда противник невольно опустил руки, левой достал его. «Покачаем тебя с обоих сторон... Жёлтый!». Удар пришёлся вскользь и это был всего лишь жёлтый значок. Нужно было три таких, чтобы заработать оранжевый. Но Кир об этом не думал – ему стало интересно. Исход болла – проигрыш или победа – отодвинулся на задний план, а сам бой, эти минуты жизни, эта драка лицом к лицу – всё стало бесконечно важным, вытеснив прошлое, затмив будущее. Сейчас он жил только настоящим мгновением, прислушиваясь к своему телу, успокаивая дыхание, и восхитительный холодный покой воцарился в его душе, а пламенные языки мыслей стали ровным светом, в котором каждая деталь, каждый жест, каждое движение противника были видны чётко, без искажения. «А если так?». Он пригнулся, принимая низкую боевую стойку, хотя знал, что не силён в борьбе. Противник, почувствовав себя на своём игровом поле, немедленно пошёл на сближение, но Кир в последний момент перед тем, как их руки сплелись, сделал шаг назад и, распрямляясь, угостил приземистого апперкотом и боковым слева. Из такого положения они не могли быть сильными, но это были два «жёлтых», и теперь счёт уравнялся. Два ярких огонька горели на шлеме у каждого, и Кир снова задействовал обманку. Он позволил-таки приземистому провести проход в ноги, и когда тот оказался сверху, готовясь обрушить град ударов, которые в совокупности принесли бы ему победу, Кир сделал недопустимое – перевернулся, отдавая спину. Такой подарок не упустил бы ни один борец, и приземистый не преминул им воспользоваться. «Если он ударит по затылку – я проиграл», – отстранённо подумал Кир, следя за тем, чтобы не дать себя вытянуть. Это был оправданный риск – соперник оказался верен борцовским инстинктам и попытался снова провести удушающий. Кир отдал шею, сдвигая локоть приземистого, чтобы машина не зафиксировала достаточное давление, и встал – сначала на одно колено, потом, всё ещё не разгибаясь, резко выставил правую ногу и, оттолкнувшись, на секунду выпрямился с противником на плечах, чтобы в следующую секунду упасть навзничь. Бездушный автомат зажёг третий оранжевый значок на шлеме приземистого, и тут же все три исчезли, а заменил их ярко-красный, более крупный, победный для Кира. Он лежал, когда его соперник уже поднялся, и с удовольствием смотрел на табло под куполом Агнира. «И красные небеса он поднял над ними», – вынырнула из памяти цитата, но откуда она и о чём говорила, он решительно не помнил. Да и не всё ли равно в такую минуту?
Переодевались молча, и только когда вышли из раздевалки, бывший противник бросил, не скрывая досады: «Я слышал, что ты лёгкая добыча». Кир, после победы настроенный великодушно, зарываться не стал и только подпустил колкость: «А я о тебе ничего не слышал». Приземистый сделал неопределённый жест рукой в знак прощания и, ускорив шаг, завернул за угол, направляясь к выходу из спорт-центра. А Кир, напротив, пошёл медленнее. И не потому, что победителям некуда торопиться, ведь мир сам поспешает им навстречу, а потому что не хотел смущать побеждённого своим присутствием. Благодаря влиянию Шав ему хватало ума и такта, чтобы понимать такие вещи. Вот уже и Коур-тан обогнал его, улыбнулся и сказал то, что ему было непривычно слышать от элоима: «Молодцом сегодня». Кир даже пожалел, что не этот сильный и добрый мужчина его отец. Но, конечно, вспомнил, что тренер, принадлежащий к касте наставников, не может оставлять потомков, и подумал об этом с сожалением – инструктор прекрасно ладил со своими учениками. Это увело течение мыслей, и Кир задумался о странном устройстве элоимских законов, которые на протяжении многих и многих лет ему придётся соблюдать, не веря в их справедливость.
