Алька только рукой махнула:

– Ребята, не обращайте внимания, она новую роль изучает.

– Ах так… – гневно прищурилась Шура. – Тогда…

Она повернулась и ушла в комнату, к компьютеру. В конце концов, если они совсем не собираются считаться с ее мнением, пусть и сидят там одни!

Но гости одни сидеть не собирались. Все-таки Алька была непробиваемая. Она быстро заскочила в комнату и начала махать руками, как мельница.

– Ребята, давайте сюда, – гостеприимно приглашала она друзей. – А то и правда, чего это мы на кухне, да, Шура? Шу-у-ур! Шурик! Занимай гостей, а я сейчас быстренько, только подрежу кое-чего… ты ведь тоже, наверное, еще не ужинала…

Шура долбила по клавиатуре нервными пальцами и пыталась не обращать внимания на присутствующих.

Присутствующих, похоже, это не слишком напрягало. Гарик уверенно сел на диван, кивнул головой Виктору, и тот тоже приземлился рядом.

– Итак, – начал Гарик и замолчал.

Шура вошла на какой-то сайт, пытаясь вникнуть, что на сей момент там обсуждается. Обсуждались, как всегда, мода, политика и огород. Во всех этих темах Шура разбиралась слишком поверхностно, поэтому волей-неволей уши ее были направлены в сторону гостей.

– Я надеюсь, – многозначительно начал Гарик, – что вы, Шура, все понимаете?

И он лукаво уставился на Шуру. Шура не понимала ничего, она и вовсе не должна была его слышать, но, позабыв об этом, повернулась к гостю:

– Вы денег пришли занять, что ли?

– Деньги нам не помешают, но сейчас мы о другом… – И Гарик уже каким-то особенным, томным взглядом посмотрел на Шуру: – Неужели не догадываетесь?

Виктор заерзал. Похоже, ему очень хотелось побыстрее закончить всю эту церемонию:

– Шура, да что тут гадать? Завтра мы до четырех часов должны сдать клип, а у нас еще конь не валялся! Съемки-то накрылись! А задаток почти истрачен! Поэтому… Шура, вы должны завтра сниматься в нашем клипе.

– Опять?! – ужаснулась она. – Да ни за что! Я сегодня, как настоящая ворона, просидела на этом тополе, а вы даже…

– Съемки будут проходит завтра. В десять утра. На даче Гарика, – пояснил Виктор как ни в чем не бывало, абсолютно ровным голосом. – Там чудесная природа!

– Я не поеду на чудесную природу! Я хочу завтра отмечать Новый год у себя дома! У меня совершенно чудесный дом!

– А еще там растет изумительная ель! – Виктор не собирался выслушивать ее возражения. – Гарик, там ель или пихта?

– Там большая ель, – не спеша разъяснил Гарик. – И на ней, совершенно точно, могут усесться и Глухарь, и Сорока.

– А во-о-от и ча-а-ай, с бутербродиками… – не вовремя появилась Алька. – Шура, ты тоже, не стесняйся, кушай.

– Скажите, а это все вам принадлежит? – вернулся из недр жилплощади «Глухарь». – Я так, бегленько посмотрел… хорошая квартирка. Госпожа Сорока, у вас приличное гнездо, я вам скажу, м-м-м…

Виктор все пытался донести основную идею:

– А Глухаря мы посадим раньше.

– За что это? – взбунтовался «Глухарь». – Я еще пока никаких махинаций даже не намечал! Я вообще только узнал, что у этой, с позволенья сказать, Сороки такие хоромы! У меня даже план никакой не наметился!

– Надо все к четырем завтра снять, – пригвоздил Гарик. – И мы… мы положим все ваши силы, чтобы деньги отработать. Кстати, Шура, что вы там говорили о деньгах?

– Я не буду сниматься, – уже более настойчиво повторила она. – И про деньги я вам хотела сказать… А когда мне заплатят за мой первый день? Три тысячи… долларов.

– Съемки у нас идут бесплатно, – все тем же ровным голосом забубнил Виктор. – Проект очень перспективный, и за то, чтобы в него попасть, люди сами готовы отдавать по три тысячи. Вы вот когда собираетесь оплатить?

Шура окончательно вышла из себя.

– Покиньте помещение, – встала она у порога и широко распахнула двери.

На ее такой красочный жест никто особенного внимания не обратил, все были поглощены бутербродами.

– Шура, ты что, не понимаешь? – вытаращила круглые глаза сестрица. – Завтра мы на роскошной даче снимем пейзаж… Снимаем тебя с Глухарем в этом пейзаже, а потом будем чудесно отмечать Новый год на природе. Ты что, хочешь опять встречать Новый год в обнимку с Киркоровым?

«Глухарь» даже поперхнулся:

– Такие знакомства, да? Прямо в обнимку?

– Ну а как еще? – пожала плечиком Алька. – Обнимет телевизор, в котором Киркоров петь будет, и весь праздник… Шур, да что ты к этой двери прилипла? Иди, садись, все же съедим без тебя. Неудобно.

Шура демонстративно повернулась к ней боком. Сейчас она Альку просто ненавидела. Сколько же надо иметь совести, чтобы вот так вломиться домой к родной сестре и еще всю эту ораву притащить?! И, главное, Шура должна за клип платить! Ну ни в какие ворота!

Однако ее внушительная поза не имела никакого эффекта.

– Девушка, а у вас работает компьютер? – страстно взглянул на компьютер Шуры Гарик. – Мне бы надо войти в Интернет.

– Нет, он у меня… не подключен! – резко ответила хозяйка. – Я дремучая, и у меня вообще Интернета нет! Не пользуюсь! Экономлю! Но… если у вас найдется пара тысяч… можно рублей, тогда я смогу разрешить вам сыграть в «косынку».

Алька уже поняла, что Шура медленно, но верно приближается к своей крайней точке раздражения, после чего последует выталкивание гостей шваброй. Так было, когда Алька приходила к Шуре со своим первым другом, со вторым и со всеми последующими. Видимо, и Гарик не пришелся Шурке по нраву. Эх, ну ничего эта сестра не понимает в настоящих современных героях. Но сегодня просто нельзя было допустить, чтобы Гарика выгоняли шваброй, с парнем только-только налаживались отношения. Кстати, он даже об этом еще и не догадывался. Алька проводила свою сердечную операцию втайне от героя. Операция шла по извечному плану: сначала примелькаться, потом стать заметной, потом превратиться в необходимую, а затем исчезнуть, чтобы парень просто с ума сходил от потери. Вот после этого самая любовь и начинается. И тогда можно из возлюбленного веревки вить и даже делать из него спонсора… если у него имеются финансовые возможности. А у Гарика были. Вернее, у его родителей. Сейчас роман Гарика с Алькой был в стадии, когда та становилась необходимой. Поэтому она и Шуру на съемки приволокла, можно же было других девчонок найти, но зачем Альке мина замедленного действия? В Шуре сестра уверена на сто процентов – ну не везет Шурке с мужиками, хоть застрелись! Поэтому вариант идеальный. Только вот злить сестрицу сейчас не стоило.

Алька весело выскочила на середину комнаты и театрально развела руки:

– Все, Шурочка, ты уж нас извини, больше задержаться мы не можем. Вот и хотели бы, но… никак!

– Это почему? – уставился на нее любимый.

– Действительно, – кивнул «Глухарь». – Я очень настроен на длительное общение.

Алька опоздала. Надо было прощаться чуть раньше, а сейчас из ванной комнаты уже выходила Шурка с пресловутой шваброй, с тряпкой и ведром воды. Водой она тут же плеснула на пол, после чего мужская часть гостей быстро поджала ноги, хорошо, что до Альки вода не достала.

– Дорогие мои товарищи! – с улыбкой обратилась к гостям Шура. – А теперь – вуаля! По нашей старой традиции гости наводят новогодний порядок у хозяев! Ну! Гарик, тебе швабру или так полы будешь мыть?

Алька этого и боялась. Она вытаращила глаза и хотела образумить ближайшую родственницу:

– Шура, я же…

– А ты, Алечка, будешь мыть окна!

– Кстати, мне ведь пора! – с самой слащавой улыбкой заявил вдруг «Глухарь». – Не смею больше обременять вас своим присутствием.

Он выскочил из комнаты, шмыгнул в прихожую и сиганул в подъезд, прихватив обувь.

– Дык… и я… я тоже… обременять не могу… – возмутился Гарик и начал по дивану перебираться к выходу.

– Гарик, погоди! А меня-то? – испуганно вскрикнул Витя и в два прыжка обогнал приятеля.

Через минуту, кроме сестер, в квартире никого не было.

– Ну… очень жаль… Очень… – усмехнулась Шура. – Придется второй раз полы мыть.