– А та девка, которая выбежала из твоей спальни с утра тоже для тебя загадка? – насмешливо произнёс один из князей Свободных Земель, которого Грэгор даже не знал по имени.

– Вы мне не верите? – он с вызовом подался вперёд, но на его плечо сзади легла чья-то тяжёлая рука.

– Наступает момент, когда запас доверия заканчивается, – жёстко подвёл итог Теогар и кивну кому-то за спиной племянника.

Грэгор обернулся и увидел, что рука принадлежала молодому стражнику. Это стало последней каплей. Незаслуженная обида и злость на всё происходящее вырвались наружу. Быстрым движением он сделал захват и скрутил парня, прижав лицом к прохладным доскам стола.

– Ты не смеешь со мной так разговаривать! – прорычал он Теогару.

Тот молча кивнул снова, глядя поверх головы Грэгора, и ему пришлось несколько раз приложить свою жертву головой, чтобы освободить руки.

От входа к столу направлялось ещё трое стражников. Грэгор пошёл к ним навстречу. Он собирался преподать им дивный урок. Увернувшись от того, что заходил справа, он временно вывел его из «игры» прямым ударом в челюсть. Развернулся левому и вдруг почувствовал слабость, струящуюся по рукам и ногам. Тело больше не слушалось его, и Грэгор медленно осел на пол.

Глава 3

Изгой

Грэгор очнулся на холодном, каменном полу. Воздух вокруг был пропитан сыростью и чем-то ещё, что никак не удавалось определить, но что заставило узника гадливо поморщиться.

Воспоминания о том, что случилось до ареста, сдавили грудь с такой силой, что несостоявшийся король Грандира успел испытать всю палитру негативных эмоций от жгучей ненависти к Сибелу, до пустоты и боли от предательства прежде, чем шатаясь, поднялся на ноги и попытался вытереть руки об отсыревший камзол.

Камера, в которой оказался принц, была знакома ему с детства. Небольшая клетушка для «почётных гостей» с выходом в комнату охраны. Грэгору невольно вспомнилось, как сюда доставили командира одного из отрядов ракхов, захваченного во время ожесточённых боёв на границе. Отец долго беседовал с пленником и вышел только под вечер злой и подавленный. О, как хотелось маленькому наследнику хоть одним глазком взглянуть на живого ракха. Он проник в подземелье тайком и каким-то чудом почти добрался до цели. Но стоило мальчишке сунуть свой любопытный нос в эту самую комнату охраны, как его весьма непочтительно схватили за ухо и выволокли наружу.

На секунду у Грэгора потеплело на душе. Но затем горечь вернулась с утроенной силой, и он, пнув ногой окоченевший трупик мыши, рывком кинулся к двери темницы, по которой стал остервенело молотить кулаком. Наконец, ярость иссякла, и принц почувствовал опустошение. Через небольшое зарешеченное окно двери лился тусклый, пыльный свет, отбрасываемый тремя факелами, закреплёнными на стенах. Четверо охранников коротали время за игрой в крэпс. Кости вылетали из деревянной кружки и со стуком, который затем гулко повторяло эхо, сыпались на стол, где замирали. Сами игроки, после «штурма» устроенного узником, напряжённо молчали. Грэгору даже показалось, что они упорно стараются не смотреть в его сторону.

Внимательнее глянув на стражей, он внезапно понял для себя причину их поведения. Двоих парней принц знал довольно хорошо. Они регулярно участвовали в его забавах и давно были с ним на ты. Нежданное открытие заставило молодого человека желчно расхохотаться.

–Ну, привет, Дарклай, помнишь меня? – Заговорил принц, прислонившись разгорячённым лбом к холодным прутьям решётки.

– Не травите душу, господин, и так в ней кошки скребут, – один из воинов вздохнул и смущённо отвёл глаза.

– От чего же? – спросил Грэгор с издёвкой.

– Да жалко тебя, – напрямую, без церемоний ответил другой, – только себя ещё жальче. Мы на верность Грандиру присягали. Сменился правитель и наша преданность вслед за ним. Иначе сам должен понимать, – он сплюнул и провёл большим пальцем у себя под подбородком.

Дарклай замялся, словно хотел сказать что-то ещё, но приятель толкнул его ладонью в плечо и, тот с облегчением вернулся к игре.

«Мерзкие, жалкие твари», – принц развернулся и прислонился спиной к стене. «А чего ты ждал?» – насмешливо произнёс внутренний голос, – «Поголовной верности собутыльников?»

Весь день молодой человек просидел в одиночестве, всё глубже погружаясь в пучину мрачных мыслей и представляя раз за разом то, как он убивает Сибела тысячей разных способов. Только под вечер у двери раздался знакомый низкий голос.

– Эй, ты как?

Трор выглядел разбитым и встревоженным. Но Грэгор, обретя в его лице, наконец, мишень для своего яда, задушил на корню тонкий лучик радости от встречи.

– Пришёл сообщить, что твоя преданность перешла по наследству новому господину? – полуутвердительным тоном проговорил он, подходя ближе к решётке.

– Что? – Непонимающе переспросил гость.

– Что слышал, – Грэгор в упор посмотрел на него исподлобья.

– Сибел мне не господин, равно как и ты, – глаза Трора потемнели, – хватит срывать на мне злость.

– Ой, прошу извинить мою грубость, – испуганным голоском пролепетал узник и отвесил шутовской поклон.

– Хватит вести себя как полоумная баба, – побратим устало потёр глаза, – зайду ка я лучше завтра.

Когда шаги Трора затихли в отдалении, Грэгор со всей силы ударил ногой по стене темницы и, согнувшись от боли, осел на пол. Через некоторое время стражник отодвинул решётку и поставил на специальный карниз миску с куском мяса и ароматной картошкой, утопающей в масле. Голод давал о себе знать, к тому же в голове принца настойчиво звучали слова друга, понемногу приводя Грэгора в чувство. Подождав, пока «благодетель» отойдёт подальше, он взял предложенный ужин и едва ли насытившись, растянулся на каменном полу, подстелив под себя камзол. Лечь на прогнивший, вонючий матрас, ощупью обнаруженный в одном из углов, узнику не дало чувство брезгливости.

***

Следующий день не сильно отличался от предыдущего. То чего с таким нетерпением ожидал Грэгор, произошло лишь под вечер. Дверь в темницу со скрипом отворилась и на пороге возникла долговязая фигура мага. Небрежно склонив голову в приветствии, он сделал короткий пасс рукой, и принц едва не захлебнулся в беззвучной ярости. Тело перестало ему подчиняться, все мышцы словно бы свела сильная судорога. Не говоря ни слова, Ральд кивнул стражникам и удалился прочь.

Пока сына Теолина волоком тащили по коридорам замковой тюрьмы, он пытался успокоить себя приносившей странное удовлетворение мыслью, что Сибел побоялся встречаться с ним один на один.

Наконец, спустя добрые полчаса, бесконечные каменные лабиринты остались позади, и в глаза принцу ударил яркий солнечный свет. Непроизвольно зажмурившись, он на несколько минут потерял способность ориентироваться в пространстве, когда же цветные пятна перестали кружиться и прыгать перед глазами, Грэгор понял, что находится возле одного из дальних выходов замка, предназначенных для членов семьи и приближённых лиц.

Мгновение, и получив пинок под колени, он оказался на сырой после ночного дождя земле. Один из сопровождающих резко дёрнул принца за волосы, придавая ему вертикальное положение. Но боль и унижение пробудили в Гэгоре чувство собственного достоинства, и он, лишь тихо зашипел в ответ.

Ждать пришлось довольно долго. Размышляя о своей дальнейшей участи, молодой человек невольно размышлял о смертном приговоре: «После всего сучившегося, Сибел просто не рискнёт оставлять меня в живых. Публичную казнь он устроить не может, вряд ли народ Грандира воспримет нечто подобное спокойно. Скорее всего прикажет всё сделать по-тихому…Но тогда остаётся непонятным почему я стою на коленях возле замковой стены, вместо того, чтобы истекать кровью в укромном месте».

Звук отворяемой двери, заставил принца вернуться к реальности. Его брат, одетый в роскошную мантию из тонкого бархата, украшенную затейливой вышивкой, с венцом из белого золота на голове, бледный, но спокойный Сибел стоял прямо перед ним.