В этот момент в Тринадцатом Бити нажимает на переключатель, захватывая эфир. С экранов исчезает лицо Сноу. На нас смотрит командор Лайм.
- Президент Сноу очень ошибается, полагая, что со смертью Сойки-пересмешницы повстанческое движение даст слабину. Во имя Китнисс Эвердин и Пита Мелларка, во имя всех жертв Голодных игр и тех, кто ценою своих жизней боролся за свободу от Капитолия, мы найдем в себе силы избавить Панем от угнетателей. Численный перевес все еще на нашей стороне, Сноу.
Бити снова возвращает эфир в руки капитолийцев.
В студии царит переполох до тех пор, пока они не понимают, что снова в эфире. Сноу вряд ли ожидал, что повстанцы смогут пробить брешь в непроницаемом аварийном канале. Сегодня явно кто-то расстанется со своей жизнью из-за такой оплошности.
Президент произносит еще несколько слов о скрытых военных резервах Капитолия, о том, что жителям столицы не стоит бояться и, наконец, прощается со зрителями. То, что я вижу на его лице, меня очень радует. Паника. Сноу в панике.
Экраны гаснут, погружая комнату во мрак.
К вечеру в подвал спускается Аден. Он сообщает, что все улицы в городе перекрыты. Миротворцы патрулируют каждую улочку и окружили дворец президента плотным кольцом, отрезая все пути подступления. Ко всему прочему, по телевизору объявили о комендантском часе. За нарушение – арест на месяц.
В отряде царит уныние. Никто из нас не знает что делать. Боггс все время проводит с голо, пытаясь найти возможность проникнуть в президентский дворец. Но и без голо прекрасно известно, что это невозможно.
Добраться до дворца не сложно. Ловушки в центре деактивированы для безопасности населения. У нас есть маскировка из запасов магазина Адена, которая может помочь добраться ко дворцу в целости и сохранности. Но на этом все. Снаружи президента охраняют сотни миротворцев. Повсюду ведется видеонаблюдение, а новейшая охранная система не позволит даже крысе проскочить незамеченной. Один неверный шаг, и ты взлетишь на воздух.
На следующий день по телевизору сообщают, что помимо двух неизвестных солдат в первом квартале других тел не найдено. Потом показывают миротворцев, столпившихся у того люка, откуда мы выбрались на улицу. Из подземки вытаскивают четыре тела. Поллукс с пулей в виске и три искалеченных тела, в которых можно узнать Митчелла, Лиг 1 и Джексон.
Голос за кадром поясняет, что обследованы еще не все подземные пути и еще рано говорить об остальной части отряда, но нас на всякий случай объявляют живыми, призывая горожан быть бдительными.
- Зачем они это сделали? – хмурится Финник.
- Сноу хочет натравить на нас толпу, - говорит Пит. – Он знает, что мы живы. Но найти нас не может. Скрыться в Капитолии не так уж и сложно, когда по улицам ходят разукрашенные и разодетые, как попугаи, люди. Кто, как не обозленные горожане могут узнать нас в толпе?
- Это наш шанс, - задумчиво произношу я.
Все поворачиваются ко мне.
- Президент не покидает дворец и находится под надежной защитой, - объясняю я. – Нам нужно выманить его.
- Он давно не появлялся на публике, - качает головой Крессида. – Нужно сделать что-то сумасшедшее, чтобы заставить его покинуть дворец. Не думаю, что получится.
Это действительно так. И есть лишь единственный способ выманить Сноу.
- Готова поспорить, Сноу выйдет за мной, - говорю я. – Если меня поймают, он однозначно придаст это огласке. Уверена, Сноу захочет казнить меня в прямом эфире, транслируя на всю страну. И тогда кто-нибудь из вас, - я бросаю многозначительный взгляд на Гейла, - пристрелит его из толпы.
- Нет, - отрезает Пит. – Я не позволю тебе так рисковать.
- Согласен с Питом, - кивает Гейл. – Слишком много вариантов развития событий. Если тебя не убьет толпа, то не факт, что Сноу решит сделать это сразу.
- Он может пытать тебя, - говорит Джоанна. – Может промыть мозги, и ты выдашь ему все секреты. Он даже может убить всех нас твоими руками.
- А что вы предлагаете? – я начинаю злиться. – Сидеть и ждать, пока мятежники прорвут оборону Капитолия? Это может длиться неделями, месяцами.
- Продолжим думать, - произносит Боггс. – А твой вариант оставим на крайний случай.
Тем временем, по телевизору показывают кадры нашей перестрелки с миротворцами в Транзите. Ровно до того момента, как переродки отрывают им головы. Показав мельком кадры с кровавым месивом, что осталось от солдат в белоснежной форме, смерти тридцати человек записывают на наш счет, не забыв упомянуть убитую в квартале капитолийку, которую извлекли из-под завалов. За информацию о нашем местоположении назначают внушительную награду. Голос за кадром просит жителей быть осторожными, подчеркивая то, насколько мы опасны.
- Теперь на нас будут охотиться около пяти миллионов капитолийцев, - тихо произносит Пит.
Он прав. С этого момента город охватит «золотая лихорадка» и хаос.
========== Глава 42 ==========
Year of the Monkey – You’ll Come Around
Какое-то время мы все вместе неотрывно следим за Капитолийскими трансляциями в надежде узнать хоть какие-то новости о повстанцах. Сюжеты пускают по кругу без остановки. Людей пытаются заразить ненавистью, показывая их жизнь до того, как своенравные подростки достали из кармана ядовитые ягоды.
После обеда запускают передачу, где кучка ведущих обсуждают нас с Питом. В какой-то момент они даже начинают соревноваться, кто расскажет самую невероятную и грязную историю об отношениях несчастных влюбленных из дистрикта Двенадцать. Пита называют девственником, а меня обвиняют в двуличии и романтической связи с кузеном. Вскоре речь заходит и о моей беременности. Отцом ребенка, безусловно, считают Гейла.
Меня начинает колотить от злости, но Пит рядом. Он приобнимает меня за плечи и берет за руку. Тогда я успокаиваюсь и начинаю даже посмеиваться над нелепыми выдумками капитолийцев.
Когда от ярких экранов начинают болеть глаза, назначаем дежурство, чтобы не пропустить важных деталей в попытке найти выход из положения. Но в течении суток ничего не происходит.
Только ближе к вечеру, когда мы собираемся ужинать, из мониторки, как мы ее прозвали, выбегает Финник.
- Началось! – возбужденно произносит он.
Побросав банки с консервами, мы вскакиваем на ноги и бежим в соседнее помещение. На экранах быстро мелькают кадры. По нескольким улицам движутся отряды повстанцев. Они умело взрывают ловушки, еще активные на дальних улицах города.
В этот момент начинается настоящая битва эфиров. Кадры с повстанцами сменяются на ролики с нашим участием, снятые на уличные камеры. Наконец, на экране появляется глава миротворцев. Он призывает горожан сохранять спокойствие. Объявляют эвакуацию.
Бити снова врывается в эфир. Повстанцы продвигаются все ближе к центру, захватывая улицу за улицей. Завершает телевизионную битву старый ролик. Сердце болезненно сжимается, когда я вижу на экране себя, поющую “Песню долины” семье Руты. Так они пытаются напомнить всем, кем я являюсь.
После трансляции Боггс запускает голо, чтобы отметить улицы, захваченные мятежниками.
- Все еще далеко от нас, - говорит Гейл.
- Будем ждать, пока доберутся до этой части города? – спрашивает Джоанна.
По ее интонации ясно, что не мне одной хочется как можно скорее вырваться из этого подвала.
- Когда повстанцы подберутся слишком близко к центру, Сноу во дворце уже не будет, - качаю головой я. – Долго тянуть нельзя.
- Значит придется рисковать, - Боггс сжимает и разжимает кулак левой руки.
- Как рука? – спрашивает Пит.
- Порядок, - кивает командор. – Похоже, поражены нервы, но стрелять смогу. Повезло, что я правша.
По телевизору начинается передача об эвакуации. Молодой мужчина с ярко-розовой подводкой на веках зачитывает стандартные правила. В них говорится о том, что жители центральной части города обязаны пустить к себе беженцев. В Капитолии существуют даже особые указания насчет количества человек, которых обязан принять каждый житель, исходя из размеров жилища.
