Я понимаю, что не меня одну охватывает ощущение дежавю.

- Или кровавый дождь, - голос Джоанны немного дрожит.

Победа на играх, долгожданная свобода не принесли никому из нас должного облегчения. Все мы вынуждены жить, мирясь со страхами, болью, ночными кошмарами. Это навсегда останется с нами. И некоторые мелочи, такие как гроза или красные ягоды, всегда будут напоминать об Арене. От этого не спрятаться, не оградиться. Возможно, поэтому на игры всегда отправляют детей от двенадцати до восемнадцати. Даже победив, мы остаемся побежденными. Наши души искалечены. Детям сложнее справиться с ужасами игр.

Я ёжусь, когда нас охватывает резкий порыв ветра.

- Мы на месте, - Гейл смотрит в сторону небольшого двухэтажного дома, сверяясь с прибором.

Я облегченно вздыхаю.

- Нас здесь не обнаружат? – спрашивает Пит.

- Это бедный район, вряд ли сюда кто-то сунется, - отвечает ему Гейл. – Хозяин этого дома умер на прошлой неделе. У него не было семьи, поэтому в ближайшие несколько дней мы будем здесь в безопасности.

Первая капля дождя падает на мою щеку. Я стираю ее рукавом.

Листва начинает громко шелестеть, а затем раздается характерное постукивание капель по крышам.

- Вовремя мы пришли, - говорит Финник.

Дождь становится сильнее, превращаясь в ливень.

Я чувствую, как напрягается Пит. Он испуганно оборачивается на Джоанну.

Не понимая его тревоги, я тоже поворачиваюсь к ней. Что-то не так. Девушка стоит, приподняв руки и глядя в небо. Ее рот приоткрыт, губы дрожат.

Я делаю шаг навстречу к девушке, но пронзительный крик, разрезавший тишину, приковывает меня к земле.

Все испуганно замирают. Не теряется лишь Гейл. Он быстро гасит свет прибора и прячет его в карман. Оттолкнув меня в сторону, Гейл подбегает к Джоанне и обхватывает ее руками со спины, прикрывая ладонью рот.

- В дом, живо! – шипит он.

Пит взбегает по ступеням и дергает дверную ручку. Дом оказывается незапертым.

Гейл быстро подхватывает Джоанну на руки и заносит ее внутрь.

- Закройте все окна, - командует он.

Мы с Финником быстро перемещаемся по темному помещению, задергивая плотные шторы.

Щелкает выключатель и комната озаряется тусклым светом люстры.

Я осматриваюсь. Прихожая в доме сразу переходит в гостиную. Посередине стоит старый диван, рядом столик. Напротив – камин, покрывшийся толстым слоем пыли. В доме достаточно сухо и не так холодно.

Гейл опускает Джоанну на диван. Девушка сворачивается калачиком, ее плечи подрагивают, она издает странные скулящие звуки.

Мое сердце больно сжимается. Я снова испытываю к ней чувство жалости.

Руки Пита ложатся на мою талию. Его подбородок - на моем плече. Я благодарно утыкаюсь носом в его щеку и прикрываю глаза.

У меня есть человек, который всегда поддержит меня. И даже не один. Но Джоанну некому поддержать в этот момент. Хочется зажать уши, чтобы не слышать звуки ее страданий.

Но через мгновение девушка затихает. Я открываю глаза и поворачиваюсь к ней.

На краю дивана сидит Гейл и держит Джоанну за руку. Она больше не всхлипывает и не дрожит. Ее глаза открыты, она смотрит в одну точку.

Я резко отворачиваюсь. Такое чувство, будто неправильно смотреть на этих двоих в этот момент. Гейл и Джоанна похожи между собой. У них у обоих страстные натуры. Они сильные и смелые. Кто, как не Гейл может ее сейчас поддержать…

Я обхожу дом, попутно закрывая все окна. Сейчас мы богаты двумя этажами и несколькими комнатами. Я выбираю для нас с Питом одну из них. Плевать, что скажут остальные, что скажет Гейл. Я хочу выспаться, и для этого мне необходим Пит.

Я валюсь с ног от усталости. Желания задавать какие-то вопросы не остается. Завтра к нам присоединится остальная часть «беженцев». На сон остается всего пара часов.

Мы с Энни обыскиваем все шкафы в доме в поисках постельного белья и, может быть, какой-нибудь одежды.

С бельем повезло. Живший здесь старик явно был опрятным и аккуратным человеком. Все простыни и одеяла сложены почти по линейке.

- От одежды толку нет, - говорит Финник, копаясь в комоде в одной из комнат. – Вся мужская, и подходящих размеров нет.

Я забираю постельное белье и иду в нашу с Питом комнату. Он стоит, разглядывая старые фотокарточки, висящие на стенах.

- У него не было детей, - тихо говорит Пит. – Жена, похоже, умерла давно. И у старика никого не осталось.

Пит знает, что я никогда не планировала рожать детей. Я так и не сказала ему, что изменила свое мнение.

Я бросаю белье на постель. Подхожу к стене и быстро снимаю все фотографии. Открыв ящик небольшого комода, я аккуратно кладу их туда.

- Его жизнь уже закончилась, - тихо произношу я. – Это был его выбор. Наш будет иным.

Пит удивленно смотрит на меня.

- Капитолий падет, - я подхожу к нему и беру его за руку. – Я убью Сноу. Мы станем свободными. Не будет игр, и мы сможем не переживать за Них…

Я не успеваю договорить последние слова, как оказываюсь в его объятиях. Пит понял, что я пытаюсь сказать.

Несколько минут мы стоим в тишине, не выпуская друг друга из объятий. Его дыхание ласкает мою шею.

Наконец, Пит отпускает меня. Его лицо сияет.

- Поможешь? – я киваю на постельное белье.

Пит смеется и берет в руки простынь.

Как только моя голова касается подушки, а сильные руки заключают в объятия, я проваливаюсь в сон. Впервые за эти несколько дней я сплю без кошмаров, в тепле, рядом с любимым человеком. Впервые за эти несколько дней по-настоящему высыпаюсь.

Завтра последний день экзаменов. Затем, надеюсь, снова войду в привычный ритм и стану чаще выкладывать новые главы.

p.S.: После прочтения главы, возможно, появятся вопросы. Сразу говорю, что в следующей главе все прояснится.

========== Глава 28 ==========

Я просыпаюсь от легкого прикосновения его пальцев к моей щеке. Хватаюсь за теплую руку и, не отпуская ее, переворачиваюсь на спину. Открываю глаза. Лицо Пита всего в паре сантиметров от моего.

- Доброе утро! – я улыбаюсь.

- Сейчас уже день, - шепчет Пит, слегка сжимая мою ладонь.

Похоже, мой организм решил взять свое. Да и зашторенные окна создают обманчивое ощущение, будто сейчас темное время суток.

Пит встает с постели, подходит к окну и немного отодвигает штору. В комнату проникает одинокий луч солнца.

- Почему ты не разбудил меня раньше?

- Тебе нужен был отдых.

Я сажусь в постели и, прихватив за края, натягиваю одеяло повыше.

- Что вчера случилось с Джоанной?

- Это последствия, - Пит прикрывает глаза и потирает веки кончиками пальцев.

- Того, что с ней делали в Капитолии? - шепотом спрашиваю я.

- Мы находились в соседних камерах, - Пит присаживается на край постели, глядя в сторону окна. – Такова была задумка. Это как с сойками-говорунами, только все по-настоящему. Она хорошо знает мои крики, а я ее.

Я вздрагиваю. Перед глазами, словно призраки, возникают страш­ные об­ра­зы. Заж­му­риваю гла­за и слег­ка тря­су го­ловой, слов­но так я смо­гу их прог­нать.

Я замечаю, что Пит напряжен. Его пальцы сжимают край одеяла. Машинально протягиваю к нему руку и касаюсь его плеча. Слабая дрожь в теле Пита дает понять - он снова оказался в своих кошмарах.

- Джоанну пытали водой и током, - тихо произносит он. - Обливали или кунали полностью, а затем пускали разряд. Не слишком сильный, чтобы убить, но и не слабый.

Он глубоко вздыхает, пытаясь успокоиться.

- И теперь она боится воды? – спрашиваю я.

- Боится, - кивает Пит. – Она говорила, что может перебороть себя, чтобы пойти в душ. Но вчерашний дождь застал ее врасплох. Джоанна испугалась, потому что не может это контролировать. И гроза… Вероятно, ей вспомнился кровавый дождь.

Пит замолкает, и тишина неприятным звоном касается ушей.

- Как думаешь, это навсегда останется с нами? – я слегка сжимаю пальцами его плечо.

Пит поворачивается ко мне и внимательно смотрит в глаза.