На Китнисс надет всё тот же свитер, который так понравился мне ещё вчера, а сверху обычная куртка. Волосы уже не влажные, а ухоженные, собраны в привычную косу, при этом были тщательно расчёсаны. И всё хорошо, если бы не признаки её явного недосыпа.

Ловлю себя на том, что откровенно пялюсь на неё, поэтому поспешно отвожу глаза.

Рассеянно качаю головой и отхожу на шаг в сторону.

- Проходи.

Девушка с благодарной улыбкой заходит внутрь, попутно отряхивая одежду и волосы от снега. Пытается навести на себя, совершенно повседневный вид и привычное настроение. Думает, что я не знаю о её недавнем кошмаре.

Закрываю дверь уже изнутри, и лихорадочно выдыхаю, пользуясь тем, что стою к Китнисс спиной.

Сердце невероятно сильно стучит в груди, отчего глухие удары буквально разносятся по всему телу.

С готовностью разворачиваюсь лицом обратно к девушке и слегка удивляюсь, когда вижу её, с интересом и задумчивостью разглядывающую одну из моих картин на стене.

- Только я пришла по другому делу,- задумчиво начинает она, не разворачиваясь лицом, чему я безмерно благодарен.

Удивлённо вздёргиваю брови и скрещиваю руки на груди. В это время девушка плавно переводит взгляд на другую картину.

Проходит ещё около минуты, прежде чем Китнисс вновь начинает говорить.

- Ну, вообще-то, я хотела кое-куда тебя сводить.

Непринуждённость в её голосе вводит меня в ступор. Она разговаривает так легко и спокойно, словно мы общаемся душа в душу уже долгое время. Хотя, может быть, раньше так и было. Мне этого уже никогда не узнать. Зато Китнисс всё прекрасно помнит. Но могу ли я доверять ей после всего случившегося?

«А после чего именно?»

Мысленно молчу. Ведь на самом деле, я и не видел собственными глазами смерти моих родных. Версия о том, что их убила именно она, дошла до меня в Капитолии.

«Так почему тогда ты так легко поверил, а сейчас отказываешься от правды?»

- И куда же?- поспешно спрашиваю я, лишь бы поскорее закончить этот мысленный монолог.

Китнисс уже собирается ответить, когда в доме раздаётся громкий звонок телефона.

«Чтоб его».

- Это доктор Аврелий. Побудешь здесь, пока я отвечу?- спрашиваю на ходу. Китнисс отрывисто кивает, всего на мгновение, отрывая взгляд от картины.

Как только дохожу до кухни, беру в руку телефонную трубку и глубоко выдыхаю, прежде чем приложить её к уху.

- Слушаю,- как можно спокойнее, приветствую человека на проводе.

- День добрый, Пит.

- Добрый,- эхом отзываюсь я. Нужно поскорее закончить с этим разговором. Не хочу, чтобы Китнисс приходилось ждать, как и, равносильно, чтобы доктор узнал о нашем общении.

- Я не помешал?- Аврелий всегда начинает разговор именно этим вопросом. Можно подумать, что у меня так много дел…

- Нет,- через силу, отвечаю я.

- Но я ненадолго. В принципе, как всегда.- Доктор говорит с таким предельным спокойствием, что от него мне становится только сложнее держать себя в руках.

- Отлично. Тогда чего же мы ждём?- спрашиваю я, нервно переступая с ноги на ногу. Но доктор, как раз, не торопится начинать. В трубке слышится шелест бумаги, значит, он снова собирается что-то заносить в свой блокнот.

- В последний раз мы общались…- непринуждённо начинает он.

- Вчера утром,- я коротко отвечаю. На какое-то время в трубке воцаряется молчание, а затем следует очередной бумажный шелест.

- За это время приступов не было?

За всё то время, что я пробыл в окружении врачей, они все как один, твердили мне, говорить всё как есть. Не скрывать и не врать. Доктора убеждали, что от этого будет только хуже. И, скорее всего, они были правды, но только ложь иногда, может действовать и во благо.

- Нет,- коротко отвечаю я, всё ещё с содроганием вспоминая приступ, случившийся совсем недавно.

- Это хорошо,- обыденно отвечает Аврелий. Он как будто чувствует слова насквозь. Во мне тут же срабатывает чувство вины, ведь доктор хочет помочь, а я бесстыдно вру ему. Но, вместе с тем, просыпается и другое чувство. Что-то вроде осознанности и справедливости. Как будто я поступаю правильно, когда вру ему сейчас. Словно от этого мне станет только лучше. Хотя, может быть, оно так и случится. Кто знает?

- А сны? Ты всё ещё видишь кошмары?- продолжает он.

Здесь мне не с чем спорить. Мне снится она. Китнисс. И я там тоже есть. Луговина, как заснеженная поляна. Чуть яркое, зимнее, закатное солнце. Её невероятная красота. И мои смертоносные прикосновения.

- Да.

Доктор ненадолго замолкает (наверняка опять делает какие-то пометки) и этого мне хватает для того, чтобы расслышать еле уловимый шорох из гостиной. Китнисс всегда передвигается почти бесшумно, и сейчас я еле улавливаю шум её шагов. Как она поднимается по лестнице. На второй этаж. Где самая первая дверь ведёт в мою спальню.

Моментально, весь воздух, как будто вышибают. Тело пробивает крупная дрожь и я, насколько это позволяет телефонный провод, подхожу к дверям кухни, ближе к гостиной. Китнисс там нет. Сердце успевает пропустить сразу несколько ударов, когда я осознаю, какие могут быть последствия этого «визита». Внутри всё буквально переворачивается; сжимается в тугой плотный узел.

-…думаю, у тебя поучится. Только подожди и не торопись. У меня только один совет. Так ты согласен?

Погружённый в свои собственные мысли, я не сразу улавливаю слова доктора.

- Что?- выдыхаю я, готовый в любой момент сорваться с места. Аврелий молчит. Это молчание, рано или поздно, сведёт меня с ума!

- Пит, у тебя всё в порядке?- обеспокоенно спрашивает он.

Её крик, и я уже срываюсь с места. Плевать на то, что подумает доктор. Пусть после этого забирает меня куда захочет. Может, это будет даже лучше. Теперь отгородит меня от Китнисс. Я не хочу находиться рядом, если из-за этого ей будет хуже. Хотя, сейчас всё только к этому и ведёт.

Не замечаю, как уже поднимаюсь по лестнице и оказываюсь на втором этаже. Дверь в мою комнату, как и думал, приоткрыта. Не мешкая, влетаю в неё и тут же натыкаюсь на Китнисс, которая молча стоит всего в шаге от выхода, и ошарашенно вглядывается в иллюстрации на стенах. Я опоздал.

========== 14. ==========

Ложь - обман

Обман - предательство

Предательство - жестокость

Жестокость - боль

Боль - …

Я быстро хватаю Китнисс за руку и буквально выволакиваю прочь из комнаты.

Она молчит. Только пара слезинок беззвучно стекает по щекам. Кажется, увиденное, на время лишает её дара речи.

- Не стоило тебе туда ходить. Не нужно было,- то и дело повторяю я, пока мы спускаемся вниз. Точнее спускаюсь я и волочу Китнисс за собой.

На ходу кладу оставленную телефонную трубку и усаживаю девушку на один из стульев в кухне. Она безропотно подчиняется. Лихорадочно пытаюсь нашарить стакан в буфете, но руки совсем не слушаются. Как будто мысли, желания и действия следуют каждые по-своему. Как можно скорее наливаю Китнисс воды, но она, как будто не замечает, или просто не хочет замечать. Неотрывно наблюдает за мной, словно видит такого впервые.

- Китнисс, пожалуйста, прости меня. Тебе и вправду не стоило туда ходить.

Невероятное желание утешить девушку, успокоить и обнять, парализует меня. Что должен делать? Если подойду ближе, то, наверняка, только сильнее её напугаю. Отойду дальше – обижу.

Проходит немало времени, прежде чем Китнисс начинает говорить.

- Почему?- только и спрашивает она, с непроглядной горечью в голосе и какой-то необъяснимой обидой в глазах.

- Что почему?- через силу, как можно мягче, переспрашиваю я. Слишком много усилий тратится на это.

Китнисс вздыхает и отрывисто качает головой, как будто удивляется, из-за чего я её не понимаю.