– Ты взяла таблички для имен отсюда? Мои пропали.

– Неа, – солгала я. – Эти из моего личного тайника. Группа людей хотела взять идею моего милого костюма, полагаю, они и взяли таблички.

– И что у тебя за костюм? – раздался голос за моей спиной.

Я подпрыгнула, а когда повернулась, то увидела Мейсона. По крайней мере, это было похоже на Мейсона на первый взгляд, еще один человек, завернутый в простынь с прорезью для глаз, стоял без движения. Но это не мог быть Мейсон, ему здесь делать нечего, да и голос женский.

Очередной призрак убрал от лица ткань и оказалось, что это страж Мертенс.

– Иисусе, – сказала я. – Без обид, страж, но это довольно пугающе, просто стоять здесь в таком виде. Ждете кого-то?

– Просто провожу время. Любуюсь костюмами.

Она сохранила обычный тон и позу, но я-то понимала, что она стоит здесь из-за охоты, ведь ее позиция была идеальна для слежки за территорией фойе, зала и комнатами преподавателей. Отсюда я даже видела комнату стража Коёкару, что значит, что это место просматривает и она.

 Я улыбнулась ей.

– Что ж, удачи с поисками костюма лучше моего. Я вор персональных данных.

– Здесь написано «Иисус»?

– Это испанский, – я посмотрела в сторону лестничной клетки. – Забыла кое-что в своей комнате. Еще увидимся. Наслаждайтесь, пугая тут людей.

Я оглянулась, когда дошла до ступенек и увидела, что она снова спрятала лицо за тканью. Я не могла видеть ее глаз, но точно знала, что она наблюдает за мной.

Ее присутствие усложняло задачу, но вовсе не означало, что мой план отправился коту под хвост. Я надеюсь стащить со стола электронный ключ от всех дверей, но даже если я это сделаю, проникнуть в комнату стража Коёкару будет сложно, учитывая, что страж Мертенс стоит прямо там. Попасть снаружи в здание через окна первого этажа невозможно, говорю с уверенностью, учитывая прошлый опыт. Я могу всегда разбить стекло, но лишний шум и порча имущества школы во время охоты не приветствуются. Хотя если бы это было разрешено, уровень охраны увеличился бы в несколько раз во время проведения следующих карнавалов. Школа даже может отменить карнавалы, что довольно-таки обидно, ведь тогда раздобыть муравейник здесь будет просто невозможно.

Хотелось бы сделать все тихо этим вечером, но похоже, что этому произойти не суждено. Я поднялась на этаж выше, прошла до конца коридора и спустилась вниз по запасной лестнице. Прямо за углом была дверь, табличка на которой гласила «только экстренный выход». Я уставилась на нее, и немного подумав, толкнула. Сразу же сработал сигнал тревоги. Я поднялась обратно на второй этаж, а затем побежала в сторону лестничной клетки, представляя, как страж Мертенс несется в противоположенном направлении прямо подо мной. Надеюсь, что дежурный направился за ней. Сегодня все нервные.

Вестибюль оказался пуст. «Очередной триумф Роуз Хэзевей», – подумала я.

Я перепрыгнула через стойку регистрации и начала искать ключ-карты. Они всегда хранятся в запасе на случай утери. Как только я предположила, что они находятся в выдвижном ящике, запертом на ключ, сразу же сигнал тревоги отключился. Вот дерьмо.

Нет, подождите. Маленькая связка металлических ключей лежала рядом с чашкой кофе коменданта. Парень не взял их, когда отправился на сигнал тревоги. Третий ключ открыл этот таинственный ящик и внутри я обнаружила карты. Найдя нужную в конверте «преподавателей», я положила все на свои места и побежала к двери стража Коёкару. Карта сработала, я вошла внутрь и быстро захлопнула за собой дверь, успев до того момента, как кто-то вернется на первый этаж.

Несмотря на то, что его имя не было указано на двери, я поняла, что это определенно его комната по стоящему здесь запаху. Каждый страж знает, что не стоит пользоваться одеколонами и пахнущими средствами для тела, ведь при встрече со стригоем любовь к сильным ароматам сыграет с вами злую шутку. Этому учат с детского сада. Но вот страж Коёкару чувствует необходимость в том, чтобы пытать всех неприятным запахом своего одеколона. Видимо, если ты только преподаешь теорию защиты мороев, не обязательно следовать нормальному протоколу.

По запаху я дошла до ванной комнаты и сразу же нашла одеколон на полке, носящий название «Обливион».

– Больше похоже на «Обблеваться», – пробубнила я. Ума не приложу, как он может не знать, что эта дрянь пахнет отвратительно? Может быть он просто пытается оставить себя без личной жизни? Этот одеколон пахнет средством для полировки мебели и заниженной самооценкой.

Я положила флакон в пакет, который нашла, а потом заглянула в его шкаф с одеждой. Там лежала аккуратно сложенная куртка, являющаяся частью его униформы, и праздничный костюм, который стражи носят по праздникам во время исполнения долга. Часто все эти вещи хранятся в химчистке академии, но, видимо, Вселенная и правда хочет порадовать Кристиана.

С курткой и одеколоном в руке, я прислонилась ухом к двери и услышала голоса в холле. К счастью, выбраться отсюда было куда проще, чем зайти. Я разблокировала окно и распахнула его. Оказавшись на улице, я хотела было закрыть его обратно, но потом передумала. Эта комната нуждается в проветривании.

Убедившись, что я осталась незамеченной, я направилась к часовне. С карнавала раздавались смех и музыка. Проходя мимо, я с тоской смотрела на мерцающие огни. Благодаря «Обливиону» я не могла учуять запах еды.

– Скоро, сахарная вата, – прошептала я. – Скоро.

Возле часовни я нашла уединенное место, расположенное прямо между статуей и деревом. Скрывшись в тени, я прислонилась спиной к стволу и начала искать глазами Мейсона и Эдди, надеясь, что они скоро подойдут. Ближе к ночи температура опускалась все ниже, и я невольно вздрогнула в своем легком наряде. Чтобы скрасить время ожидания, я позволила связи затянуть меня в создание Лиссы. Она была слабой, но я могла видеть, что Лисса сидит за столом в кампусе начальных классов, а все ее внимание сфокусировано на бабочке, которую она рисовала на щеке юной моройки, смотревшей на принцессу Драгомир с восхищением. В данный момент она не думала ни о Кристиане, ни об охоте. Ее переполняло счастье и чувство безмерной любви к детям, она радовалась всем сердцем, когда видела, сколько веселья им приносит нанесение аквагрима на лицо. Она и в самом деле ангел. Где-то в чертогах ее разума я ощущала, что она благодарна мне, поэтому я ни на минуте не пожалела о том, что решила участвовать в охоте по ее просьбе. Мое отношение к Кристиану, который в данный момент доказывал детям, что сделать ламантина из воздушных шариков невозможно, не имело никакого значения.

Я моргнула пару раз, чтобы сфокусироваться на окружающей меня обстановке и увидела девушку-моройку в костюме ведьмы, проходившую мимо. Мейсона и Эдди до сих пор не было, и я начинала беспокоиться. Если бы план сработал, они уже должны были выйти из главного здания и добраться до места встречи. В этом и был смысл, чтобы добраться до туда раньше остальных и сделать все быстро. А вдруг что-то пошло не так? Что, если их поймали? За участие в охоте можно получить строгий выговор и массу жестоких наказаний, но это и делает игру такой интересной.

– Роуз?

Я повернулась на шепот и помахала рукой.

– Я здесь.

Мейсон и Эдди материализовались из темноты, держа в руках свою добычу. По крайней мере, я думала, что это Мейсон, так как на нем снова был костюм.

– Я почувствовал твой запах, но взглядом найти тебя не смог, – сказал Эдди, присев на корточки. – Ты достала одеколон.

– Достала. Это одна из энциклопедий? За нее можно получить только пятнадцать очков. Вы должны были охотиться за более стоящими вещами.

– Ага, что ж, мы столкнулись с маленькой проблемкой, – сказал Мейсон, снимая с головы ткань. Его рыжие волосы торчали в разные стороны, а в руках он держал рамку с портретом старого мороя. Судя по надписи на табличке, это Джерард Троттер, директор Академии Святого Владимира с 1977 по 1981 годы. – Мы раздобыли портрет, но благословение королевы украли до нашего прихода.