Под литовцами данной былины можно подразумевать не только литовцев, но и ливонцев. В сентябре 1551 г. Ливония заключила военный союз с Литвой против Москвы. В 1561 году Ливонский орден принес присягу на подданство королю Польскому и великому князю Литовскому Сигизмунду II. Люблинская уния 1569 г. объединила Польшу и Литву в одно государство — Речь Посполитую. Литва, Ливония и Польша составляли коалицию против Московской Руси.
Всех этих отдельных событий и имен в былине нет. В былине есть поход литовцев, замышляемый против Москвы.
С этой стороны былина вполне исторична. Но исторические события перемежаются с эпической фантастикой.
Есть и еще одна цель, с которой замышляется поход. Ливики хотят «погостить» к Роману Дмитриевичу или «посмотреть» его и забрать его любимую племянницу. Они предлагают своему дяде:
Явим тебе выслугу великую,
Приведем Настасью Митриевичну
И с малым со отроком с двумесячным.
(Рыбн. 45)
Однако надо сказать, что эта последняя цель высказывается крайне редко. В огромном большинстве случаев упоминается только о походе на Москву против князя Романа Дмитриевича. Тем не менее при дальнейшем развитии действия литовские братья всегда похищают Настасью (даже если вначале они это намерение не высказывают), после чего сразу же возвращаются обратно. Это приводит нас к заключению, что песня первоначально, притом очень давно, сложилась именно как песня о похищении женщины, но что она постепенно героизировалась, отражая растущее национальное сознание в связи с той исторической борьбой, которую вела Москва против своих иноземных врагов. В силу этого девушка как первоначальная цель набега выпала из завязки и заменилась другой, более важной и соответствующей историческому моменту целью, но не выпала из повествования в целом и, как правило, всплывает в конце песни.
Насколько сильны и значительны идейно-героические основы этой песни, видно из того, как король Челпан отвечает своим племянникам: он не дает им благословения на этот поход, он, наоборот, старается удержать их от него. Предостережения очень разнообразны по формам выражения, но очень устойчивы по своей сущности. Оказывается, что Челпан уже неоднократно езживал на Москву и всегда возвращался битым.
Вам ведь к Митрею ехать ныне да не почто,
Вам у Митрея нынь да делать нечего:
Я не хуже вас был да в молоду пору,
Я тягался с Митреем ведь тридцать лет,
А не мог унести верха у Митрея.
(Онч. 37)
Этот мотив выражен иногда чрезвычайно ярко и художественно обобщенно:
А кто на Русь ни езживал,
Никто с Руси счастлив не выезживал,
И вам счастливым не выехать.
(Тих. и Милл. 69)
А кто ни езживал на Святую Русь,
А счастлив со России не выезживал.
(Гильф. 42)
В этих словах отложился огромный исторический опыт русского народа, всегда одерживавшего победу над всеми своими врагами.
В печорской традиции имеется одна деталь, которую мы должны признать глубоко художественной и значительной. У короля литовского с Романом положена «заповедь»:
А больша-де у нас с ним да заповедь клажона,
А чтобы некоторой не на которого не находить больше,
(Онч. 37)
т. е., выражаясь современным языком, был заключен договор о ненападении. Этот договор нарушается, и тем самым набег литовцев приобретает характер коварного, вероломного нападения врасплох. В условия этого договора входило, чтобы нарушившему его были выколоты глаза и отрезаны ноги. Именно так впоследствии Роман и наказывает Ливиков.
В некоторых случаях литовский король направляет агрессивный пыл своих племянников не на Россию, а на какую-либо другую страну. Он советует им идти не на Россию, а в «землю печенежскую» или в Золотую Орду, в Индию и т. д. Слова, которыми он им это предлагает, чрезвычайно характерны и интересны, так как они вскрывают внутренний характер этого набега, его подлинные цели:
В Золотой Орде добры кони по конюшням застоялися.
Призакоптело платье цветное
И приржавела там золота казна.
Оберите-тко платье цветное
И оберите-тко вы золоту казну,
Да того на век будет не прожить то вам.
(Тих. и Милл. 69)
Этим набег выдает себя как разбойничий и грабительский. В этих странах, в противоположность тому, что ожидается от России, не ожидается сопротивления.
Король дает племянникам силы 40 000 и отправляет их в поход с такими словами:
А й как та земля есть пребогатеюща,
А й как в той земле много есть красна золота,
А й как в той земле много есть да чиста серебра,
А й как много есть мелкого скатного жемчугу,
А силы-рати в ней мало можется,
А й как можете тую землю в полон-то взять.
(Гильф. 71)
Этот поход в тех песнях, в которых он упоминается, всегда кончается полной и легкой победой братьев. Он никогда не описывается подробно, но он показывает, что ожидало бы Россию, если бы не было оказано сопротивления. Они убивают короля этой земли, гонят стада добрых коней, «ряды-рядами» гонят добрых молодцев, толпы красных девушек, везут телегами золото, серебро и жемчуг. «Разорили всю Индию богатую… Из конца они в конец да с головней прошли».
Такая победа вдохновляет братьев на поход на Русь вопреки предостережениям их дяди, литовского короля.
Поездка така удачная,
Поездка пала нам счастливая,
Пойдем-ка во матушку Россиюшку,
А в Москву как мы белокаменну.
(Пар. и Сойм. 24)
Однако набег на Россию носит совсем другой характер, чем набег на другие земли.
Как правило, братья до Москвы совсем не доходят. Они обычно разоряют три села, которые носят очень разные названия или даже совсем не названы. Эти села они подвергают полному разграблению. Они сжигают дома, грабят церкви. Это ограбление повторяется три раза в растущих масштабах. Пудожский певец Фепонов о каждом селе прибавлял:
Превеликое село да прекрасное.
Так в одной строчке выражена любовь к своей родине, к русским селам и их пейзажу. Интересно, что картина разорений в записях более позднего времени дается более развернуто, чем в записях более ранних. Так, в печорской записи Астаховой литовцы грабят город Обраньской. Они мучают население, стариков вешают, в соборной церкви устраивают конюшню, ругаются над иконами. Они врываются в терем сестры Романа Дмитриевича, ломают замки и двери.
А сидит тут да Митриева ронна сестра,
А сидит она, слезно уплакалась.
(Аст. 88)
К этому месту певец, прерывая пение, прибавил: «Город ронной разорили, как не уплакаться!» Эта ремарка певца выдает весь смысл былины.
