— Где?! — мгновенно переключается с собственных страданий Эйприл. Смотрит, куда указывают.

 — А форму дадите?

 — Продается в палатке за десять долларов, — смущается зазывала, не ожидавший получить согласия.

 — Хави, за мной! — непререкаемым тоном командует Эйприл и направляется к спортплощадке, оборудованной для игры в пляжный волейбол…

Вот нельзя верить милым мордашкам и слезным историям! Эйприл Форрестер оказался волейбольным монстром, который нашел легальный способ выплеснуть все свое горе и ярость через игру. Первый матч с парочкой самых молодых жителей дома престарелых мы заведомо проиграли, но получили кучу удовольствия и позитива. Только это было лишь началом. Наш провожатый наделал снимков, на которых молодые омеги задорно выпрыгивают над сеткой, и разослал его на экраны по всей территории парка. На второй матч собрался народ. Эйприл поймал кураж и купил самую вызывающую форму — короткие обтягивающие и почти ничего не скрывающие и не стесняющие движений трусы.

— Хави, прошу, не бросай меня! Клянусь, мы у всех выиграем! — под умоляющим взглядом я сдаюсь и иду в раздевалку, чтобы облачиться в «это».

В общем, сам не понял, как оказался втянут в эту авантюру и теперь стою в форменных красных трусиках, плотно сидящих на моей заднице и жду, когда третья команда соперников подберет слюни и начнет разыгрывать мяч. То, что Эйприл играет как дьявол, несмотря на ангельскую внешность, стало ясно после третьей подачи второй игры. Я был в шоке, когда мы уделали с разницей в пять мячей команду из двух бет. И теперь наши соперники — два тридцатилетних альфы. Мы ведем два-ноль. Пока.

— Они специально поддаются, — слышится из толпы. — Чтобы красавчики подольше продержались! Не может быть, чтобы альфы не обыграли омежек.

Взвинченный спортивным азартом Эйприл подбегает к судье и объявляет в висящий у того на груди громкоговоритель:

— Я поцелую каждого, кто сможет выиграть у нас!

Соперники приободряются и принимают куда более собранный вид. Толпа зрителей ревет и принимает ставки на выигрыш — проигрыш.

Через десять минут счет становится 5-2 в пользу альф. Мы меняемся сторонами. Получаем более чем жаркие взгляды в свою сторону. Кажется, эти самцы распределяют между собой, кто кому достанется.

— Не дрейфь, — подбадривает меня Эйприл. — Я уже знаю, что делать с этой парочкой. Твоя задача — быть на подхвате и не расстраиваться, если пропустишь мяч.

Игра заканчивается со счетом 15-13 в нашу пользу. Эйп визжит от радости и крепко стискивает меня в объятиях, а потом хватает кепку и бежит с ней по кругу — собирает деньги за устроенное представление. Купюры и монеты идут счастливым старичкам, не ожидавшим, что их скромное мероприятие превратится в целое событие.

— Ребята, сыграете еще одну партию? — умоляюще смотрит на нас Бенни, тот самый субтильный волонтер. — Первый раз такие деньги и такие ставки. Ваши следующие соперники купили место в игре за сто! Сто долларов вместо двух!

Я оглядываюсь и вздрагиваю — уж очень угрожающе выглядят новые игроки.

— Хави, ты как? Сможешь продолжить?

Киваю. Устал, но, черт возьми, игра затягивает и никому не хочется уступать. Только фильтры в носу надо заменить.

И вот перед нами четвертая команда. Этим точно продуем. У них на лице написано, что поражения они не потерпят.

— Ну что, цыпа, — жуткий громила с волосатой спиной угрожающе хрустит пальцами вместо положенного по игре рукопожатия, — ты такой же горячий в постели?

Эйприл отшатывается, а хам довольно ржет.

— Неспортивное поведение, — заявляет главный судья — ветхий дедулька «божий одуванчик». — Снимайте эту команду с соревнований.

— Да я сто баксов заплатил, чтобы купить место!

— Дам тебе двести, — из толпы зрителей выходит высокий светловолосый подтянутый альфа в зеркальных солнечных очках каплевидной формы. — И шанс убраться отсюда на своих ногах.

Бугай бросается на посмевшего влезть не в свое дело, но внезапный «спаситель» оказывается очень ловким, и через пару секунд дебошир валяется на песочке. А тут стражи порядка подоспели и увели с собой обидчика Эйприл и вместе с его дружком.

— Надо сказать «спасибо», — шепчу я Эйприлу.

Но мой новый знакомый лишь качает головой и сжимает руки в кулаки. А незнакомец подходит ближе, снимает очки и… я узнаю это лицо и начинаю омеге сочувствовать.

— Домой. Немедленно. И прикройся, — Маркус Форрестер в бешенстве. — Ты понимаешь, что могло произойти, не вмешайся я сейчас?

— Да счас! — шипит на него омега. — Домой! Что меня там ждет? Унылая обстановка? Одинокие вечера? Нет, милый, я наелся этого по уши.

— Эйп… Ты не в себе.

— Маркус, — омега бледнеет и шепотом продолжает. — Иди сам домой. У тебя там биржевые сводки без внимания зачахнут. Я вернусь, когда наиграюсь и сочту нужным появиться. Бенни! Давай, кто там следующий в очереди на игру, а этот господин уже уходит на зрительские трибуны! Аплодисменты доблестному блюстителю порядка!!!

— Мистер, тут нельзя стоять без формы, — взывает к разуму Форрестера Бенни, но альфа только следит за оббегающим площадку Эйприлом, который фотографируется со зрителями, обнимается с особо желающими это сделать и продолжает заводить публику.

— Тысячу долларов за следующую партию, — объявляет Форрестер во всеуслышание. — И поцелуй прекрасного Эйприла в случае моей победы. Бенни, где можно переодеться?

Ошеломленный волонтер только и может указать пальцем в сторону нужного шатра.

— Ты забыл, что в команде два человека? — не сдается Эйп, — не уверен, что среди зрителей найдется еще один идиот, не умеющий играть, но готовый отдать кучу денег ради прихоти.

— Я заплачу за участие любого находящегося здесь человека…

— Тоже купишь этому несчастному право поцеловать твоего законного мужа? — на лицо доведенного до ручки Эйприла набегает тень. — Тогда завтра… нет, сегодня же я подам на развод!

Маркус багровеет, толпа разражается ахами и свистом, старички перешептываются.

— Молодой человек, — слово берет главный судья, оторвавшись от кислородного аппарата. — Мы не примем такое пожертвование. И будьте добры, не оскорбляйте вашего супруга непристойными предложениями. Если в течение минуты не найдется еще один участник с такой же ставкой, я буду вынужден отказать вам.

Я наблюдаю за рассорившимися супругами и подмечаю, что, несмотря на браваду, Эйп слишком часто трет глаза и занавешивает лицо длинной челкой, которую до этого перехватывал веселенькой резинкой, а разозленный на младшего супруга альфа нет-нет да посмотрит на свою половину глазами побитой собаки. А время, меж тем, идет.

— Что ж, молодой человек, время истекло, — скрипуче провозглашает судья, — покиньте площадку. Или есть тут тот, кто готов купить право сыграть за тысячу долларов и примирить эту прекрасную пару?

— Есть, — раздается громкий голос и собравшиеся поглядеть на игру расступаются. А я готов провалиться сквозь землю.

— Сторм? — Маркус Форрестер неверяще качает головой. — И как тебя сюда занесло? Следишь за мной?

— Почему бы не оказаться там, где есть гарантированно великолепные инвестиции и не воспользоваться ситуацией? — тоном змея-искусителя говорит он, а я так и не могу понять, только ли альфе адресован ответ. — Господин судья, кто примет у меня пожертвование? Я так понимаю, условия те же? Если выиграет команда альф, проигравшая команда…

— Все ты понял! — обрывает вопрос ревнивый Форрестер. — Только попробуй прикоснуться к моей паре…

Сторм в ответ только ухмыляется.

— Хави, теперь мы точно выиграем! — слышу радостный шепот у себя за спиной.

— Э-э-э… я в этом не уверен. Тем более, что у нас это четвертая партия.

— Ты просто не знаешь подробностей, — хихикает Эйприл. — Они никогда не сыграются, потому что вечные соперники и конкуренты. Маркус ведет с этим типом переговоры уже где-то год и все без толку. Они один пункт плана могут месяцами согласовывать, где уж им действовать в команде! Я ведь от мужа ушел, потому что он решил в нашу годовщину позвонить Сторму и что-то там согласовать. Я киваю и прикусываю губу, чтобы не сболтнуть, кем я прихожусь «этому типу» и “что-то там” называется сделкой на миллионы долларов.