Дарья Федоровна рассмеялась вместе с дочерью, а Игорь сурово погрозил Женьке пальцем:
– Насчет бабули – сама виновата! Нечего было в пять лет спички на нашем балконе жечь! – но он тут же смягчился, словно сливочное масло в духовке, увидев перед собой огромную тарелку с уткой и овощами, уже более весело и добродушно спросив:
– Так чего случилось-то? Говори, пока я все не съел, потому что бабушка не знает, что я… В общем, потому что когда тарелка опустеет, я уйду.
Женька фыркнула, прекрасно догадываясь о том, что Игорь хотел сказать, и зная тот факт, что из их квартиры его может сковырнуть разве что техногенная катастрофа. Подобная манера общения сложилась у них уже давным-давно, еще в далеком детстве, когда семья Сторожевых, состоящая из молодых инженеров местного Научно-исследовательского института, базирующегося на физике тяжелых металлов, их маленького сына Игоря и вышеупомянутой бабушки, Раисы Васильевны, пенсионерки со стажем, бывшего бухгалтера городского банка, переехала за соседнюю дверь лестничной площадки под бок к семье Зябликовых, после чего между двумя семьями завязалась крепкая и самая настоящая дружба. О бабушке Игоря необходимо ввернуть пару фраз отдельно: это была шустрая и деловая старушка с цепкими глазами – маленькими сапфириками, затянутыми в тугой пучок, еще на редкость густыми волосами и вечно накрученной на бигуди седой челкой, которая своим крепким и решительным, воинственным нравом держала в кулаке всю семью, правда, иногда разжимая кулак, чтобы ее домочадцы могли расслышать вынесенный ею очередной бытовой приговор. Раиса Васильевна любила громко и напористо высказывать свое мнение, которое всегда было единственно правильным, как ей казалось, и держала дочь, зятя и внука под строжайшим контролем, как полицейский, отслеживая все их перемещения, занятия и круг общения, поэтому-то и обронил Игорек случайное «бабушка не знает, что я…». «Ушел», – можно было бы так закончить наполненную опаской фразу друга, но Женя, зная нрав и характер его бабушки, не винила его в проявлении подобного чувства.
Игорь и Женя росли вместе, играли вместе, учились в одном классе одной и той же школы, и близкое и искреннее общение сложилось как-то само собой. В процессе роста и взросления Жени в ее жизни произошла странная метаморфоза: одна за другой, по той или иной причине, у девочки стали исчезать подруги, а на их месте появлялись все новые и новые «кореши»-друзья.
Женя не могла объяснить, почему с мальчиками ей всегда было проще и интереснее, и отсутствие подруг временами давалось ой как нелегко, потому что любой девчонке, пусть она и пропадает целыми вечерами за игрой в мяч или ползает с парнями по гаражам, очень необходимо это особенное девичье общение, секреты и тайные дневники с фотографией понравившегося звезды телеэкрана, да хоть те же разговорчики на тему мальчишек!
В конечном счете, когда Женька Зябликова выросла и превратилась в прекрасную, рыжеволосую и длинноногую лебедь Евгению, она вдруг поняла, что отношение окружавших ее мальчишек, как-то резко вытянувшихся в рост и начинающих потихоньку обзаводиться щетиной на щеках, их отношение к ней резко изменилось. Статус «своей девчонки» неумолимо испарялся, а на его место посыпались приглашения на свидания и все такое прочее… Вот так бедная Женя постепенно, на культурном человеческом языке отшивала парней, одного за другим, пока не растеряла всех, кроме… Кроме, конечно, соседского друга Игорька, который по-прежнему общался с ней именно на том уровне дружбы, что и был ей так необходим в условиях дефицита настоящих подружек-девочек. Мда. Отношения с девчонками у нее как-то с самого детства не складывались… А теперь и на нормальных мужчин везение вдруг спрятало голову в песок…
Так что теперь жизнь Жени стала состоять из множества маленьких целей, которые так приятно было достигать.
– Меня взяли на работу. – довольным голосом сообщила она, наклонившись к нему через стол.
Игорь замер, расширив глаза в шутливом удивлении, а затем, с ярко-выраженным саркастическим фоном в голосе проговорил:
– Да ладно?! На настоящую работу?? И в какой пиццерии ты теперь курьер, Зябликова? В той, что на Вознесенской улице, или в квартале Старого города?
Женька закатила глаза, а Дарья Федоровна, хлопнув дочь по спине и подмигнув Игорю, с улыбкой проговорила:
– Ладно, дети, я вас оставлю, еще в спальне не закончила пылесосить. Чай, надеюсь, сможете сами себе налить без драки?
– И во время драки сможем, мам. – хмыкнула Женька. – Иди.
– Уж я не сомневаюсь! – весело усмехнулась мама Жени и вышла из кухни.
Женька снова требовательно уставилась на Игоря, ожидая его «нормальной» реакции. В прочем, с ехидным лицом гиены, только что отведавшей ногу спящего льва и даже при этом его не разбудившей, невозмутимо продолжая уплетать то, что с огромной скоростью испарялось с тарелки и оказывалось кое в чьем желудке, Игорек вовсе не спешил становиться «адекватным».
– Так, хорошо, Женька, я понял: тебе нужна моя помощь. – он положил вилку и скосил глаза на правую линзу очков, где мельтешили какие-то квадратики. – Окей, гугл. Работа уборщицы, зарплата не менее пяти тысяч рублей, район Куйбышевский, поиск!
– Я тебе сейчас оливки вместо зрачков воткну в глаза, идиот! – раздраженно прошипела Женя и хлопнула в ладони прямо перед его правым глазом. – Очень смешно!
От хлопка Игорь моргнул и укоризненно посмотрел на подругу:
– Ну вот! «По вашему запросу ничего не найдено»… Сбила мне все результаты. И как я теперь проложу тебе дорогу в светлое будущее?
Женя погрозила ему вилкой и встала, подойдя к чайнику.
– У меня уже есть дорога в светлое будущее, Сторожев! Я устроилась в ЗАО «Черный полюс» секретарем директора! Не слышу аплодисментов!
Она обернулась к Игорю с кружкой в руках, но тот испепелял ее скептическим, насмешливым взглядом, сложив локти на стол.
– В ЗАО «Черный полюс»? Секретарем? А ты подробно уточнила на собеседовании свои должностные обязанности, Женька? Может, помимо подношений кофе какому-то усатому старперу, ты и еще кое-чего должна будешь для него де…
Женька ухмыльнулась и поставила перед другом кружку с таким звоном, что он осекся, а сама спокойненько уселась на стул, поджав под себя ноги, и хлопнула по столешнице:
– Не болтай ерунды. Работа – на полдня, я смогу совмещать с учебой, плюс – деньги неплохие, по сравнению со всем, что у меня уже было, плюс… – ее лицо вдруг просияло, а глаза загорелись радостным, мечтательным огнем. – Я смогу накопить на санаторно-курортное лечение в Алтайском крае для Полины! – тихо, шепотом добавила она. – Сейчас сентябрь, значит, у меня есть почти год, и я должна достать около 350 тысяч на путевку! – Женя вздохнула и посмотрела в погрустневшие и посерьезневшие глаза Игоря. – Врач сказала, что в Алтайском крае, в окологорной зоне есть очень хороший санаторий для лечения бронхиальной астмы у детей. Но чтобы лечение дало результат, лучше приезжать на максимальный срок – на двадцать один день, и в конце августа, когда цветение и пыль уменьшаются, а погода еще хорошая… А лечебная программа с полным комплексом оздоровительных процедур, да еще оплата двухместного и не самого, попрошу заметить, дорогого номера, да еще авиабилеты обойдутся мне примерно в ту сумму, что я озвучила этажом выше. Возможно, болезнь навсегда отступит, понимаешь, Игорек? – импульсивно закончила Женька, чувствуя, как от переполнявшего ее волнения у нее порозовели щеки, и положила подбородок на стол, устало и пусто глядя на причудливые узоры розовой скатерти.
Игорь вздохнул и потрепал девушку по мягким кудрям, тихо проговорив:
– Не обижайся, Женька, но мне кажется, что твоей полуставочной зарплаты едва хватит, чтобы покрыть кредит на машину, который, между прочим, взял твой отец совсем недавно и сроком на три года, а чтобы еще откладывать для Поли… Думаю, не то, что за год, ты и за пять лет нужной суммы не наскребешь.
Женя обреченно посмотрела на него и подняла голову со стола, схватив его за руку.