- Приятная штучка, - сказал полковник, закрывая двери.
- Тебе все удалось разглядеть, не так ли? - ехидно спросила Долли. - Я думала, ты свернешь себе шею, заглядывая ей под юбку. С возрастом ты становишься все хуже.
- Ты преувеличиваешь. - Полковник подошел к камину и уселся в кресло, перелистывая программу телепередач.
Долли взяла стаканы и отнесла их на кухню. Когда она снова вернулась в комнату, вид у нее был озабоченный.
- Послушай-ка, - сказала она, - я еще раз все обдумала. За этим действительно мог стоять Тренч. Возможно, он нас просто загипнотизировал, и мы совершенно не представляем каков он на самом деле.
- Даже если это так, - сказал полковник, продолжая просматривать программу, - будет лучше, если ты выбросишь это из головы, и как можно скорее. - Он начал шелестеть страницами, показывая, что желал был положить конец разговору. - Тренч просто старая баба, и ничего больше. Он совсем потерял свои мужские качества. Иди лучше сюда, по ящику передают какую-то пьесу.
Долли вздохнула и зажгла еще одну сигарету перед тем, как переместиться в кресло со своего мягкого стула, обитого сиреневым плюшем.
- Наверно, ты прав, - сказала она, сложив руки на груди. - Но все-таки приятно, если бы эта лицемерная свинья получила на свою голову хотя бы половину того, о чем я прошу.
Пока Анита закрывала двери в доме, тушила свет, раздевалась, она переходила от надежды к глубокому отчаянию. Эдвард сказал ей, что собирается на чашку чая к священнику, что тот пригласил его. Однако это могло быть и просто предлогом. Возможно, он подошел к священнику по своему делу, например посоветоваться по личному вопросу. Чем больше она об этом думала, тем правдоподобней казалась ей эта мысль. Ведь Эдвард холостяк и вообще человек очень осторожный, вот он и решил поговорить с другим мужчиной, к которому относился с уважением. Что ж, вполне вероятно. Эдвард признался ей, что, кроме нее, у него нет никого, с кем бы он мог откровенно поговорить - ни в деревне, ни на работе. И он уехал, чтобы все обдумать. Но почему так внезапно - забыл письма на пороге, ничего не сообщил на работе? Вряд ли Эдвард мог поступить так безответственно.
Но все остальное, например, то, что Эдвард искал совета у священника, выглядело вполне правдоподобно. По крайней мере, это ниточка, которая куда-то ведет. Ее надежда подогревалась еще и ее уверенностью в своей интуиции. Она непременно пойдет к Тренчу и будет просить его - если надо, умолять, чтобы он рассказал ей, по какому делу приходил к нему Эдвард. Любой ответ всетаки лучше, чем неизвестность.
С этой мыслью Анита заснула. Ей приснилось, что она снова с Эдвардом Шортом, они молчат и смотрят друг на друга, а вокруг какой-то странный пейзаж и не слышно ни одного звука.
Глава XV
В понедельник Тренч поднялся на час раньше, чем обычно. Он умылся, побрился, оделся и теперь заканчивал завтрак. Нетерпение, с которым он ожидал прихода экономки, стало особенно невыносимо после вчерашней вечерней службы. Он пытался убедить себя, что она ему совершенно не интересна, более того - безразлична, но пустота этого дома иногда так угнетала Тренча, что в какой-то момент он четко осознал: необходимо, чтобы в доме появилось еще одно живое существо, пусть чуждое ему или даже бессловесное. Господь всегда с ним, в этом сомнений у Тренча не было, и Господь повелевает укрощать свою плоть - одна из важнейших Его заповедей.
Не было никакого резона иметь в доме еще одного мужчину, поэтому идеальным вариантом была экономка. И сейчас, дожевывая бутерброд и допивая чай, Тренч снова убеждал себя и Господа, что взгляды его не претерпели никаких изменений.
Точно в девять утра Дороти Блейк постучала в дверь и была принята со всей теплотой, на какую был только способен мистер Тренч в данном случае. Он показал ей комнату и сказал, что, как только она распакует свои вещи, он ждет ее в гостиной, где они подробно обсудят ее обязанности. Как только мисс Блейк закрыла за собой дверь, Тренч спустился вниз, ощущая при этом некоторую неловкость и смущение, словно нерадивый ученик, которого отчитал директор школы.
Не прошло и десяти минут, как в дверь деликатно постучали. Тренч преувеличенно громко и с интонацией, не соответствующей моменту, произнес: "Будьте любезны войти".
Тренчу сразу бросилось в глаза, что мисс Блейк переоделась. Странная дрожь охватила Тренча, он с трудом проглотил слюну. В его мозгу пронеслась ужасная мысль о том, что в этом самом доме несколько минут назад эта женщина сняла с себя одни вещи и надела другие. Мысль эта была явно неприятной, она просто шокировала его, более того - Тренч почувствовал, что вовлечен в какое-то темное, непотребное дело. Это же смешно, сказал он себе, но неприятное чувство осталось.
- Садитесь, пожалуйста, мисс Блейк. Я хочу рассказать вам о моем распорядке дня и распределить ваши обязанности таким образом, чтобы было удобно мне и не в тягость вам. Итак... Он вынул из кармана лист бумаги и протянул ей. - Это распорядок на неделю. Время определено абсолютно точно. Большую часть своего свободного времени я провожу в саду, и это тоже указано. Естественно, в ненастную погоду и зимой распорядок немного меняется. На правой стороне страницы вы видите предлагаемое расписание для вас. Если вы с чем-нибудь не согласны, пожалуйста, скажите мне сейчас, и мы все исправим.
Пока мисс Блейк читала, Тренч изучал ее лицо. Широкое, с гладкой кожей, немного косящие глаза. Темносерые, печальные - глаза человека, привыкшего к послушанию. Рот очерчен вполне решительно, однако без признаков капризности, которые часто встречаются у современных людей. И руки ее - это руки честного человека, с коротко подстриженными ногтями, такие руки не предназначены для соблазнов. У нее была большая грудь, что, к его удивлению, не оттолкнуло Тренча. Его мать имела примерно такую же фигуру, и он вспомнил то чувство уюта и защищенности, которое испытывал в детстве. Мисс Блейк была одета скромно, юбка достаточно длинна и надежно закрывала колени. Тренч убедился еще раз, что сделал превосходный выбор. Именно на таких женщин Господь взирает с благосклонностью. Она подняла глаза.
- Здесь все меня устраивает, мистер Тренч. Вы позволите мне оставить этот листок у себя?
- Разумеется. - Он улыбнулся ей. Ее голос, тихий и глубокий, очень подходил ей. Тренчу было приятно, что она будет работать у него дома.
- Я хотела спросить вас, - она пристально посмотрела на него, - вы мне не сказали, где находится ванная комната.
Этого он не ожидал. Он меньше всего задумывался о вопросах физиологии. Ему не приходило в голову, что его экономка будет нуждаться в посещении его ванной, была ему нестерпима.
- Ах да, извините, это полностью ускользнуло от моего внимания. Сейчас я покажу вам. Еще что-нибудь?
- Нет, только это, больше ничего. Спасибо.
Тренч показал мисс Блейк ванную комнату.
- Вот, пожалуйста. Но, видите ли, с утра...
- Я встаю очень рано, мистер Тренч, поэтому для вас не будет никаких проблем.
- Ну что ж, это просто замечательно, мисс Блейк. - Он замолчал, глубоко вздохнул и потер руки. - Тогда самое время начинать, правда? Я вас покину, чтобы вы могли заняться своими делами. Если вам что-нибудь понадобится, возникнут какие-то сомнения, я буду в кабинете.
Оказавшись в относительной безопасности за закрытой дверью кабинета, Тренч обнаружил, что ему не хватает воздуха. Он с удовлетворением подумал, что эта женщина, по-видимому, не доставит ему хлопот. Он всегда недолюбливал слишком разговорчивых людей и сторонился их. Ему был непривычно сознавать, что в его доме появилась еще одна человеческая душа. Он придвинул к себе недельный план и принялся изучать его. Встреча с членами общества была назначена на среду. Ну, это не займет много времени. Лекция о добродетелях сельской жизни перед дирекцией и учениками местной школы - этим он всегда занимался с удовольствием. Он написал эту беседу пятнадцать лет назад и за это время усовершенствовал ее. Тренч был уверен, что лекция написана как раз тогда, когда он впервые установил тесную связь с Богом. Раньше он не мог и помыслить, как глубоко войдет Господь в его душу и его жизнь. Беседа была посвящена различным вопросам - от разъяснения ценностей простой благочестивой жизни в деревне до проблем божественного правосудия и наказания порока.