— Если ты считаешь, что это смешно, Принцесса, то ты не права…

— Всегда пожалуйста. Я решила, что за тобой стоит присмотреть.

— Поскольку ты почувствовала опасность, так?

— Это, а еще я знаю, что когда ты думаешь об этом корабле, ты глух и слеп ко всему на свете.

— Ну да, любовь ослепляет.

Хэн выбрался наружу, ударившись обо что–то головой и выругавшись. Когда он выпрямился, Лея стояла над телом, насколько Хэн мог разглядеть, весьма мертвого парня. Он был одет во вполне гражданскую одежду и выглядел лет на тридцать. И он явно уже не будет праздновать свой тридцать первый день рождения.

Лея, явно нервничая, держала рукоять своего светового меча одной рукой. Она резко вскинула голову, как будто до сих пор привыкая к своей новой прическе – волосам до плеч вместо длинной, почти до талии, косы.

— Тебе идет, — сказал Хэн.

— Странное ощущение… как будто голова меньше весит.

— В любом случае, говорят, что длинные волосы старят женщин.

— Нарываешься на неприятности, нерфовод?

— Можно подумать, у нас их мало?

— Думаю, нам лучше исчезнуть, и прямо сейчас.

— А что делать с телом?

— Выбросим его через шлюз, когда покинем планету.

— Когда это такая милая девушка как ты, научилась таким вещам?

— Меня научил ты.

— Приятно знать, что я на что–то гожусь.

Хэн поставил на место панель, прикрывавшую кожух гиперпривода и они направились к мостику. Все было как в старые времена, только как в те старые времена, которые ему совсем не хотелось пережить снова.

— Куда? – спросила Лея.

— На Корускант, — ответил Хэн, – за запчастями.

— И там никто не будет нас преследовать. Или, по крайней мере, не будет пытаться нас убить.

— Вместо этого мне может устроить разнос Люк.

— По крайней мере, нашему возвращению будут рады ногри и дроиды.

Хэн запустил двигатель «Сокола» и решил надеяться на лучшее.

— Вообще–то я планировал вернуться, когда починю двигатель.

— Очень умно, — сказала Лея. Она уже автоматически выполняла функции второго пилота. Почти как Чуи: почти, но часть пустоты в душе не могла заполнить даже Лея. – Это что, какая–то демонстрация мужского характера? Типа «наступает время, когда настоящий мужчина должен прекратить убегать» и тому подобное?

— Когда придет время, я хочу быть готовым к встрече с Тракеном.

Лея промолчала. «Сокол» аккуратно поднялся в воздух и Хэн проложил курс на Корускант, готовый рискнуть и прыгнуть в гиперпространство с максимальной скоростью, если у службы управления воздушным движением Кореллии возникнут те же подозрения, что и у незадачливого убийцы, который сейчас быстро остывал в инженерном отсеке внизу. Однако их корабль, после рутинной процедуры обмена кодами радиоответчиков, без всяких проблем прошел между аэротрассами и направился к точке прыжка.

— Мне следовало спросить этого парня, как он нас нашел, — сказал Хэн.

Лея даже не удивилась. – В следующий раз, когда я буду останавливать того, кто попытается тебя убить, я дам тебе время его расспросить.

Хэн разогнал «Сокол» настолько, насколько осмелился. Три часа, которые потребовались для того, чтобы преодолеть двадцать тысяч световых лет – расстояние до Корусканта – они провели, наблюдая за показаниями приборов и индикаторов, и надеясь, что двигатель не рассыплется на части. К тому времени, когда они достигли пространства Корусканта, «Сокол» начал нетипично вибрировать, рождая ощущение, что на корпус корабля каждые несколько секунд необычной регулярностью воздействует морская качка.

Лея, сидя в кресле второго пилота, потянулась вперед и с видимым беспокойством изучила показатели температуры и настроек двигателя. – Ты уверен, что он сможет приземлиться, не развалившись на части?

Хэн пожал плечами, зная, что не сможет обмануть ее ни на секунду. – Нет. Но доверься мне.

На расстоянии в 750 тысяч километров он засек маяк Галактического Города, и проложил посадочный курс так, чтобы приземлиться на одной из общественных посадочных площадок подальше от центра города и нежелательного внимания. Но если бы даже интересующиеся узнали, кто он такой, что бы они сделали? Да ничего. Этот район космоса был цивилизованным, и ему могли бы задать несколько неудобных вопросов относительно его симпатий к Кореллии, если бы кто–то узнал, что он летал на то задание вместе с Веджем; но никто об этом не знал, поэтому он мог, когда пожелает, прилетать сюда открыто, как капитан Х. Соло. Но даже если бы стало известно, что он сражался против Галактического Альянса, его могли всего лишь пригласить ответить на несколько вопросов, а затем началась бы запутанная игра с участием адвокатов.

Корускант был планетой, где правил закон и межпланетные соглашения. Люди здесь не исчезали бесследно – за исключением представителей преступного мира.

Однако Хэн был достаточно предусмотрительным, чтобы продолжать использовать ложный сигнал радиоответчика, который теперь идентифицировал «Сокол» как грузовой корабль с Татуина. Когда–то его боевые возможности могли быть обнаружены в ходе визуального осмотра и теплового сканирования, но корабль был старым, а в нынешние времена немало эксцентричных торговцев летает на модифицированных боевых кораблях, распроданных как флотские излишки. Такие корабли имеют вместительные грузовые отсеки и удобные оборонительные возможности, что было как раз то, что нужно в некоторых не вполне цивилизованных деловых кругах галактики.

Компьютер системы связи беззвучно связался со службой управления воздушного движения Галактического Города, обменявшись сигналами, которые быстро промелькнули на экране в виде светящихся строк и символов. В конечном итоге на экране появилось сообщение для людей: РАЗРЕШЕНА ПОСАДКА НА ПРИЧАЛ BW 9842 ВРЕМЕННОЙ ИНТЕРВАЛ 12:45 – 15:45.

— Ладно, приготовиться к посадке, — скомандовал Хэн.

— Раньше ты никогда не предупреждал о посадке.

— Раньше я никогда не думал, что двигатель может приземлиться и без остальной части корабля.

Лея изучала панель управления с легким неодобрением, на ее лице отражались белые и зеленые огоньки от приборов. Хэн поймал себя на том, что ищет на ее лице следы испуга, словно только ее уверенность может помочь им безопасно приземлиться. «Сокол» вибрировал уже ощутимо: несильная, но постоянная едва ощутимая дрожь, похожая на сбой в сердцебиении, примерно через каждые пять секунд, а также легкое жужжание двигающихся частей, услышать которое пилот может, только если он знает свой корабль, как собственное тело. А Хэн знал свой корабль.

И Лея тоже. Она мельком посмотрела на него и подмигнула:

— Все будет в порядке.

— Переходим на субсвет.

— Субсвет, — подтвердила она приказ.

«Сокол» прожужжал снова. Хэн помимо воли напряг до белизны кисть правой руки, сжавшую ручку управления. Чем сильнее он ее сжимал, тем большую тревогу вызывала вибрация.

— Запускаю маневровый двигатель.

Двигатель включился, добавив к уже имеющемуся жужжанию и вибрации свои собственные.

«Давай, малыш. Просто еще одно приземление. Ты миллион раз такое делал. Держись».

— Дистанция пятьсот тысяч километров.

— Уточняю угол приближения.

— Установи двадцать четыре градуса.

— Корректирую до двадцати четырех.

— Держи курс.

Навигационный экран показывал четкую сетку линий и номеров и отметку, обозначавшую «Сокол», ориентированную на курс для безопасной посадки на посадочную площадку в Галактическом Городе. В знакомый фон звуков и вибрации, который Хэн почти инстинктивно считал нормальным, врывалась ритмичная дрожь.

— Не говори этого, — резко сказал Лея.

— Чего не говорить?

— Что у тебя есть нехорошее предчувствие.

— Даже в голову не приходило, — солгал Хэн.

— А мне пришло, — Лея, не отрываясь, смотрела на приборную панель. – Потому что у меня тоже оно есть.

Площадь Ядра, Корускант

Приближалась Лумайя. Она ответила на призыв Джейсена и сейчас без страха и споров направлялась на Корускант.