Annotation
Крылов Алексей Николаевич
Крылов Алексей Николаевич
Тяжёлый жезл маршала Ерёменко
Если уважаемым читателям доводилось бывать на книжных рынках столицы, и они не оставались равнодушны к славному боевому прошлому нашей страны, то наверняка бросалось в глаза большое количество книг о полководцах Великой Отечественной войны, изданных к 70-и летию Победы. Сталин, Шапошников, Рокоссовский, Василевский, Конев, и даже Тимошенко с Мерецковым, не говоря уже о Жукове, оказались представлены в литературных трудах писателей - документалистов достаточно полно. Но не ищите среди этого разнообразия книгу о маршале А.И. Ерёменко. Таковой нет. Есть только работы самого Андрея Ивановича, включая его военные дневники. И ситуация эта в данном сегменте информационного поля далеко не случайна. Чем же не угодил Андрей Иванович хозяевам PR-пространства?
Здесь необходимо понять, что главной фигурой, активно ненавидимой некоторой частью властьимущих, является безусловно Иосиф Виссарионович Сталин, ясность "вины" которого безусловно очевидна. Именно товарищ Сталин превратил коммунизм Мордехая Леви (К. Маркс) из оружия разрушения России и её государственности в оружие консолидации русского государственного ядра и сплочения ещё здоровых защитных сил русского и других славянских народов против транснационального антихриста, персонифицируемого в те уже далёкие времена бандой Шикельгрубера. (А. Гитлер) Преемственная линия от родоначальников русской смуты здесь вполне ясна, ибо вышибленный из СССР Бронштейн, с конца тридцатых числился "почётным арийцем".
Поношения и дискредитация товарища Сталина, начатые Перлмуттером (Н. Хрущёв) на ХХ съезде капээсэсихи (КПСС - организация изменников родины в 1956-1991 годах) не привели к желаемому результату даже в наши дни. Скорее наоборот, образ Сталина засиял на фоне затеянной пигмеями кампании десталинизации сильнее и сильнее с каждым прожитым нами годом. Не по зубам он оказался этим картавым карликам.
А вот на Андрее Ивановиче Ерёменко можно было отыграться. Даже в гнилую оттепель, когда Ерёменко получил звание маршала, имя полководца замалчивалось, фотографии публиковались крайне редко. Политработники, бывшие в 1941 году членами военного совета фронта, припомнили, как тяжёлый кулак Андрея Ивановича проходил, и не раз, по их поганым мордам. А возведённый в ранг великого полководца маршал Жуков писал о своём коллеге так: "Еременко в войсках не любили за глупость и чванство". (Больше ни один человек на страницах мемуаров Георгия Константиновича им оскорблен не был.)
Виной всему явилось следующее. Андрей Иванович ДВА РАЗА не дал участникам военно - фашистского заговора Тухачевского сдать СССР Шикельгруберу. Сегодня, опираясь на работы Арсена Бениковича Мартиросяна наличие заговора в Красной Армии к июню 1941 года можно считать доказанным. Результаты деятельности на поприще игры в поддавки с Вермахтом Наркома обороны Тимошенко, Начальника Генштаба Жукова, Командующего ЗапОВО Павлова впечатляют. На ШЕСТОЙ день войны сдан Минск, уничтожена почти вся наша фронтовая авиация, связи нет, Западный Фронт отходит в безпорядке, местами бежит, бросая оружие и технику...
На фоне такого военного поражения заговорщики надеялись убрать товарища Сталина, как наиболее опасного врага, а потом, получив от Шикельгрубера свои серебряники, прозябать в синекуре функционеров третьего рейха в порабощённой России. Власов явился наиболее характерным воплощением их мечты, сбывшейся, правда, только в девяностых годах прошлого века во времена меченого дьяволом ставропольского мерзавца (имени его не хочу ставить в эту книжку).
Сталин уже утром 22 июня, судя по всему, заподозрил неладное именно на Западном Фронте, потому, что в 7 часов утра он звонил первому секретарю ЦК КП (б) Белоруссии Пантелеймону Кондратьевичу Пономаренко и заявил ему, что поскольку получаемая от военных информация его не удовлетворяет, потребовал от него начать сбор сведений о положении противника через местные партийные органы. (В сб. Великая Отечественная катастрофа. 1941 год. Причины трагедии. М., 2007, с. 174-175.)
Жуков, как начальник Генерального Штаба отвечал за связь, за получение этой самой информации, которую Сталин вынужден был искать через Пономаренко. Известие о взятии немцами Минска Сталин получил из сообщения английского радио, а не от Жукова и Тимошенко из Наркомата обороны. Следовательно, Тимошенко и Жуков намеренно скрывали информацию от руководства страны о ситуации на Западном Фронте. Согласитесь, что сокрытие информации - это уже есть должностное преступление. По свидетельству А.И. Микояна (Микоян А.И. Так было. - М.: Вагриус, 1999, - 612 с.), 29 июня вечером у Сталина в Кремле собрались Молотов, Маленков, Микоян и Берия. В связи с тяжёлым положением Западного Фронта Сталин позвонил в Наркомат обороны Тимошенко, но тот ничего путного о положении на Западном направлении сказать не смог. Встревоженный таким ходом дела, Сталин предложил всем поехать в Наркомат обороны и на месте разобраться с обстановкой. В Наркомате Сталин держался очень спокойно, спрашивал, где командование Западным Особым военным округом, какая имеется связь. Жуков докладывал, что связь потеряна и за весь день восстановить ее не могли. Затем Сталин спрашивал о том, почему допустили прорыв немцев, какие меры приняты к налаживанию связи и так далее. Жуков ответил, какие меры приняты, сказал, что послали людей, но сколько времени потребуется для установления связи, никто не знает. Около получаса говорили довольно спокойно, но выяснив всё его интересовавшее, Сталин подвёл итог: что за Генеральный штаб, что за начальник Штаба, который так растерялся, что не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует, раз нет связи, Штаб безсилен руководить. Трепещущий от липкого смертельного страха разоблачения своих грязных дел Жуков выбежал в другую комнату и, по словам Микояна, "буквально разрыдался". Из посещения Наркомата обороны Сталину стало ясно, что Тимошенко и Жуков подмяли всех под себя, отказываясь предоставлять какую-либо правдивую информацию о событиях на Западном Фронте.
Андрей Иванович Ерёменко так отзывался о Жукове (Военный дневник // (ВИЖ). 1994. ╧ 5. С. 19-20 / Запись от 19 января 1943 года): "Жуков, этот узурпатор и грубиян, относился ко мне очень плохо, просто не по-человечески. Он всех топтал на своем пути, но мне доставалось больше других. Не мог мне простить, что я нет-нет, да и скажу о его недостатках в ЦК или Верховному Главнокомандующему. Я обязан был это сделать, как командующий войсками, отвечающий за порученный участок работы, и как коммунист. Мне от Жукова за это попадало. Я с товарищем Жуковым уже работал, знаю его как облупленного. Это человек страшный и недалекий. Высшей марки карьерист... Следует сказать, что жуковское оперативное искусство - это превосходство в силах в 5- 6 раз, иначе он не будет браться за дело, он не умеет воевать не количеством, и на крови строит себе карьеру...
Мы знаем, что Жуков приезжал под Сталинград (в Сталинграде он не был, там стреляли) и сидел с Маленковым в отрытом для них блиндаже в 30 км севернее Сталинграда и оттуда пытался нам помогать. Он хотел помочь нам, он имел прямые указания от Сталина, но у него ничего не вышло, а то единственное решение, которое он принял, принесло большой вред. Он завернул к себе все резервы, которые шли в Сталинград, это нам стоило очень дорого, мы из-за этого отдали врагу Тракторный завод."
Командующий ЗапОВО Д.Г. Павлов и его подельники, саботируя Директивы НКО и ГШ о приведении в повышенную боевую готовность войск округа после 10 июня продолжали заниматься ослаблением готовности войск. Это выразилось в отсутствии горючего в округе, размещении авиации на самой границе, удержании в Бресте трех дивизий и ещё нескольких частей, которые, согласно "Планов обороны" округа, и тем более после Директив и приказов Москвы от 11-18 июня, должны были уйти из города и занять оборону вокруг него. Именно ослаблением готовности войск занимался Павлов, устраивая "плановые показательные" учения на артполигоне под Брестом 22 июня, располагая там бронетехнику брестских дивизий, как на выставке.
