Он хотел было сказать, что дракона даже слепой определит, как раз перед тем, как его сожрут, но сказал следующее:

- На юге не водятся большие виверны. Там они действительно маленькие, с собаку, как ты сказала. Поэтому ты и перепутала её с драконом. Местные же северные вымахивают до ты сама видела каких размеров. А почему ты хочешь найти дракона?

- Жители деревень вокруг Фоборга жалуются на то, что он уже несколько лет ворует их скот. Я поклялась уничтожить это демоническое создание или умереть пытаясь. Это и будет твоё искупление. Устав нашего ордена велит мне принимать любую помощь в деле уничтожения нечисти, поэтому я смогу не убивать тебя, пока ты не поможешь мне расправиться с драконом.

"... или не умрёшь пытаясь", - закончил про себя Леофлед.

- Почему же ты думаешь, что дракон - демоническое создание? Разве ваш орден не занимается исключительно нежитью?

- А как же святой Грегор, победивший Змия и освободивший город? Из этого же ясно, что драконы - создания тьмы.

Змий был бескрылой хтонической тварью изрядной силы, если верить житию. Это последующие комментаторы записали Змия в драконы, в самой истории ничего на это не указывает. Но рыцарь понимал, что монашка этого не поймёт, поэтому сказал первое, что пришло ему в голову.

- То есть ты хочешь по святости сравниться со святым Грегором?

Девушка снова вскинула лук и наконечник стрелы загорелся ещё более угрожающе.

- Чего ты хочешь добиться, демон, взывая к моей гордости? Думал, я не узнаю такую простую уловку?

Леофлед чувствовал во всём этом что-то неправильное. Он ощущал это уже довольно продолжительное время, но никак не мог понять, что же его беспокоило. Просто, каждый раз, когда связывался с какими-нибудь духовными лицами, чувство какой-то неправильности начинало его подтачивать. Вот и сейчас, глядя на девушку, готовую в праведном гневе избавиться от зла, воплощённого в плоти... Но ведь он не был злом! Он ведь не демон!

- Хорошо, ты прошла мою проверку, монашка. Я удостоверился, что у тебя хватит силы духа встретиться с драконом. Я помогу тебе с ним расправиться, когда ты найдёшь его. Ты сможешь меня найти у придорожной таверны к северу отсюда.

- Нет, мертвяк, ты пойдёшь со мной и мы вместе отыщем и убьём чудовище. Иначе развоплощу на месте!

"Вот эту уловку ты проглотила, девочка", - подумал рыцарь, а на вслух возмутился:

- Ты не можешь обречь на вечные муки человеческую душу!

- Человек всегда сам делает свой выбор.

Она вела его по сумеречному лесу как тюремщик заключённого, пропустив вперёд и сжимая в руках зачарованный кинжал. Только на самом деле проводником был он, она шла вслепую среди враждебных изменчивых теней. Леофлед это понимал, поэтому совсем не обижался на неё за предосторожности. И всё же обстановку разрядить требовалось, так что он первым развязал разговор.

- Так зачем тебе череп? Для какого-то ритуала?

- Не оглядывайся, на дорогу смотри. - огрызнулась девушка и замолчала. Рыцарь уже думал, что не дождётся ответа, когда она заговорила снова. - Это символ в своём роде. Напоминание, которое мне дали на выходе из обители. Это останки одного из старых монахов, они одновременно и благословение и напутствие, вроде как "мы были как вы, вы будете как мы". Понимаешь?

- Больше, чем ты думаешь. Я сам себе весь живое напоминание. То есть мёртвое.

- Не смей сравнивать такие вещи. Ты остался в собственном теле благодаря демоническому вмешательству или тёмной магии.

- Это не мешает мне думать о смерти каждую минуту своего существования. Да в собственном ли я теле? Даже если меня вернули к жизни в своём теле, я уже слишком много раз его сменил.

- Что? Ты можешь переселяться в другие тела? И после этого ты хочешь убедить меня, что ты не демоническое отродье?

- Нет, нет, не переселяться! Я просто ремонтирую его. Заменяю устаревшие части, как плотник может заменить что-то в своём доме. Отрубили мне руку, я пришил новую, от свежего покойника. Она потом приросла и я могу лучше двигаться.

- Ты же понимаешь, что тревожить могилы мёртвых - это грех? Когда их воскресят в конце времён, они будут вынуждены восстать без руки или головы?

- Я думаю, что Творцу всего мира, видимого и невидимого, будет не сложно разобраться, где чья часть тела. Церковь зря запрещает медикам исследовать мёртвые тела. Они бы столько всего узнали, будь им позволено делать это свободно. Например, ты знала, что у мужчин и женщин одинаковое количество рёбер в груди?

Она невольно коснулась собственного тела.

- Та ты ещё женские могилы оскверняешь?

- А что? Я же мужчина, пусть и мёртвый. Мне свойственны все мужские желания...

Он осёкся, так как почувствовал, что острый и горячий металл больно кольнул его спину сквозь одежду.

- Послушай меня, мёртвый, не знаю, кто ты, дух или демон, но если ты ещё раз при мне непочтительно отзовёшься о нашей матери Церкви или об останках добрых верующих, я проткну твоё небьющееся сердце этим зачарованным клинком. Ты развоплотишься быстрее, чем успеешь сказать "Творче мой".

- Я понял, понял тебя. Больше ни слова об этом ты не услышишь! Обещаю тебе.

Клинок от спины она убрала только когда удостоверилась, что Леофлед больше ничего не говорит.

Какое-то время они шли молча. Наконец, впереди, внизу в долине, замаячил свет трактира.

- Извини, монашка. Ты видишь, каким я стал человеком. Не могу не то, что тело, язык свой за зубами держать. Поэтому мне так нужна твоя исповедь. А насчёт женских тел я соврал. Когда ты умер, ты не чувствуешь ни тепла солнца, ни запаха леса, только постоянную боль и жажду. И никогда не притерпеваешься, только перестаёшь желать чего-либо вообще.

Она шла за ним молча, но никаких резких движений ещё не делала.

- Вам хорошо, пока вы живые. Вы можете обращаться к Творцу и чувствовать, что Он вас слышит. Мёртвым же Он предпочитает не отвечать.

Таверна оказалась набита народом под завязку. Хозяин сначала хотел вообще их выгнать, но увидев символ Ордена Святого Тетция, освободил им один небольшой стол в углу и стал извиваться в извинениях. Мол, недалеко хоронили большого человека, поминки в его таверне устроили, но духовному лицу всегда рады.

Принесли щи на курином бульоне, рыбу в яблоках и крепкого пива на двоих. Изрядно проголодавшаяся монашка тут же накинулась на съестное. Леофлед заинтересованно оглядывал из-под капюшона собравшийся народ. Все пили, веселились и, как это обычно бывает, и думать забыли о поминаемом. Впрочем, многолетний опыт подсказывал, что чем больше пьют, тем больше, значит, скучают.

- Послушай, сестра, как тебя, кстати, зовут-то?

- Можешь звать меня Евгения.

- Отлично, Дженни, как ты собралась у этого сброда что-то про местного дракона узнавать?

- Во-первых, это люди и они пытаются пережить утрату одного из них. Во-вторых, а мне не нужны все, мне нужен кто-то один, кто знает тропу на Седую гору.

Она расправилась с первой тарелкой и принялась за рыбу.

- Где Седая гора я тебе сам покажу, только тут ты никого не найдёшь, кто тебе тропинку на вершину подскажет.

- Почему это?

- Никто не ходит туда. Там какие-то чары, что ли, наложены, никогда дорогу наверх просто так не найдёшь. Будешь блуждать в трёх соснах и выйдешь обратно только через пару дней.

Дженни ничего на это не ответила, только задумалась над кружкой пива.

Леофлед ткнул пальцем самого близко сидящего крестьянина. Тот взглянул на него мутным взглядом.

- Слушай, брат, подскажи, в какую сторону кладбище будет? Хотел поклониться старым костям, да заплутал.

- Кладбище? Идёшь по дороге на этот, как бишь его... Север, точно! Там пень стоит а на нём знак, куда свернуть. А тебе зачем надо?

- Да некромант он, - Дженни встряла, прежде чем рыцарь успел что-нибудь произнести.