- Конечно, - великодушно пообещал Аргор. Тогда он еще не знал, что обещание свое не выполнит - потому что просто не сможет.

Он часто приходил к Горной Деве. В какое-то мгновение встретились их руки, потом губы...

Тело помнило ласки, душа - страсть, любовь, нежность...

Ему очень хотелось снова проснуться рядом с ней, поправить одеяло, но это было невозможно. Все кончено, и нет в этом мире такой силы, которая могла бы вернуть ему объятия Горной Девы и тепло ее тела.

У него за его долгую жизнь было предостаточно женщин, он им нравился, и многие красавицы едва не сворачивали себе шеи, глядя ему вслед, но он никогда никого так не любил и не желал, как Оннэле.

Все рухнуло в одно мгновение - по вине этого крысенка Эарнура и ушастых тварей Элронда и Глорфиндейла. Да, надо будет еще и до Аранарта добраться, как будет время и настроение, он тоже заслужил.

Когда он собрался ехать на войну, у Оннэле уже заметно округлился живот.

- Все закончится, мы поедем ко мне в Карн Дум, и в Ангмаре наконец будет королева, - пообещал Аргор, даже не думая, что не сможет выполнить и это свое обещание. - А то мои подданные и так косо поглядывают на неженатого короля.

Что стало с Горной Девой? Нетрудно догадаться.

Все, хватит!

Аргор встал с постели, поняв, что заснуть ему все равно не удастся - да и не хотелось. Пора разобраться с этим гаденышем, только перед тем, как сдохнуть, пусть ответит, что сделал с Оннэле. Разумом Король-Чародей понимал, что Горная Дева наверняка мертва и то, что он узнает от своего пленника, какой именно смертью она умерла, ничего не изменит, но в душе ему казалось, что ему почему-то станет легче, если он все же это выяснит. Конечно, если Эарнура еще раньше не прикончил Нендил.

***

Нендил долго ждал своего приятеля Моргомира, но так и не дождался - вследствие того, что тот схлопотал в рожу за приставания к чужой жене. В итоге, узнав об этом от орков-патрульных, он пошел спать, еще раз помянув недобрым словом тупого морадана, и решил, что очередное истязание пленника вполне подождет до завтра - у Эарнура будет время подумать и помучиться, если, конечно, он за ночь на тот свет не отправится. Однако вскоре Нендила разбудил настойчивый стук в дверь.

Ругаясь, он поплелся открывать и увидел на пороге бледного растрепанного Аргора.

- Ты чего не спишь? - протер глаза Нендил. - Что случилось, что ты меня будишь?

- Вы уже разделались с Эарнуром? - ответил тот глухим, каким-то надтреснутым голосом.

- Да нет пока, если только сам не сдох, - пожал плечами эльф.

- Где вы его оставили? - спросил Аргор.

Заспанному Нендилу не оставалось ничего другого, кроме как изложить Королю-Чародею все про их с Моргомиром задумку. Аргор посмотрел на него с явным недовольством.

- Хватит над ним просто так издеваться. Пошли со мной. Я хочу сначала кое-что из него вытрясти, а потом, так уж и быть, можешь его изуродовать или прикончить. Впрочем, нет. Убивать его буду я, и смерть этого крысенка не будет легкой. Пусть прочувствует все на собственной шкуре.

Нендил скроил недовольную мину.

- Ладно, так уж и быть, - устало ответил Аргор. - Можешь над ним немного поглумиться, но убивать я его буду все равно сам.

- И взбрело тебе в голову устраивать расправу посреди ночи, - зевнул Нендил, набрасывая плащ.

16

За своим инструментом Маэглин сбегал довольно быстро - куда больше времени заняла беседа с Азрузагаром, и теперь эльфу оставалось только надеяться, что он все же попробует ему хоть чем-нибудь помочь. В темноте подниматься по лестнице надо было очень осторожно, но, даже несмотря на это, пару раз он чуть не упал. Несмотря на то, что он сказал Эарнуру, без света он все-таки видел не слишком хорошо.

- Эй, ты тут живой? - окликнул он пленника, открывая дверь. Эарнур приподнял голову, увидев вошедшего - он не ожидал, что странный эльф вернется.

- Пока да, - чуть слышно прошептал король Гондора.

- Так, я нашел одного человека, который сможет нам помочь, - обнадежил его Маэглин. - Хотелось бы думать, что про тебя все забыли. Если это так, то к утру ты уже будешь отдыхать и приходить в себя у меня в мастерской, а если нет - это очень плохо. Еще попить дать?

Эарнур кивнул.

- Спасибо вам. Никак только не могу понять, что вы делаете в этом страшном месте, если пока еще можете кого-то пожалеть.

- Долгая история, - ответил комендант, поднося кувшин с остатками воды к губам пленника. - Если интересно, потом расскажу, когда немного в себя придешь. Плохо тебе?

- Уже получше по сравнению с тем, что было, - сказал ему Эарнур с явным облегчением.

Маэглин принялся аккуратно возиться со звеньями кольчуги. Больше всего он боялся, что ножницы, на изобретение и изготовление которых он потратил столько сил и времени, не выдержат и сломаются или затупятся, но, к счастью, все шло как по маслу. Когда ему осталось разделаться только с правым рукавом, в дверь почти незаметно проскользнул Азрузагар.

- Эй, вы тут как? - спросил он. - К Горхаугу я пока заглянуть, честно говоря, не решился, но принес с собой кое-что интересное. И полезное.

Он вытащил из кармана маленькую бутылочку.

- Выпей, полегчает, - сказал он Эарнуру, вытаскивая пробку. В комнате запахло чем-то резким и однозначно хмельным.

- Я не пью. Вообще, - постарался не слишком грубо ответить тот, в это мгновение вспомнив своего вечно нетрезвого родителя, дубасившего единственного сына почем зря.

- Слушай, я тебе тут не Праздник Середины Лета отмечать предлагаю, и мы не в трапезной, - покосился на него Азрузагар. - Нашел время и место мне тут показывать, какой ты у нас вернейший из Верных, правильный и до кучи еще и не пьешь. Я тоже не любитель, но мне, честно говоря, вообще плевать, пьешь ты или не пьешь. А вот на то, что он сейчас будет снимать кольчугу у тебя со сломанной руки, мне уже не плевать, и я тебе прямо скажу: это может быть очень больно. Так что лучше глотни этой дряни, на вкус та еще мерзость, но боль немного снимет.

Эарнур, который, несмотря на все попытки отца, Элронда и прочих милых людей и эльфов заставить его наравне с ними нализаться в хлам, никогда не пил ничего крепче воды и чая, послушно выпил большой глоток обжигающего пойла, которое подсунул ему Азрузагар - на вкус оно было чудовищно горьким и почему-то пахло лавандой. Однако гадость все же помогла: измученный пленник почувствовал легкий туман в голове, и на какое-то время невыносимая ноющая и дергающая боль в изувеченной руке хоть немного приутихла. К тому моменту Маэглин наконец закончил свою работу, и то, что не так давно было дорогой и, как казалось Эарнуру, даже прочной кольчугой, теперь лежало на полу бесформенной грудой железа.