Sean Danker

Admiral

© Гришин А. В., перевод на русский язык, 2016

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Э“», 2016

Послышались голоса.

– Адмирал? Ты шутишь? – поинтересовался один из голосов.

– Вот печать. Посмотри сама. Наверно, кто-то поставил ее сюда не шутки ради.

– Он жив?

– Это даже не наш корабль.

– Он дышит. Я чувствую.

Мягкие губы прижались к моим и, заставив меня отвлечься от боли, терзавшей мое тело, вдохнули мне в рот порцию долгожданного, пусть и бывшего в употреблении кислорода. Впрочем, нежное прикосновение оказалось недолгим. Тут же мне в грудину с силой врезался крепкий кулак.

Рука отошла назад для следующего удара, но мне удалось перехватить ее за запястье и удержать. Бить меня еще раз было вовсе ни к чему.

Я закашлялся, открыл глаза и тут же снова зажмурился. Меня ослепили сразу три лампы. Я выпустил пойманную руку и, застонав, медленно сел. Кто-то попятился от меня. Палуба оказалась холодной, а воздух на вкус и запах воспринимался как-то необычно.

Я приоткрыл один глаз. Надо мною стояли трое. Две молодых женщины и один, тоже молодой, мужчина. Из одежды на них было только нижнее белье казенного образца. Вероятно, они, как и я, только что покинули «спальники».

Мои руки и ноги онемели и не желали слушаться. Во рту пересохло. Мир представлял собой мешанину скачущих обрывков, и сознание никак не успевало ухватиться хотя бы за один. «Спальники» отлично прекращали мозговую деятельность, а вот по части возвращения к ней у них было неважно. Я чувствовал, что сердце как-то трепыхается не по-хорошему, хотя в этом вряд ли следовало винить «спальник».

Я ощущал себя мертвецом. Мне уже приходилось просыпаться не в лучшем состоянии, но ничего подобного еще не случалось. В спальном отсеке стояла полная темнота, если не считать нескольких тускло светившихся табло. Ни обычного, ни даже аварийного освещения. И, хоть голова и не варила, я знал, что дело неладно.

Палуба была металлической и не особо чистой. Под ладонью я ощущал чрезмерно рельефный противоскользящий узор. Это было неожиданно.

– Что происходит? – спросил я, потирая глаза и стараясь сосредоточиться. Впечатление было такое, будто я перенес полноценное отравление этиловым спиртом со всеми его негативными последствиями, но без единого достоинства. Все части моего мозга, за исключением памяти, пытались прийти в норму. – Где мы?

Трое переглянулись.

– Непонятно, сэр. – Это сказала одна из женщин, та, что поменьше. Более рослая с подозрением разглядывала меня, а у парня был такой вид, будто он пытался отойти от приснившегося кошмара. Я совершенно точно знал его ощущения.

– Это вы вытащили меня?

– У вас горел предупреждающий сигнал. В устройстве что-то барахлило, – сказал парень, постучав пальцем по пластиковой крышке «спальника». – Питание иссякло, сэр.

– Спасибо. – Теперь понятно, почему эта троица ходила с ручными фонарями. И мысли мои путались не настолько, чтобы я не мог сообразить, что они только что спасли мне жизнь, вытащив меня из «спальника».

Я не знал, где мы находились, но это, совершенно точно, не была станция Пейн. Пребывание в искусственном параличе донельзя изматывало. Хотелось снова лечь и закрыть глаза.

Поэтому я поднялся на ноги, лишь слегка пошатываясь при этом. Поднял руку и потрогал волосы. Они были короткими. Это я уже знал; только проверил, на всякий случай.

Более высокая из двух женщин смотрела мне прямо в глаза, а ведь во мне почти два метра росту. И взгляд ее был не особенно дружелюбным.

Я потер ладонью лицо, ощутив жесткую щетину. Встряхнул головой и попытался заставить мозги ворочаться проворнее, чтобы сообразить, как же вести себя с этой молодежью.

Я остановил взгляд на парне.

– Вы техник?

Он кивнул.

– Энсин Нилс. Практикант.

– Практикант?

– Закончил обучение, сэр.

Я обвел взглядом всех троих, пытаясь понять, что же он сказал.

– Вы все?

– Так точно, сэр, – ответили все разом.

Практиканты с Эвагарда. С законченным образованием. Я изобразил нечто вроде одобрительного взмаха рукой.

– И вы все направляетесь на «Джулиана».

– Так точно, сэр. – Дружный хор.

– Первое назначение?

– Так точно, сэр.

Я потер переносицу и негромко застонал. Они почтительно стояли, не сводя с меня глаз. Всех нас трясло от холода.

Я заставил себя собраться и сделал вид, будто полностью держу обстоятельства под контролем. Каким образом эти трое оказались на корабле, перевозившем меня? Чтобы совсем успокоиться, я глубоко вздохнул.

– Вольно, – сказал я практикантам, которые честно старались изобразить стойку «смирно». Хотя и одеты в исподнее, а имеют представление о том, как должны вести себя военные. Я снова благосклонно махнул рукой и тут же нахмурился. – Вы одеты не по форме. Но форма у вас должна быть. Оденьтесь.

Они замялись, явно ощущая неловкость, и я сообразил, что из-за отсутствия электричества они не могут открыть свои «спальники».

Нилс кашлянул, прочищая горло.

– Сэр…

Я повернулся к нему. Мускулатура у него была хилая, а до начала тренировок, обязательных на службе, наверное, не было вовсе никакой. Он как нельзя лучше соответствовал типажу техника – бледный, слегка расслабленный, – и потому не мог быть никем другим.

Но, с другой стороны, я был точно таким же.

– Что?

Он направил луч фонаря на потолок, осветив плохо обработанный серый металл и резкие стыки.

– Сэр, это корабль Содружества. Ганрайский.

– Сомневаюсь. – Я с силой потер ноющие локти.

– Сэр, – решительно произнесла рослая девушка, – здесь повсюду заводская маркировка. – Она осветила своим фонарем выцветшую табличку на переборке. На ней была изображена эмблема Ганрайской королевской торговой комиссии и план палубы.

Что ж, с этим не поспоришь.

– Да, судно ганрайской постройки, – согласился я, оглядываясь по сторонам. Не может быть такого, чтобы эти свежеиспеченные специалисты вышли из сна на этой посудине. Что же все-таки случилось? Дело было не только в пробуждении. И не в состоянии моего здоровья, и не в плохо функционирующих мозгах. Здесь что-то было всерьез неладно.

Длинной я, похоже, не слишком нравился. На минуту я даже задумался было: что я мог ей сделать? Впрочем, недоброжелательная мина казалась настолько естественной для нее, что вряд ли за нею скрывалось что-то личное. Такое было у этой девушки лицо – из тех лиц, для которых, пожалуй, яростный оскал был бы самым естественным выражением.

– Как вас зовут? – обратился я к ней.

– Разрешите доложить, адмирал, лейтенант Дейлани.

– Адмирал? – Я заморгал от растерянности. Девушка, напустив на себя равнодушный вид, направила луч света мне за спину. Действительно, на моем «спальнике» имелась вся надлежащая маркировка. Вензель адмирала Империи ни с чем не перепутаешь.

– Будь я проклят, – сказал я, разглядывая табличку. – Меня повысили в звании. Выпивку всем! И в первую очередь мне… – Следовало сменить тему, и я вновь обратился к лейтенанту Дейлани: – Какая у вас специальность?

Мне было действительно любопытно. За последние годы мне доводилось встречать не так уж много молодых офицеров, но ребятишки, только что получившие погоны, как правило, не держали себя столь вызывающе, как она. А ее поведение меня слегка раздражало.

– Биология, сэр.

Я представил себе, как она распоряжается народом в медотсеке, и решил: справится.

Третья практикантка стояла в классической позе «вольно». В отличие от двоих коротко подстриженных товарищей, ее волосы были относительно длинными. Военнослужащие могли избежать стрижки только по одной причине: если длинные волосы требовались в связи с какими-то важными особенностями культуры или имели церемониальное значение. А это означало, что невысокая девушка, по всей вероятности, имеет длинную родословную и носит в себе гены, которым придается особая ценность.