О выходящий из самолета.

Кто ты,

Что видел ты

С высоты?

Вот он усаживается в автомашину,

Но только не в центр он стремится,

Как все,

А велит подвезти себя прямо к трамплину

^[243]

На Воробьевском шоссе

^[244]

.

И, прислонившийся к парапету,

Смотрит не за реку на стадион,

А на громадину

Университета.

Да, это он!

Он, просыпающийся временами

Прошлого века блистательный ум,

Автор и ныне читаемых нами

Воспоминаний —

"Былого и дум"

^[245]

.

Да, это он здесь бродил с Огаревым

^[246]

По Воробьевым горам.

Горы обводит он взором суровым:

"Витберг

^[247]

, не здесь ли задумал ты храм?"

Зодчий Витберг когда-то мечтал возвести здесь

Огромнейший храм Христа,

Но этот проект отвергли

И храм далеко не по замыслу Витберга возвели в низине,

В районе нынешнего Каменного моста.

После революции этот храм был разрушен,

И вместо него порешили воздвигнуть Дворец Советов.

Но не этой низины искала его высота!

И дело закончилось сооружением

Зимнего плавательного бассейна,

Действительно украшающего тамошние места.

А здесь, на горах, возникла громада Университета.

Как не лишенная некоторых архитектурных излишеств

Но всё же в какой-то степени

Осуществленная витберговская мечта.

Вот о чем думает Герцен,

Вот о чем шепчут его уста.

А может быть, это попросту шелест

Древесный слышится

Там, в пламенеющих зарослях

Университетских садов?

И о проектах и замыслах,

О вызреванье плодов

Думает Герцен,

А может быть, я ошибаюсь:

Вовсе не Герцен стоит,

Облокотившись на парапетный бетон,—

Может быть, это стою, улыбаясь,

Я, а не он.

(1965)

"Я брежу Только тем…"^{302}

Я брежу

Только тем,

Чем бредить начал,

Когда передо мною замаячил

Рубеж, до коего мне не дойти,

И всё иду по этому пути,

Который я со смехом или плачем,

Но так или иначе обозначил

Давным-давно, пожалуй, лет с пяти.

Я рос

В пределах жуткой зимней стужи

И слезных весен.

Это был Восток,

Где летний зной был краток и жесток,

Вдруг таял снег, пересыхали лужи,

И уже реки делались и уже,

И неотцветший увядал цветок…

Вот почему я знал, что обнаружу

Подземных вод стремительный поток.

И вот он бьет,—

Я этому помог,

Но не везде он выведен наружу!

А города,

Возникшие в пустыне,—

Они мне снились знаете когда? —

Еще когда их не было в помине.

Дремля ребенком в зарослях полыни,

Планировал я эти города.

Я чувствовал: тут — уголь, там — руда,

А здесь и нефть взметнет хвосты павлиньи!

Они возникли, эти города,

Но всё же не везде и не всегда

Так велики, как грежу я и ныне,

И грезить продолжаю что ни день я

И что ни ночь.

И всё во мне поет,

Что не исчерпаны мои виденья,

И всё ж от моего воображенья

Действительность и ныне отстает.

И лишь тогда душа моя заплачет,

Когда все сны исполнятся сполна,

И ничего уж не переиначит

Застывшая в величии страна,

И новый день уже не будет начат.

И, постарев, пойму я: это значит,

Что и себя я исчерпал до дна.

1965

Ленин^{303}

Где Ленин?

Ленин в Мавзолее.

И на медали. И в звезде.

Где Ленин?

Даты, юбилеи…