Но где же Ленин? Ленин где?

Где Ленин?

Он на полках книжных.

Но не стоять же целый век

На постаментах неподвижных

Ему во мгле библиотек!

Где Ленин?

Поздний вечер манит

Спокойно погрузиться в сны,

Но Ленин вдруг в окно заглянет:

"А все вопросы решены?"

Где Ленин?

Вот его квартира,

Вот кабинет его в Кремле.

Где Ленин?

Там, где судьбы мира

Вершат народы на земле!

1965

"Воспоминания зловещи…"^{304}

Воспоминания зловещи,

И, знаешь сам, они нередки:

Соха, лучина, кнут — вот вещи,

Которыми владели предки.

Всё это мы храним, не пряча,

И в старине души не чаем,

Но и наследство побогаче

Своим потомкам завещаем,

Чтоб нас они не поносили

Перед музейною витриной,

В своей уверенные силе

И в нашей слабости старинной.

1965

Ушедший в землю^{305}

Действительность

С обыденностью тусклой

Вступает в спор, куда ни погляди…

Среди

Возвышенности

Среднерусской,

На широченнейшей ее груди,

В лесу, где я опенки собирал,

Не ожидая ничего иного,

Прекрасный камень, нет, не минерал,

А вроде как бы даже и коралл

Нашел я средь спокойствия земного.

Не объясню,

На что он был похож,

Но, на его любуючись красоты,

Колхозницы сказали:

"Это соты,

Давно окаменевшие!"

Ну что ж,

Как вы хотите, чем угодно грезьте,

Как нравится, и говорите так,

Но знаю я: на этом самом месте,

Где ныне разрастаются ивняк,

И горькие рябины, и ольшаник,

И березняк, просящийся в предбанник,

Чтоб веником повиснуть на косяк,—

Здесь, в недрах недр, не высох, не иссяк,

А только дремлет Океан-изгнанник.

Он дремлет здесь, под каждою деревней.

Нет ни сирен в нем, ни океанид,

Но, самый первобытный, самый древний,

С лица Земли исчезнувший, хранит

Он всё, что надобно, уйдя в гранит.

Забыв о громовых своих раскатах

И потеряв рассветный ореол,

Один лишь путь обратно к нам нашел:

По буровым он скважинам пошел,

Чтоб подавать насыщенный рассол

Для солки шкур на мясокомбинатах —

Густой, при девятнадцати мороза,

Рассол, не замерзающий зимой

И в холодильниках.

"Какая проза!" —

Вы говорите…

Да! Охвачен тьмой,

Забыв о том, как в небе звезды пылки,

Невольник недр, он милостиво льет

В зеленые и тусклые бутылки

Струю шипящих минеральных вод.

1965

Силуэты пней^{306}

К вопросу о пейзаже наших дней:

Не на опушке и не на лугах,

А замечали вы на берегах

Водохранилищ силуэты пней

На высоченных тоненьких ногах

Своих же собственных сухих корней

И в сучковатых чертовых рогах,

Наверное, чтоб стало нам видней

Всё, что творилось прежде в глубине

Земли, пока, покорствуя волне

И ветру, не развеялись пески?

И сохнут пни, ничем уж не грозя.

Сказал бы даже Эрьзя

^[248]

, что нельзя

Использовать их боле мастерски.

1965

Мягкая рухлядь^{307}

Где

Шубы русские,

Где полушубки, шапки —

Вся рухлядь мягкая, хваленые меха?

Лиса

Поймала в поле петуха,—

Я видел сам отгрызенные лапки,

Но лисьих шуб я не нашел нигде__

Ни в сундуках, ни на каком гвозде