Расплавили, на утварь перелили
И на церковные колокола.
И не в музеях я ищу твой след,
О олимпиец с тугоплавким телом!
Ты слишком ценный, чтоб остаться целым,
Но слишком цельный, чтоб сойти на нет,
Живешь не только в колокольном гуде,
Порою превращаемом в набат,
Не только лишь в поту олимпиад
И в олимпийских позах всяких судей.
И не в одном лишь мире киностудий,
Где мощные юпитеры горят.
Но чуют люди, понимают люди,
Что суть не в том, о чем мелькнет экран,
А в том, о чем летят из разных стран
Через пустыни, через океан
Известия хрипучей чередою —
Что, весь багрян от незаживших ран,
Колдует над тяжелою водою,
Ворочает урановой рудою
Седой родитель Времени Уран
[416]
.
И бездна не исчерпана до дна;
Ведь, как Сатурн
[417]
, и в наши времена
Своих детей эпоха пожирает,
Но молодая жизнь не замирает,
Хоть и она, о, даже и она,
Лишь в новое одно и влюблена,
Античных жестов всё ж не презирает.
Вот
Это всё,
Что я имел в виду,
И, кажется, я в общем не ошибся,
А по музеям снова не пойду:
От юности моей я не в ладу
С подобьями из мрамора и гипса.
{1962)
"Искусство часто путают с искусственностью…"{543}
Искусство часто путают с искусственностью,
А между тем оно — сама естественность:
В него мы вкладываем всё, что есть у нас
И быть должно. Всё это так естественно
И натурально. В этом-то и есть она,
Искусства истина. Но тем не менее
Искусство часто путают с искусственностью.
(1963)
Я не прощаюсь{544}
Я не прощаюсь,
Ибо недаром
Не возвращаюсь
В облике старом.
Да, и ручаюсь:
Видеть дано вам,
Как возвращаюсь
В облике новом.
Не обольщаясь
Верою сладкой,
Я возвращаюсь
Горькой догадкой
И исключаюсь,
Будто бы ересь;;
И возвращаюсь,
Силою мерясь,. .
И воспрещаюсь,
И, не смущаясь,
Я возвращаюсь;
И, возвращаясь,
Быть обещаюсь
Лучше и лучше.
Осенью поздней
Движутся тучи.
Осенью поздней
Листья умчались,
Будет морозней —
Я не печалюсь.
Веткой качаясь
Ранней весною,
Я возвращаюсь
В братство лесное.
И, не прощаясь
Все-таки с вами
И не прельщаясь
Даже словами,
Я не прощаюсь
Рукопожатьем,
Я возвращаюсь
Крепким объятьем!
(1963)
Людские имена{545}
Сыпучее песка
Людские имена,
И Вечности рука,
Длинна и холодна,
Играет их горой,
Перебирает их,
Чтоб вознести порой
Одно за счет других.
Потоки крови, мчась,
Смывают имена,
Но и со дна подчас
Всплывают имена,
Но всё ж на старый лад
В другие времена
Никак не прозвучат
Былые имена.
Иная или та
Сотрется пелена,
Что в прошлые лета
Легла на имена.
1965
Любовь{546}
Она заблудилась
В лесу полосатых столбов.
Она находилась
Среди величавых гербов.
Как Красная Шапочка,
Шла она, путь свой держа
К ощеренной пасти,
Где остры клыки рубежа.
