Илона легко вздохнула, улыбнулась и встала, чтобы сменить компресс. Из комнаты донесся скрип старой кровати. Карпов проснулся. Черт бы его побрал, тут же рассердилась Илона, сколько еще я буду вынуждена жить в этом вороньем гнезде! Хорошо хоть это чучело вытащило почти весь хлам из ванной комнаты, а то и не пройти было. Сейчас Карпов сбегает, то есть сползает, в аптеку, что-нибудь принесет для синяка...
Алексей Алексеевич, кряхтя и вздыхая, как больной бегемот, отправился сначала в туалет, невыносимо долго сидел там, потом пошел в ванную умываться. Этому он научился только благодаря Илоне, раньше ему как-то ни к чему было по утрам плескаться в воде, умывался и брился от только от случая к случаю, хорошо, если раз в неделю. А теперь даже остатки зубов чистил. Поскольку двигался Карпов медленно, утренние процедуры заняли у него около часа. Наконец он добрался до кухни, и тут же испуганно вскрикнул:
- Девочка, что случилось?
- А, - небрежно махнула рукой Илона, - мячом заехали. В волейбол играли на пляже, я зазевалась, вот и получила. Ты не сходишь в аптеку? Может, у них есть что-нибудь такое, от чего синяки быстрее пройдут?
Карпов засуетился. Забыв от волнения о том, что сначала полагается выпить чайку, а уж потом выходить из дома, он принялся собираться. Конечно, и на сборы ему потребовалось немало времени, но в конце концов он ушел. Илона, тут же забыв о его существовании, стала строить планы добычи денег. А вечером снова отправила Карпова на прогулку, на этот раз в магазин, почувствовав, что ей просто необходимо хорошенько напиться. Стресс - дело серьезное. С ним надо бороться.
Так прошло четыре дня. Илона сидела дома, приводя себя в порядок, попивая водочку и фантазируя, Карпов тихо радовался тому, что его девочка никуда не убегает, мирно слушает радио, читает книжки, которые Карпов раздобыл специально для нее - выпросил почитать у соседки с третьего этажа, - даже сама сварила суп, необыкновенно вкусный, и нажарила оладьев с кабачками... всегда бы так! Хотя, конечно, отпуск рано или поздно кончится, придется милой девочке снова вставать ни свет ни заря, да ведь иначе и денег не заработаешь. Карпов изо всех сил старался угодить своей красавице. Он то и дело подметал пол, он старательно мыл посуду, стирал, ходил в магазин, он вообще был готов на все ради сказочной птицы. Но почему-то настроение у Илоночки постоянно было неважным...
А Илона, почти не замечая Карпова со всеми его хлопотами и заискивающей щербатой улыбкой, придумывала все новые и новые варианты следующей встречи с Антоном Раменским... Она твердо решила, что сначала объяснится с ним, а уж потом видно будет, придется ли ей когда-нибудь еще заниматься ночной охотой. Вообще-то она была уверена, что не придется. Что Антон сразу и навсегда возьмет ее под свою защиту и опеку... а как же иначе? Стоит лишь ему узнать, что она любит его, что готова навсегда связать с ним свою жизнь... да для него это будет такой подарок судьбы, что он и думать забудет обо всем на свете!
Глава четвертая
Наконец Илона решила, что теперь вполне можно показаться на люди. А точнее - на глаза Антону. И вот, днем в пятницу, отправив Карпова в булочную, она принялась выбирать туалет для вечернего выхода. Прежде всего нужно было учесть то, что ей придется ждать Антона на набережной Мойки, оказавшись там как бы случайно, а значит, она не может выглядеть так, как будто заранее собралась именно в ресторан и никуда больше. Что-то нарядное, но не слишком... нейтральное, пригодное и для прогулки по улицам, и для похода в хороший ресторан. Да, задача не из легких. Конечно, нарядов за это время скопилось довольно много, но ведь эта встреча должна стать решающей, так сказать, судьбоносной, причем не только для Илоны, а и для Раменского тоже... ради этого стоит постараться.
В итоге Илона остановилась на своих любимых черных брюках в обтяжку (в них она выглядела особенно стройной, совсем как фотомодель) и в меру открытой золотистой шелковой блузке со скромными рюшами. Легкий черный пиджак. Серьги - с жемчугом, но, конечно, не с черным, а с классическим белым, так гораздо романтичнее. В черном жемчуге все-таки слишком много страсти, а ей сегодня нужно быть нежной и неуверенной в себе. На шею - тоже нитка жемчуга (к сожалению, поддельного, но богемского стекла, так что отличить от настоящего его можно только на ощупь). И никаких перстней, одно лишь обручальное кольцо. Впрочем, нет, кольцо с александритом она все-таки наденет. Малиновый камень придаст живость довольно строгому в целом туалету. Туфли - черные, из мягкой кожи, никакого лака. И такая же сумочка. Духи - "Трезор".
Сообщив Карпову, что снова отправляется в гости к подруге и снова, возможно, заночует у нее, Илона вышла из дома задолго до шести часов, хотя идти от берлоги Карпова до великолепного здания, где поселилась фирма "Миллениум", было от силы пятнадцать минут, и то если тащиться нога за ногу. Но Илоне хотелось немножко прогуляться, настроиться, - и она пошла сначала в сад у Адмиралтейства. Но она совсем забыла, что в этом саду дорожки не асфальтированные, а посыпанные гравием, и для прогулок в туфлях на высоких каблуках не слишком хороши. Рассердившись на дорожки, Илона пошла вдоль сада по тротуару, к Дворцовой площади. И тут...
Ей несказанно повезло.
Она уже издали заметила его. Его невозможно было не заметить, так выделялся он среди окружавших его мужчин и женщин. Илона на несколько секунд замерла на месте, всматриваясь. А, похоже, это иностранцы, наверное, он их водил куда-то... ну, в Эрмитаж, конечно, куда же еще, иначе они не оказались бы на Дворцовой площади. А она сама как-то и не удосужилась побывать в этом знаменитом музее, ни разу за всю свою жизнь... в школе их класс ходил туда на экскурсию, но она в тот день как раз заболела... да что там, собственно говоря, смотреть то? Одни картины! А уж чего-чего, а картин она в молодости насмотрелась в мастерских знакомых художников... Вдруг Илона испугалась - а что, если сейчас Антон уедет с гостями еще куда-то? Но в следующую минуту ее страхи растаяли. К компании подкатили два роскошных лимузина, иностранцы шумно распрощались с господином Раменским, уселись в машины и укатили. Антон Иванович остался один.
