ЭВОЛЮЦИЯ

Рафаил Нудельман

Споры вокруг Дарвина

Плацента по Дарвину

Недавно я познакомился с письмом молодого компьютерного инженера, который, как я с удовольствием отметил, интересуется не только, как ему положено, компьютерами, но также многими другими вопросами, которые могут волновать думающего молодого человека, и, в частности, вопросами эволюции. Читая то-другое- третье, он наткнулся на споры креационистов с дарвинистами и, в частности, на весьма популярное у креационистов утверждение, что необыкновенная сложность человеческого глаза разом опровергает всю теорию эволюции. Не мог же такой изощренной сложности живой оптический прибор возникнуть в результате каких-то случайных мутаций и последующего отбора, говорят креационисты. Ведь вероятность правильного сочетания всех необходимых для этого деталей так мала, что для ее реализации не хватило бы всех 14 миллиардов лет существования вселенной. Автор письма, интуитивный "симпатизант" дарвинизма, не смог сам найти опровержение этого аргумента и в некоторой растерянности обращается к адресату с вопросом: "Не знаешь ли, как все-таки дарвинизм объясняет появление глаза?"

Можно было бы, конечно, сказать, что любая, самая малая вероятность, если только она отлична от нуля, может реализоваться в любой момент времени, не дожидаясь, пока пройдут все указанные миллиарды лет. Но это было бы не убедительно. На это немедленно последовал бы законный вопрос: а все другие сложные биологические органы? А печень? А мозг? А сама ДН К? Тоже результат счастливой случайности? Не слишком ли много счастья на одну человеческую душу?

Но дело в том, что это был бы и неверный ответ. Хотя бы потому, что вероятности тут почти ни при чем. И чтобы убедиться в этом, откроем небольшой секрет: глаз живых существ возникал на протяжении эволюции по меньшей мере 40 раз! Уж этого никакая счастливая случайность объяснить не может. Так и тянет немедленно пуститься в дарвинистское объяснение этого поразительного факта, но мы все-таки сдержим хотение и отсрочим немного это удовольствие, чтобы для начала, в качестве введения, так сказать — "пролегоменов", рассказать о другом сложном органе, который эволюция недавно преподнесла ученым на всех стадиях его последовательного становления — что называется, "на тарелочке с голубой каемочкой", — чтобы наглядно показать, как она неуклонно стремится к сложности и как она ее достигает, не взирая ни на какие козни вероятностей и креационистов.

"Когда Дарвин пытался объяснить эволюцию глаза, — пишет эволюционный биолог Дэйвид Резник из Калифорнийского университета (а Дарвин пытался, о чем мы еще скажем ниже), — он вынужден был прибегать к примерам, взятым из самых разных биологических классов, поскольку не существует одной какой-либо группы родственных организмов, в которой были бы представлены сразу все ступени образования глаза". И далее Резник говорит: зато нам, в отличие от Дарвина, посчастливилось найти другой сложный орган, который представлен у живых, не ископаемых существ, притом одного и того же вида, на ВСЕХ стадиях своего эволюционного становления, от полного отсутствия через промежуточные формы и до полного развития. Этим органом является плацента маленьких, похожих на аквариумных "гуппи", живородящих рыбок вида Poecilopsis (которых мы в дальнейшем, для простоты, будем именовать просто "песси").

Что такое сложный орган? Какой орган можно считать "сложным"? Тот, который способен выполнять несколько различных функций в живом организме. Глаз, например, фокусирует лучи света на сетчатке, создает изображение и различает цвета. Плацента, с чем согласны большинство биологов, тоже является сложным органом, потому что она, с одной стороны, поставляет кровь и питание зародышу, с другой — обрабатывает и удаляет отходы его метаболизма и регулирует обмен газов, а с третьей — защищает мать и ребенка от прямого соприкосновения тканей, которое грозило бы иммунным отторжением зародыша или отравлением матери. Вполне достаточно.

Резник начал изучать "песси" 15 лет назад и за это время накопил достаточно данных, чтобы обнаружить шесть различных подвидов этих рыбок, у которых плацента существует на трех различных стадиях развития: у одних ее нет совсем, у других ее отдельные функции начинают выполнять некоторые ткани, играющие роль предшественника плаценты, а у третьих плацента имеется во вполне законченном виде. На основании своих данных Резник и его сотрудники составили филогенетическое дерево вида "песси", а затем показали, что плацента у разных подвидов этих рыбок возникла трижды на протяжении их эволюции, причем всякий раз совершенно независимо от других подвидов, и ее развитие у каждого подвида шло различным путем, хотя привело к почти одинаковому результату Затем, используя метол определения возраста мутаций по так называемым митохондриальным генам (это небольшое количество генов, которые находятся в особых органеллах клетки. так называемых митохондриях, и передаются только по материнской линии), группа Резника сумела определить момент, когда у "песси" впервые, в результате случайных мутаций, начала складываться плацента, а также моменты прохождения различных этапов этой эволюции.

Ученым удалось показать, что эти моменты соответствуют времени определенных геохимических процессов на Земле, которые, видимо, и способствовали появлению, закреплению и отбору этих мутаций. Оказалось, что весь срок складывания плаценты у "песси" составляет всего 750 тысяч лет. Это время имеет тот же порядок, что и развитие глаза, которое, по современным взглядам, тоже произошло за относительно короткое (в геологическом плане) время — около 400 тысяч лет. Для сравнения скажем, что плацента у млекопитающих (если пользоваться теми же, "митохондриальными" методами определения ее возраста) вполне сложилась уже 100 миллионов лет назад — этот огромный срок как раз и объясняет, почему сегодня так затруднительно найти останки млекопитающих, на которых можно было бы изучать отдельные этапы этого "плаиентного становления".

Ну, что ж, снова упомянув о развитии глаза, мы вернулись к тому вопросу, который поставил сын моего друга, и, будучи джентльменами, обязаны теперь выполнить свое обещание, то есть рассказать, каким образом эволюция, без всякой посторонней помощи, ухитрилась создать этот сложный орган, который почему-то более всего ставит в тупик нынешних креационистов, заставляя их считать, что без Всевышнего тут не обошлось. Нам просто необходимо теперь доказать, что природе совсем незачем было беспокоить Всевышнего по таким пустякам, поскольку она могла прекрасно управиться с ними сама.

Опять бедный Дарвин!

Одна из книг на моей "биологической" полке называется "Alas, poor Darwin!" — что в переводе звучит "Увы, бедный (или несчастный) Дарвин!" Однако ее составители, известные нейробиологи Хилари и Стивен Роузи, прославившиеся изучением памяти, менее всего хотели упрекнуть или принизить Дарвина этим названием. Напротив, им, видимо, хотелось выразить сочувствие великому создателю эволюционной теории, идеи которого сегодня так безжалостно (по их, составителей, мнению) искажают и калечат некие люди, именующие себя "эволюционными психологами". Подзаголовок книги так и указывает своим обвинительным перстом: "Аргументы против эволюционной психологии". (Мы когда-то рассказывали о том, что такое "эволюционная психология", и, наверно, не раз еще к этому вернемся).

В отличие от Хилари и Стивена Роузов, создательница "теории социального отбора" Джоан Рафгарден и ее единомышленники весьма решительно хотят если не "сбросить Дарвина с корабля современности", то, по меньшей мере, потеснить его на палубе. И они нашли, как они полагают, то слабое звено, ухватившись за которое это можно сделать. Таким слабым звеном дарвинизма, по их мнению, является дарвиновская теория сексуального отбора.