Только ей я мог сказать:

- Я должен был их защитить.

- Ты защитил. Потом ты расскажешь мне и всем остальным, что это было. Пока отдыхай.

- Ты больше не уедешь?

- Нет. Я выяснила все, что нужно.

***

Я знал, что он уже пришел в себя. В общем-то, он проснулся уже давно, у него успели побывать многие люди, но я медлил. Конечно, я мог бы вообще не ходить, но знал, что должен.

Кровать находилась напротив входа, так что я увидел все сразу, до того, как подошел к нему.

- Не робей! - хохотнул Водяной. - Идешь, хвост поджав! Смелее, я не кусаюсь, а теперь еще и пинаюсь слабо!

Он хотел выглядеть веселым и беззаботным, но по глазам я мог прочитать гораздо больше. В них было все, кроме... кроме злости на меня.

Я перевел взгляд на то, что осталось от его ноги. Врачи сочли большой удачей возможность ампутировать только до колена. Они говорили, что если бы я принес его позже, резать пришлось бы до середины бедра, не меньше. У меня было подозрение, что меня просто пытаются успокоить.

- Как ты? - Я сел на пол, сложив ноги по-турецки. Кровать была низкой, и наши глаза находились на одном уровне.

- Никак. Они вогнали мне столько обезболивающего, что я ниже пояса вообще ничего не чувствую!

Я не очень знал, что нужно говорить из вежливости, поэтому не стал и пытаться. Вместо этого я задал вопрос, который волновал меня больше всего:

- Ты думаешь, это моя вина?

- Ну не знаю... Мне почему-то казалось, что это вина здоровенной уродливой акулы, хотя точно судить не берусь - вы под водой похожи!

Он засмеялся, я - нет. Мне нужно было знать ответ.

Водяной тяжело вздохнул:

- Кароль, да ты еще более странный, чем показалось на первый взгляд! Когда мы впервые тебя увидели, мы решили - все - что ты не более чем животное. А ты презирал нас, я ведь знаю. Потом оказалось, что даже через презрение в тебе пробивается нечто вроде... преданности, что ли. Но не собачьей, нет. Ты носишься с нами, как квочка с цыплятами, хотя на самом деле мы тебе не нужны. Просто сама мысль, что кто-то из тех, кто доверяет тебе, погибнет, пугает тебя. Не все люди способны на такое... Но это человеческое качество.

- Ошибаешься, - теперь, когда я это услышал, я вдруг все понял. - Это работа инстинктов. Звериных, естественно, у людей с инстинктами напряг. Как только я соглашаюсь руководить вами, я вроде как принимаю вас за свою стаю. А за стаю я должен отвечать.

- Перед кем?

- Перед собой. Это тяжелей всего.

Он кивнул. Я обратил внимание, что Водяной смотрит куда угодно, - в иллюминатор, на меня, на потолок, - только не на свои ноги. Но чувство вины уже не просыпалось во мне, только сочувствие.

Некоторое время мы молчали. Я чувствовал движение авианосца - гигантский корабль направлялся обратно к материку. Меня через пару часов заберут обратно на базу.

Тренировки пришлось свернуть раньше времени, но Лита сказала, что это не будет считаться моим провалом. Собственно, больше она мне ничего не говорила - мою смотрительницу не отпускали с совещаний уже вторые сутки. На корабль вообще слетелась половина Совета, чтобы лично взглянуть на существо, которое они назвали "мутантом".

Я хотел поговорить со своей смотрительницей, узнать, за чем она летала, что ей удалось выяснить. Но нам все время мешали - как нарочно! Столько шума из-за акулы-переростка!

- А эту уродину вытащили? - с трудом произнес Водяной.

- Да, в трюме лежит, но скоро ее заберут. Будут изучать, чтобы понять, откуда она взялась.

- Ты думаешь, она не здесь жила?

- Нет, - покачал головой я. - Помнишь шторм? Это он ее пригнал. В этих водах ничего подобного нет, но там, откуда она приплыла, могут быть другие.

- Если обнаружатся другие... Тебя заставят их ловить?

Я ничего не сказал - это было слишком очевидно. Меня снова бросят в водоворот, а я снова подчинюсь, потому что знаю, что без меня не справятся.

А ради чего все это? Какая у меня перспектива? Вечно выполнять чужие приказы, всегда, до самого конца. Есть ли у меня причины оттягивать поражение? Разве что Лита... хотя нет, Лита - скорее способ самоутешения. Мне с ней ничего не светит, да я и не хочу, потому что это неправильно.

Люди считают, что у каждого в жизни должна быть цель. Но не думаю, что они сами справляются с этим, а я... мне и мечтать не стоит.

- Кароль, - Водяной внимательно посмотрел на меня, - мне кажется, у тебя есть проблема посерьезней преданности другим.

- И не одна. Проблемы свои я знаю, ты мне выход подскажи.

- Знаешь? И какая же самая главная?

- То, что это мир людей. Для меня в нем нет места.

- Вот что ты себе в голову вбил... Напрасно. Не надо делить пространство вокруг на мир людей и мир тебя. То, что ты отличаешься от нас, не значит, что ты вечно будешь один. Есть люди, которым ты небезразличен...

- Милый, мне жаль, но у нас ничего не выйдет, - съязвил я.

Он удивленно моргнул, а потом рассмеялся. Весело, без горечи, поэтому я присоединился.

- Бес ты все-таки! Но, пожалуйста, будь серьезен. Ты неплохой парень, Кароль, а таких мало. Да, тебе тяжело... Думаешь, тебе одному? А мне?

Шах и мат.

- Что ты будешь делать теперь? - спросил я.

- Ну, что отряд покину, так это очевидно. Мне казалось, я четко определился со своим местом в жизни, а вот такого поворота не предвидел. Кароль, если ты еще раз извинишься, получишь прямо в челюсть!

Я счел за лучшее промолчать.

- Теперь мне придется искать себе новое место, но я справлюсь, - продолжил Водяной. - И от моря не уйду, что бы мне там ни говорили. Видишь, теперь и я отличаюсь от людей!

- Не сравнивай.

- Не спорю, твоя ситуация другая. Но худшая ли? На тебя будут смотреть со страхом, на меня - с жалостью. Знаешь, я бы охотно поменялся с тобой местами, но так не получится. У каждого свои проблемы, но я не сдамся, и ты не сдавайся.

- Почему?

- Потому что есть не только те, кто считает тебя животным и хочет твоей смерти. Есть еще люди, которых эта смерть расстроит, и я теперь один из них. Вот что... давай договоримся так. Я найду себе новое место, и мы встретимся снова - в воде или на суше. От меня требуется это.

- А от меня? - я ведь знал, что односторонних договоров не бывает.

- А ты должен дожить до этой встречи. Договорились?

Может, он и прав. Может, есть смысл попробовать прижиться в мире людей, а не искать свой собственный... Если бы я знал, есть ли вообще родной мне мир, было бы проще.

Но Водяной упростил мне задачу и ждал от меня ответа.

- Договорились, - я протянул ему руку. - И... спасибо тебе.

Часть вторая. Кладбище упавших звезд

Я начал понимать, в чем суть церемонии, называемой "свадьба".

Сначала мне казалось, что это лишь бесполезная суета в сочетании с нездоровым поглощением пищи. Люди носились туда-сюда, предпринимали жалкие попытки двигаться ритмично и организовывали какие-то нелепые игры. Но потом Лита объяснила мне, в чем смысл, и я начал наблюдать не за всеми сразу, а за отдельными людьми.

Так они связывают себя с кем-то - через свадьбу. Тут у них и юридические процедуры, и религиозные, и традиционные... Моя смотрительница рассказывала подробно, но половину информации я считал лишней и благополучно пропускал мимо ушей.

Уж не знаю, как Женьке удалось провернуть все это: устроить празднование прямо на базе, переоборудовав для этих целей наш главный тренировочный зал. Его невеста была стажеркой из медицинского крыла, так что проблем с посвящением ее в тайну не возникло. Вместе с тем, у них не было возможности пригласить сюда членов своей семьи и друзей, не связанных с проектом... Только Женька сказал, что друзья у него все здесь, а с семьей он отдельно разберется.

Зато он был, пожалуй, единственным человеком в мире, у которого на свадьбе побывали звери первой серии и даже один зверь второй.