- Ты была права! - с ходу начал он, - Я встретил девушку. Она добрая и чуткая, она умная, в меру язвительная, со своими заморочками и двумя детьми. Но дети маленькие, а она не замужем и вообще самая лучшая.

Оля сначала не поняла: кто это и что говорит. Потом посмотрела на экран телефона 'Сосед'. Ага, а он встретил девушку... Как-то царапнуло это. Но она не обратила внимания. Стала задавать уточняющие вопросы. Он отвечал. С удовольствием, с улыбкой в голосе, с юмором и с радостью.

- Дай бог, чтобы у Аркадия все сложилось хорошо, - вздохнула Оля и снова принялась строчить письмо поставщикам, которые что-то не понимали в контракте. Больше разговоров об этой удивительной даме не было. До вчерашнего дня.

И вот начало августа. Хороший месяц. Оля любуется на закат на своем любимом месте, пьет чай и думает. Вчерашний разговор с Аркадием выбил ее из колеи. Они сидели у нее на балконе и вдыхали запах дождя. У каждого в руке чашка чая с мятой - самое то, чтобы расслабиться после трудового дня. Веселая беседа ни о чем. Она вспоминает мультики из детства, он любимые сериалы юности. Оля наслаждается. Это общение ее заставляет ждать следующей их встречи.

- Я скоро ее увижу. Будут 'обмывать ножки' ребенку моего знакомого и она туда приглашена. Не могу дождаться.

Аркадий мечтательно улыбается.

- В этот раз я учту все. И не буду навязчивым, буду учтивым, полюблю ее детей. Создам идеальные условия для нее. Василиса этого достойна.

- А ты? - Оля склоняет голову к плечу и смотрит, как задумчиво кусает губу Аркадий.

Была у него такая привычка. Когда он волновался - кусал нижнюю губу, а когда злился - верхнюю. Странный человек.

- А я буду рад, когда она будет моей. Только моей, тогда она никуда не убежит и тогда...

- Стопэ! - Оля ставит чашку на столик и выпрямляется, - Попахивает рабством. Ты ее еще к постели прикуй - вот счастье будет у дамочки.

- Лишку схватил, да? - смущенно улыбается.

- Ага, - фыркает Оля, - Ты только ее не пугай. Предложи довезти до места встречи. Чтобы ей удобно было. Молчи и слушай побольше. Только слишком в душу не лезь - ты ее всего ничего знаешь. Ну, и с детьми будь приветлив.

- А ты голова... - усмехается и опять прикусывает губу, - Как хорошо, что ты у меня есть!

Оля покивала. А еще хорошо, что у нее есть он. Аркаша ее успокаивает и смешит. Ну, надо же, как его прошлый опыт научил всего бояться. Даже когда мужчина просто рассказывает о своей новой пассии, он излучает такую слезливую радость, точно собака нашла потерявшегося хозяина через годы разлуки. Очень хочется его поддержать.

Они долго беседуют. Потом поздний ужин. Аркадий слету съедает здоровенную и сочную отбивную, одним махом выпивает стакан кефира. Заедает зеленым салатом.

- Помидоры свои? - довольно жуя, спрашивает мужчина и улыбается широко-широко почти по-детски наивно.

- А еще и огурцы, и зелень, а также майонез. Я не люблю магазинный, - убирает очищенные от остатков еды тарелки в посудомоечную машину, - Лимонада?

- Не. Оль, чайку своего фирменного сделай, - целует ей руку, - Волшебница. Я после него сплю просто отлично.

Она смотрит в его карие глаза. Первый раз у нее в горле пересыхает, когда она смотрит на него. И не от страха с ней это. Совсем не от него. Это что-то другое. Теплое. Восхищенное. Торжественное. Что? Сглатывает гулко и вымученно улыбается. Аркадий, кажется, не заметил. Хорошо, а она подумает завтра об этом.

- Тсс! - прикладывает палец к своим губам и с улыбкой продолжает, - Это наш секрет. Никому не говори, а то будет тут толпа желающих себе хорошего сна.

Они долго подкалывали друг друга. Вообще, как Оля поняла, с Аркадием можно вести себя раскованно, поэтому шутки у них были добрыми, но 'сказочными'. Это были мечтания из разряда 'нереально'. Например, могли долго и вдумчиво придумывать, как когда-нибудь у них будут свои дети, не совместные, конечно же, и они поедут в замок отмечать новый год. Садились тут же за компьютер и выбирали, в какой замок поедут. Смеялись и придумывали казусы. Угадывали, во что каждый будет одет. Очаровательно. А потом было долгое прощание. Они придумывали сны.

- Пусть тебе приснятся розовые слонята, которые едут покорять Эверест.

Аркадий деланно испуганно машет головой и в отместку желает, чтобы Оля прокатилась на воздушном шаре с живой куклой Барби.

- Что я тебе плохого сделала? - утирая придуманные слезы, говорит Оля, - Это же верная смерть для меня. О! Не будет мне покоя сегодня ночью, жестокий Аркадий! Все! Не жди меня больше и тому подобно, и так далее...

Помахала рукой, обронив слова прощания, и захлопнула дверь под заливистый смех соседа и ругань старушки с девятого этажа.

И вот она тут. Спала-то хорошо, а вот сегодня на нее накатило настроение подумать. Приехала на дачу, взяв отгул на работе. Родители довольны такому внеплановому отдыху дочки, но что-то их настораживало. Тихая она какая-то, думает много и опять это сосредоточенное и в тоже время безучастное выражение лица.

Постепенно наступили сумерки, синева стала опускаться на дачу, проступила прохлада. Оля закуталась в плед. Чая давно не было в чашке. Солнце почти село, зато над полем появилась луна и первые звездочки, задул слабый ветерок, зашумели сверчки, где-то прокаркала сонная ворона.

Оля вдохнула свежий прохладный воздух. Стукнула калитка, послышались шаги - легкие мамины и чуть шаркающие папины.

- Все сидишь? - спросила мама и взлохматила дочкины волосы.

- Ага, - вздохнула девушка, - Мам, а как ты поняла, что папу любишь?

Мама задумалась, а папа стукнулся лбом о проход в дом.

- Это как-то само собой вышло. Без какого-то монета, Оль, - присела рядом на скамейку и стала качать кресло, на котором сидела дочь. На плечи жены муж опустил телогрейку, сам сел рядом и стал слушать своих дам.

- А на что это похоже? Я просто не понимаю, что значит любить, - посмотрела на маму, - Это как я должна ощущать? Что должна испытывать?

- Так прям сразу и не скажешь, - растерялась женщина, - Наверно, это как магниты. Ты его к себе притягиваешь, он тебя к себе и даже если между вами преграда, вы всегда будете вместе. А еще ты понимаешь, что хочется быть с ним всегда. Ты готова стать для него и опорой, и другом, и мамой его, и музой, и любовницей... Всем сразу. Ну... Одно целое. Не знаю, как еще описать. Нежность, всепрощение, радость, счастье, участие. Как-то так.

- Угу, - веско роняет отец и поплотнее застегивает на жене телогрейку, - Не простудись.

- А чего это ты спросила? - всполошилась мама.

- Просто так, - буркнула под плед Оля и засопела, - Не лезь пока. Я большая, сама подумаю.

- Хорошо, - соглашается мама.

Только это мама, а вот папа.

- Ты это... Скажи своему ухажеру, который у тебя вечерами напролет в квартире сидит, что у твоего папы разряд по боксу и если что... - грозный кулак опускается на стол и в тишине ночи отчетливо слышится гулкий удар.

- Лёня! - вздыхает жена, - Тебе стола не жалко?

- Это тебе стол жалко, - вздыхает муж, - Мне дочку жалко. А тебе стол. Вот где логика, Даш?

Оля смеется. Родители часто молчат. Видимо, она этим в них пошла. Но если разговорятся, то начинается веселье. Юморные!

- А кто у Оли в квартире сидит? - вспоминает жена и сурово смотрит сначала на мужа, потом на дочь, - Чего это я обо всем последней узнаю?

Отец с дочкой одновременно делают безучастные лица.

- Эй, я с вами разговариваю! - возмущается Дарья Савельевна, замечательный юрист и несменный нотариус одного из округов Москвы.

- Мам, - вздыхает Оля, - Вот когда я пойму, что ты готова меня послушать, и когда ты поймешь, что готова меня принять взрослой, тогда я тебе все расскажу. Хорошо?

- Но ты ж моя дочка! - разводит руками мама, - Я о тебе беспокоюсь.

- Не верь ей. Я эту пластинку уже тридцать лет слышу, - вздыхает папа, - Только дашь слабину, как все возьмет в свои руки и ...

- Не понимаю, что плохого в этом? - насупилась женщина.