Он нагнал их через несколько минут. Темная комната сужалась в единственный проход — туннель. Стены были сделаны из какого‑то тонкого прозрачного материала. Песок просачивался в пазы по сторонам туннеля. Он видел остальных недалеко впереди. Они шли не торопясь. Он слышал смех и обрывки разговора.

— … теперь Господин будет доволен?

— Пока он нас кормит, мне плевать на это!

— Шшшш, вы все!

Боба увидел, что впереди туннель расширяется в круглое помещение. Оно светилось тускло оранжевым. Когда остальные вошли, они выглядели, как куклы перед костром. Последним вошел Боба. Он внимательно смотрел вокруг в поисках воровки.

— Добро пожаловать, незнакомец, — приветствовал его ее голос.

Он посмотрел вверх. Она была там, сидела на высокой металлической полке. Она подняла руку, и он увидел еще один глаз, смотрящий на него. Она болтала голыми ногами. Его шлем был между ее колен.

— Не волнуйся, — сказала она. — Они не могут причинить тебе вред. Я имею в виду глаза.

Боба повернулся, глядя вокруг в изумлении.

Он был в кабине космического корабля. И не какого‑то, а тидского крейсера — он узнал его по чертежам, которые изучал в квартире отца на Камино.

— Как он сюда попал? — спросил Боба.

— Так же, как мандалорианский шлем попал в твои руки, — сказала девчонка и рассмеялась. — Кто‑то украл его.

Она взяла его шлем. Она долго смотрела на него. Потом повернулась и убрала шлем в какой‑то отсек. Она ввела защитный код. Дверь отсека скользнула закрываясь. Она стояла, глядя вниз на Бобу, на лице которого отражалось страдание.

— Не волнуйся, — сказала она.

Она шагнула к краю полки, спустилась вниз и пошла к Бобе.

— Он будет там в большей безопасности, — добавила она тише. — Поверь мне.

— Поверить тебе? — Боба начал кричать. — Тебе…

Девчонка сделала ему знак не шуметь. Он мельком увидел глаз на ее руке, зрачок черный, как чернила. Она приподняла бровь, молча показывая ему на гигантское помещение вокруг.

Боба закрыл рот. Он повернулся и осмотрелся.

Теперь он видел, это был не целый крейсер. Только кабина. Огромные неровные разрезы были видны в местах, откуда удалили крылья и генераторы энергии. То, что осталось, было длинной высокой комнатой. Голые провода и обгоревшие металлические кольца свисали с потолка. В полу были дыры. Тусклый оранжевый свет исходил от светящихся шаров, подвешенных над головой, как огромные яйца насекомых. Повсюду были куски разрушенной проводки, разбитая плитка, остатки чего‑то, похожего на оружие — импульсные пушки, оболочки протонных торпед, фазеры.

И везде были дети. Десятки. Они сидели на металлических полках, которые окружали комнату, глядя на него голодными мрачными глазами. Он никогда не видел таких худых людей или других существ, даже каминоанцев. Они были всех рас и цветов, какие только можно было найти в галактике — дети с Алдарана, Каларбы, Татуина, зеленоглазые куаты, юные ведьмы Датомира, похожие на выдр селонианцы.

И только одно у всех было общим, насколько Боба мог видеть, все были изможденными. Все выглядели испуганными. И у каждого из них был дополнительный глаз.

ГЛАВА 7

— Кто… Кто вы такие? — Боба повернулся к воровке. — Что это за место?

— Я Йгаба, — девчонка разгладила спереди свою грязную накидку. Она выглядела смущенной. — А это крепость армии господина.

— Армии? — Боба посмотрел на истощенные фигуры, внимательно смотрящие на него. — Мой отец всегда говорил, что армия движется на желудке. Не похоже, что эта куда‑то идет.

Шокированный ропот донесся от смотрящих на него фигур. Йгаба тряхнула головой. "Я бы на твоем месте не стала так говорить, — сказала она тихо. — Господина это не слишком обрадует".

— Господин? Какой Господин? — Боба уставился на нее. — Я не вижу тут никого главного.

Дети зашептались. Йгаба бросила обеспокоенный взгляд через плечо.

— Я серьезно, — сказала она. — Лучше не…

Неожиданно ее глаза широко открылись.

— Господин! — выдохнула она. Она подняла руки к лицу, затем, съежившись, бросилась на пол. — Господин Либкат…

Боба резко повернулся, чтобы увидеть, на что она смотрит. Воздух мерцал и становился светлее, как будто в невидимую бутылку лился сияющий песок. Очень медленно в центре комнаты появилась форма существа. Он был высокий и тонкий, одетый в темно — синюю мерцающую мантию. Он выглядел еще выше из‑за головного убора — блестящей черной митры, похожей на корону. Его руки были скрюченными и болезненно белыми, как и лицо. Глаза были огромными и круглыми. Они светились тем же тускло оранжевым светом, что и шары в комнате. Очень медленно и осторожно он поднял голову и пристально посмотрел в комнату. Когда он говорил, его голос был неприятно мягким. Он издавал тихое шипение, как кипящий чайник.

— Кто я? — спросил он.

В комнате послышался тихий вздох. Дети подняли руки. В каждой светился холодный глаз.

— Ты — наш Господин, Либкат, — как один сказали дети.

Высокая фигура кивнула.

— Это так. Кто заботится о вас, дети?

— Ты, Господин.

— Кто дает вам кров? — спросил он.

— Ты, Господин, — повторили дети.

Глаза внимательно смотрели на фигуру. Он смотрел на них. Через мгновение он снова кивнул.

— Это так. — Полуулыбка появилась на его лице рептилии. — И что я прошу взамен?

— Повиновение, Господин.

— Очень хорошо.

Фигура подняла руки, поворачиваясь. Боба почувствовал, как сжимается живот, когда они повернулись — светящиеся глаза, смотрящие на него.

— Сегодня на гонках будет много людей, — произнесла фигура. — Это значит, что у Большой Арены будет стоять много транспорта. Много охраны, но также неосторожных солдат, которые слишком много выпьют. Груз контрабандного оружия будет за северо — западными воротами. Вы должны доставить его сюда.

Дети прошептали: "Да, Господин".

Фигура посмотрела прямо на Бобу.

— А что значит провал? — прошипел он.

Боба открыл рот, но ничего не сказал.

— Провал значит уничтожение, — сказал Господин Либкат. — Не подведите меня.

И с ослепительной вспышкой фигура исчезла.

ГЛАВА 8

Боба моргнул. Потребовалась минута, чтобы осознать, что точно он видел.

Совсем не настоящая личность, а голограмма. Виртуальное послание.

Он никогда не подвергался настоящей опасности. Господин Либкат, кто бы он ни был, не был здесь на самом деле. Он не видел Бобу, но Боба узнал в нем неймодианца. Он встречал неймодианцев раньше на Геонозисе.

И, все‑таки, Либкат был пугающим, по крайней мере, для остальных. Даже Боба не мог смотреть в эти странные глаза, не испытывая чувства слабости. На какой‑то момент он не мог говорить. В комнате вокруг него тоже была тишина. Затем, все сразу, дети начали говорить.

— Нет времени! — крикнула Йгаба. Она повернулась на пятке и направилась к зазубренному проему, в котором раньше был генератор энергии. — Вы слышали Господина — у нас есть работа!

— Но я хочу есть, — захныкал кто‑то.

— Я тоже, — крикнул кто‑то еще.

— И я! — заголосил другой.

Йгаба остановилась. Ее лицо выглядело усталым, измотанным и намного старше. "Я знаю, — сказала она. — Я тоже голодна. У арены будут торговцы едой".

— Но нам нечего продать, — сказал маленький мальчик с Татуина.

На лице Йгабы появилась усмешка. "Это нам никогда раньше не мешало!" — сказала она. Остальные засмеялись. Боба шел рядом с ней.

— Так вы все воры, — сказал он осуждающе. Он схватил ее руку. — А я — нет. Я хочу получить обратно свои вещи. Отдай их мне, и я уйду.

Йгаба осмотрела его сверху вниз.

— Что ты о нас знаешь? — затем сказала она. — Ты бы тоже воровал, если бы голодал. Многих из нас забрали от семей. Остальные видели, как бандиты убили их родителей.

Ее сияющие глаза смотрели на Бобу. Он смотрел на нее.