15 января 1882 года в Палермо он встретил Рихарда Вагнера, только что закончившего «Парсифаля»; музыкант согласился полчаса позировать. Правда, по словам самого Ренуара, портрет не получился. Из Италии Ренуар вернулся полный глубоких впечатлений; его потрясло эстетическое совершенство великой живописи, но еще больше он был поражен достоинством и благородством бедных итальянцев: «В том, что итальянцы создали великую живопись, нет никакой их заслуги: им достаточно было всего лишь посмотреть вокруг. Итальянские улицы полны языческих богов и библейских персонажей. Каждая женщина, кормящая грудью ребенка, — Мадонна Рафаэля!»

Но мысль об Алин, несмотря на долгое путешествие, полное впечатлений и переживаний, продолжала мучить его, пока он не решился вернуться в Париж. Она встречала его на Лионском вокзале. Больше они уже не расставались. Все так же стесненные в средствах, они поселились в скромной мастерской на улице Сен Жорж, а после рождения сына Пьера перебрались в Шато де Бруйар на Монмартр. Спокойствие Алин умиротворяюще действовало на художника, в то время подвергавшего сомнению все принципы импрессионизма и терзавшегося подозрением, что не умеет ни писать, ни рисовать. Знакомство с великими мастерами снова поставило перед ним мучительный вопрос о примате цвета или формы.

Находясь под сильным воздействием эстетического совершенства старых мастеров, Ренуар пришел к убеждению, что не владеет техникой рисунка, и, не удовлетворенный достигнутыми результатами, уничтожил множество своих картин. Теперь он посвятил себя изображению фигур с четко обозначенными контурами, прописанных мягкими тонами без светотени. Он сожалел, что в прошлом уделял так много внимания световым эффектам и тем самым отвергал саму импрессионизма, видевшего цель живописи в том, чтобы уловить мгновение. Весь этот процесс переосмысления собственных творческих принципов в 1887 году нашел конкретное выражение в полотне «Большие купальщицы». На этой картине четкими линиями очерчен изгиб тела купающихся девушек на фоне пейзажа, лишенного свежести, воздушности и лучезарности природы, написанной с натуры. Выставленное в галерее Жоржа Пети под названием «Купальщицы: опыт декоративной живописи», полотно это вызвало противоречивые сведения даже среди друзей Ренуара. Гюисманс, Астрюк и Писсарро отнеслись к нему критически. А Ван Гога и публику оно привело в восхищение. К этому же периоду относятся три больших панно, посвященных танцу: «Танец в городе», «Танец в деревне» и «Танец в Буживале» (для которых позировали известная натурщица и художница Сюзанн Валадон и Алин Шариго), и «Зонтики» — типичное произведение переходного момента, отразившее мучительные поиски и сомнения художника. Тогда же, в «энгровский», как определил его сам Ренуар, период, написана картина «Дети в Варжемоне. Полдень» — самый важный заказ, полученный от банкира и дипломата Поля Берара. Особого внимания заслуживает «Материнство», написанное в 1886 году в Эссуа и изображающее подругу художника, кормящую грудью их первенца Пьера. Простота и нежность образа заставляют забыть о несколько излишней грузности фигуры Алин. Алин прекрасно понимала, что ей далеко до элиты парижского художественного мира, но тем не менее она заняла важное место в жизни Ренуара. Даже Дега, относившийся к женщинам без всякого снисхождения, встретив ее однажды на открытии выставки у Дюран-Рюэля, высоко оценил простоту ее туалета, выделявшегося на фоне крикливых платьев прочих дам. Подойдя к Ренуару; он прошептал: «Ваша жена выглядит королевой, посетившей труппу бродячих артистов».

Обе картины написаны в 18821883 годах и хранятся в парижском музее Орсе. Вместе с «Танцем в Буживале» (см. с. 54) они составляют триптих, посвященный танцу, где Ренуар особое внимание уделил изображению женских фигур.

Алин не только подарила ему умиротворение и гармонию тихой семейной жизни, но и избавила от материальных забот, создав все условия для спокойного занятия живописью.

Когда не удалось осуществить замысел создания ассоциации независимых художников — Общества иррегуляристов — замысел, основанный на убеждении, что все виды искусства: скульптура, живопись, архитектура и декоративно-прикладное искусство — неразрывно связаны друг с другом, Ренуар снова отправился в путешествие. В 1898 году он приехал на юг Франции, чтобы писать там вместе с Сезанном. Под воздействием ярких лучей средиземноморского солнца линия в живописи Ренуара постепенно становилась менее четкой, мазок приобретал былую живость и мягкость, а гамма красок все больше приближалась к типично импрессионистскому колориту В результате острой невралгии половина тела художника оказалась парализованной, и ему пришлось подвергнуться болезненному лечению электрошоком.

Тем временем культурный климат изменился, и после долгих лет нищеты и отчаяния публика и критика наконец заметили импрессионистов, и владельцы галерей стали оспаривать друг у друга право на обладание их картинами. Даже американский рынок стараниями неутомимого Дюран-Рюэля, устроившего две выставки в Нью-Йорке, проявил некоторую заинтересованность. Выйдя, наконец, из экономического тупика, Ренуар решился сочетаться с Алин браком 14 апреля 1890 года. Успехом увенчалась состоявшаяся в 1892 году большая персональная выставка художника в галерее Дюран-Рюэля. По настоянию поэта Стефана Малларме, с которым Ренуар познакомился в доме Берты Моризо, картина «Девушки за пианино» была куплена французским государством.