«Ваш главный клиент – правительство» – это ответ не на «финансовый» кризис в 2008 г., а на более серьезные проблемы, ожидающие впереди. Плохо управляемым учреждениям не позволили лопнуть, когда снизилось потребление в жилищном секторе, и рынок ожидаемо содрогнулся, когда были предприняты действия, увековечивающие ошибочные банковские ходы, поощрение ФРС потребления в жилищном секторе и превращение федерального правительства в клиента номер один американской финансовой системы.

Этот кризис был «финансовым» до той степени, до какой операции по спасению ослабили банки и другие финансовые учреждения, которые только выиграли бы, потерпев поражение. Кремниевая долина стала самым богатым местом в США вовсе не потому, что все компании там всегда преуспевают. Она процветает потому, что за последние пятьдесят лет кто-то то и дело терпел там неудачу. Поражения принесли ошеломительный успех Кремниевой долине потому, что там никто не позволял нерасторопным бездельникам расходовать драгоценный капитал слишком долго.

Операции по спасению ослабили финансовые учреждения, которые питают нашу экономику, лишив их менеджеров того опыта, который они получили бы, научившись на собственных ошибках. Множество талантливых людей ушли из банков в хедж-фонды, которые не регулируются правительством и которые в 2008 г. никто не спасал. Нью-Йорк продолжает оставаться финансовым центром, и каждый понимает, насколько велики сосредоточенные там деньги. Но здесь есть и «невидимая» сторона: насколько богаче мог бы быть Нью-Йорк и насколько больше там инвестировали в инновации, если бы налогоплательщики не должны были каждый раз спасать финансовые учреждения от их ошибок?

Возможно, вы скептически отнеслись к моему утверждению, что рынок справился бы сам в отсутствие правительственного вмешательства. Вспомните устрашающее предостережение Бена Бернанке Конгрессу, где продумывали операции по спасению: «Я потратил много лет на изучение экономических депрессий. Я могу сказать вам, основываясь на историческом опыте, что если мы не предпримем полномасштабных решительных действий, наступит еще одна Великая депрессия, и на этот раз она будет еще хуже, гораздо хуже»{328}. От этих слов у многих в 2008 г. мороз побежал по коже.

Но взгляните на то, что писал Говард Кершнер об ужасном положении Германии после Второй мировой войны:

Япония после войны столкнулась с такими же проблемами. Человеческий капитал – это единственный, самый важный компонент, необходимый для экономического роста, – ничто остальное даже приблизительно не может с ним сравниться. А Япония потеряла по крайней мере целое поколение лучших, умнейших представителей. Атомные бомбы превратили два крупнейших города страны в развалины. Однако в течение нескольких лет после окончания войны Япония восстановилась. И «через несколько лет, – писал Кершнер, – Германия стала самой процветающей страной в Европе, а может быть и в мире»{330}. С каким бы экономическим сдвигом ни столкнулись США в конце 2008 г., это нельзя сравнить с тотальной экономической разрухой, с которой столкнулись Германия и Япония в конце 1945 г., однако эти две страны очень быстро смогли вернуться на путь процветания. Кроме того, те банки, что Бернанке считал необходимыми для экономического роста Америки, в 2008 г. выдавали всего лишь 20 % всех займов{331}. На самом деле большинство займов выдается за пределами банковской системы, от компании к компании, а также от компании к клиентам.

Представление Бернанке о том, насколько срочно нужно было спасать те неблагополучные банки, было сильно преувеличено. Действия, предпринятые Бернанке, президентом Бушем, министром финансов Генри Полсоном[41] (не путать с Джоном Полсоном!) и Конгрессом США, не только подорвали силы банковской системы, которую они пытались спасти. Они породили кризис, не имевший ничего общего с финансами и являвшийся целиком и полностью правительственной ошибкой.

Поэтому каждый, кто говорит, что предвидел «финансовый кризис», заслуживает более чем скептического отношения. В действительности предвидеть и предсказать никто ничего не мог. Еще в середине 2006 г. и много раз после этого я писал о притоке финансов в жилищный сектор в разных городах, квалифицируя это явление как плохой экономический сигнал. В статье, опубликованной 12 июня 2006 г., я писал, что жилищный бум эпохи Буша превратил экономический климат во что-то похожее на ту ситуацию, что царила в эпоху Джимми Картера{332}. Вот что я писал в октябре 2007 г.:

Предвидел ли я финансовый кризис? Ни в малейшей степени. Все, что я предвидел – это основные законы экономики.

Джон Полсон создал хедж-фонд с капиталом $147 млн, чтобы покупать страхование по ипотеке и ипотечным ценным бумагам, которые, как он подозревал, в конце концов обанкротятся. В итоге Полсон сумел заработать миллиарды, но предвидел ли он финансовый кризис? Нет. Ипотека, жилищное строительство, покупка жилья – это все потребление. Полсон просто предвидел выгодную коррекцию рынка. Массовое потребление в сфере жилья обычно сигнализирует о дефиците капитала для бизнеса, который стремится получить деньги, необходимые для стимуляции роста. Следовательно, состояние Полсона не было причиной кризиса, но подало важный сигнал рынку о том, что дальнейший рост потребления в жилищном секторе и инвестиции в ипотечные ценные бумаги ни к чему хорошему не приведут.

А как насчет тех, кто утверждал, что жилищный сектор обречен на провал еще до 2007–2008 гг.? Они предвидели кризис? Нет. Чтобы крах рынка потребительских товаров вызвал такого рода кризис, нужно отменить базовые законы экономики.

Перефразируя Джозефа Шумпетера, без капитала не существует предпринимателей, поэтому любая коррекция такого безумного потребления вряд ли могла привести к кризису. И вопреки большинству сегодняшних публикаций в прессе, к 2007–2008 гг. цены на жилье не так уж сильно скорректировались. Как писал Майкл Льюис в «Большой игре на понижение», для того, чтобы ипотечные скептики, игравшие на понижение, в итоге получили какую-то прибыль, «ценам на жилье даже необязательно снижаться. Они просто должны перестать расти такими небывалыми темпами, как в последние несколько лет, из-за чего множество американцев объявили себя банкротами по ипотечным кредитам»{334}.