Вскоре вернулась Анна – улыбаясь и глядя на Алекс с такой теплотой, что та едва не растаяла.

– С тобой все в порядке? – спросила мать. – У тебя слегка озабоченный вид.

– Да нет, – пожала плечами Алекс. – Просто пытаюсь привыкнуть к тому, что ты здесь. Еще вчера в это время я понятия не имела, в какой части земного шара тебя искать. И вот теперь… – она протянула руку. – Согласись, что жизнь странная штука.

– Можно сказать и так, – с легкой иронией в голосе заметила Анна.

Алекс улыбнулась и вновь задумалась о том, через что прошла ее мать за эти годы. Впрочем, «странная штука» – это еще мягко сказано, по крайней мере что касается ее самой. Алекс почувствовала, что краснеет.

– Ты сказала по телефону, что ты только что прилетела, – напомнила она Анне. – Можно узнать, откуда?

Анна выгнула бровь.

– Утром я прилетела из Дубая, но мое путешествие началось два дня назад, в Окленде.

Алекс вытаращила глаза.

– В Окленде? Который в Новой Зеландии? – уточнила она. Теперь понятно, откуда этот акцент. Ведь ей и в голову не могло прийти, что ее мать теперь живет где-то за тридевять земель.

А отец?

– Можно я сяду? – спросила Анна, пододвигая стул.

– Конечно, – поспешила загладить оплошность Алекс. – Как я забыла…

– Ничего страшного, – сказала Анна и, сев, положила руки на стол. – Мне нужно тебе так много всего рассказать… Я заранее заготовила речь, что сказать и все такое прочее, и вот теперь не знаю даже, с чего начать. Ладно, сначала отвечу на твой вопрос. Да, в Окленде, который в Новой Зеландии. Там я жила все последние двадцать четыре года.

То есть после того, как вышла из больницы.

Голова у Алекс шла кругом. Дрожащими руками достав из буфета чайные пакетики, она положила их в чашки. Господи, как же далеко была от нее мать все эти годы! От этой мысли ей стало не по себе. Это значит, что их всегда разделяли тысячи миль, даже в те моменты, когда Алекс казалось, будто они рядом. Но что, если в эти моменты так одновременно казалось им обеим?

И как теперь им налаживать отношения, если они живут в разных полушариях? Зачем тогда вообще понадобилось прилетать сюда?

– Спасибо, – улыбнулась Анна, когда Алекс протянула ей чай. – Мне так хочется услышать про твою жизнь, про то, как ты росла здесь без меня. Это такой прекрасный дом! Представляю, как вы на пару с Габи носились по комнатам. Кстати, на сколько лет она тебя старше?

– На четыре года, – коротко ответила Алекс, чувствуя, что ее начинает бить дрожь. У нее не было желания говорить ни про Габи, ни про этот дом, ни про то, как она в нем росла. Ей нужны были ответы, правда, извинения.

– Я, конечно, понимаю, что у тебя есть вопросы, – выпалила она. – Но ты только что появилась здесь, как гром среди ясного неба, сказала, что якобы прилетела из Новой Зеландии, но ни словом не обмолвилась о том, что привело тебя сюда и что тебе от меня нужно! – Сама того не желая, Алекс всхлипнула. – Я не хочу, чтобы кто-то отравлял мне существование, – сердито заявила она. – Я прекрасно обходилась без тебя все эти годы, и если ты прилетела сюда затем, чтобы начать вмешиваться в мою жизнь…

Анна потянулась к ее руке, но Алекс ее отдернула.

– Прошу тебя, не надо так думать, – взмолилась она. – Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо, и прошу прощения за то, что не предупредила тебя заранее. Просто я не знала, как мне лучше поступить. И теперь понимаю, что, наверно, совершила ошибку.

– Но ведь ты шпионила за мной в «Фейсбуке»!

Анна поморщилась.

– Я не шпионила! – воскликнула она в свое оправдание. – Я просто хотела как можно больше про тебя узнать. Я гордилась тобой и переживала, что мы с тобой не вместе.

– Мы были бы вместе, но ведь ты сама меня бросила!

Эта фраза прозвучала как пощечина.

Анна побледнела. На несколько мгновений воцарилось молчание, которое обе боялись нарушить.

– Я всегда боялась, что ты воспримешь это именно так, – вздохнула в конце концов Анна. – Поверь мне, все не так просто. Мой поступок… почему я оставила тебя… – она судорожно втянула в воздух и прижала ко лбу ладонь.

Алекс тотчас пожалела о своих словах. Наверно, стоит извиниться и попытаться начать разговор снова. Видно же, что Анне больно, и эту боль причинила ей она, Алекс. С другой стороны, на что, собственно, она надеялась?

– Я сейчас тебе все расскажу, – тихо сказала Анна, – Расскажу все как есть, иначе зачем, по-твоему, я прилетела сюда? Но прежде я хотела бы знать, что из этого тебе уже известно. Я уверена, ты прочла газеты, но помнишь ли ты что-то сама? То, что было до того, как викарий взял тебя в свою семью?

Внезапно поняв, как трудно будет матери рассказывать про события той кровавой ночи, Алекс покачала головой.

– Почти ничего. Временами у меня в голове всплывают смутные картины. Например, я на берегу моря, и какой-то мужчина берет меня за руки и крутит меня вокруг себя. Я всегда думала, что это мой отец или дед…

Анна печально улыбнулась и на миг опустила глаза. Алекс показалось, будто она кивнула.

– Еще что-нибудь?

– Еще я вижу сны, – призналась Алекс, – хотя на самом деле это воспоминания. – Я заперта в чулане и пытаюсь дотянуться до замка. Викарий сказал мне, что я была не одна. Со мной был мой брат, Хьюго… – она не договорила, видя, как поежилась Анна.

– Хьюго, – прошептала она, глядя куда-то в пространство или же через годы в прошлое.

Едва ли не кожей ощущая ее душевную боль, Алекс ждала. И пусть в ее душе накопились обиды на мать, не следует забывать, через какие ужасы та прошла, напомнила она себе.

– Продолжай, – наконец произнесла Анна.

Как ни тяжело ей было говорить эти слова, Алекс все же заставила себя их произнести:

– Хьюго велел мне оставаться в чулане, сказал, что вернется за мной…

Анна склонила голову. Алекс отметила про себя ее крепко сжатые руки.

– А ты помнишь, как я… как я велела тебе сидеть тихо, как мышка? – спросила она. – Я сказала, чтобы ты не издала ни единого звука, потому что к нам идут нехорошие люди?.. – Она умолкла и снова посмотрела на Алекс. Глаза ее были полны безнадежного отчаяния.

Не надо дальше, едва не прервала Алекс.

– Я пообещала вернуться за тобой, – сдавленным шепотом произнесла Анна. – Но я не пришла… Не смогла…

– Я знаю, ты тогда получила серьезные травмы, – сочувственно сказала Алекс.

Анна покачала головой. В ее лице не было ни кровинки. В глазах застыла боль.

– Он совершенно обезумел, – едва слышно прошептала она. – Я знала, он способен на жестокость, я это видела уже не раз, но такого даже не могла себе представить, – она перевела дыхание, пытаясь взять себя в руки, прежде чем рассказывать дальше. – Боже, зачем только я после школы уехала в Голландию! Почему не послушалась свою лучшую подругу Сару и не поехала с ней в Париж! Ведь тогда бы я его не встретила! Но я не послушала Сару, мне хотелось в Амстердам, и я туда уехала, а он… – Анна сглотнула комок и еще крепче сцепила пальцы, как будто это могло придать ей сил. – Легко сказать и почти невозможно поверить, – прошептала она, – но он был такой красивый, такой обаятельный. А его акцент! Его уверенность в себе – этому было невозможно противостоять. По крайней мере, в глазах наивной, впечатлительной девчонки, которой владела жажда приключений, какой была я. Скажу честно, я потеряла голову. Он был первый такой в моей жизни. И, конечно же, я понятия не имела, чем он занимается, кто его друзья, с кем он общается. Все это я узнала гораздо позже. А тогда это был честолюбивый, романтичный молодой человек, бежавший от тоталитарного режима, который, чтобы накопить денег и начать новую жизнь, работал водителем грузовика. Не помню, говорил он мне или нет, как он представляет себе эту новую жизнь, но я и не спрашивала. Мне это было неинтересно. Я была по уши в него влюблена и потому готова поверить во что угодно. Мне было все равно, кем он станет, главное, чтобы мы всегда были вместе.

Затем я забеременела, и он без всяких колебаний сказал, что женится на мне. Это было именно то, о чем я мечтала. И вот спустя всего четыре месяца нашего знакомства мы поженились. Мои родители были в шоке. Они его на тот момент еще не видели и сказали, что знать его не желают. Они умоляли меня вернуться домой, а там будет видно. Они были вне себя от ярости и ужаса, но в тот момент для меня существовал только он. Позже я поняла: он женился на мне лишь затем, чтобы получить вид на жительство в Англии. Но он так вскружил мне голову, что в день нашей свадьбы я была убеждена: им движет только любовь ко мне.