– Мисс Лейк, – ответил Уэйд с раздраженным вздохом, – по-моему, вы так и не поняли, чем чреват ваш визит к нам для моей супруги.

– Мистер Уэйд, при всем уважении к ней и к вам, я вынуждена напомнить, что согласно всем правилам я обязана лично посмотреть на вашего ребенка, независимо от того, какой урон нанесет мой визит душевному покою вашей супруги.

– В свою очередь, вынужден напомнить вам, что ваш коллега, с которым я разговаривал первые два раза, не нашел поводов усомниться в моих словах. Честное слово, мне непонятно, почему вы так настаиваете на личном визите. Неужели социальные службы существуют лишь для того, чтобы врываться в семьи и создавать там новые проблемы, когда в этом нет ровно никакой необходимости?

Стараясь говорить как можно спокойнее, Алекс ответила:

– Мистер Уэйд, ваше упорное сопротивление моему визиту делает его еще более настоятельным. Итак, я буду у вас завтра в четыре тридцать. На всякий случай предупреждаю: Отилия должна быть дома, иначе я буду вынуждена задействовать полицию.

С этими словами она нажала на кнопку отбоя и громко вздохнула, чтобы снять накопившееся напряжение. Может, она хватила через край, упомянув полицию, – как-никак он заместитель директора школы. С другой стороны, ничего страшного в том, что она лишний раз напомнила ему, что он, как и любой законопослушный гражданин, обязан подчиняться правилам, тем более когда речь идет о благе ребенка.

Интересно, подумала она, торопясь к машине, он будет дома, когда она приедет к ним завтра, или же попробует отменить или хотя бы отложить встречу? Или даже связаться с ее начальством, чтобы то надавило на нее?

Ну-ну, пусть попробует, подумала она, выруливая в сторону Темпл-Филдс. Никто из ее коллег, какую бы ступеньку служебной лестницы они ни занимали, даже не подумает вмешиваться, когда речь идет о ребенке. Даже если Уэйд и сумеет перетянуть кого-то на свою сторону, для себя она уже все твердо решила – будет стоять до конца.

Мы еще посмотрим, мистер Уэйд, размышляла она, ведя машину, кто из нас сильнее в том, что касается охраны жизни и здоровья вашей дочери. Если с ней все порядке, как вы утверждаете, то да, правда на вашей стороне. Если же нет, то вскоре вы поймете, что все-таки я сильнее вас.

Спустя двадцать минут Алекс въехала на стоянку напротив «Теско», примерно в полумиле от Темпл-Филдс. Лиззи уже ждала ее там, в своем верном стареньком «Форде». Это была знойная уроженка Вест-Индии – выразительные черные глаза и пышная грудь, в которой билось большое отзывчивое сердце. Ее опыту работы в проблемных районах можно было только позавидовать. Ее собственная семья жила в более спокойной западной части Темпл-Филдс, населенной преимущественно чернокожими. Выходцы из Азии селились в северной части, в то время как белые и небольшие этнические диаспоры предпочитали юго-восточную, с ее многоэтажками и пришедшей в упадок старой послевоенной кирпичной застройкой.

– Как дела? – спросила Лиззи, садясь на пассажирское сиденье рядом с Алекс. – Предупреждаю заранее, утро у меня было дерьмовым, так что если Принсы станут играть со мной в свои игры, им светит такая большая вонючая куча неприятностей, что они сами будут не рады.

Алекс удивленно выгнула бровь.

– Да, надо будет их предупредить, – улыбнулась она.

– Вот-вот. Кстати, ты не слышала, этот кусок дерьма Шейн уже в кутузке?

– Боюсь, что нет. Это придает нашей с тобой миссии дополнительную пикантность. – Алекс вырулила на главную дорогу, по которой тек бесконечный поток машин. Хотя она попыталась обратить вопрос Лиззи в шутку, перспектива иметь дело со всей их веселой семейкой – им самим, матерью и сестрой – отнюдь не вдохновляла. – Я только что говорила с полицией. Мне пообещали, что в квартале будет дежурить патрульная машина, и если что, я всегда успею набрать три девятки.

Лиззи презрительно фыркнула.

– Ага, так и вижу, как они спешат к нам на помощь на своих толстых коротких ножках, – отозвалась она. – Впрочем, не переживай! Мы с тобой как-нибудь справимся сами.

Эх, мне бы твою уверенность, подумала Алекс, ведя машину в направлении Темпл-Филдс. Еще пара минут, и они уже въезжали в квартал. Подъехав к облезлому дому на Бартон-стрит, в котором жили Кроу, она остановилась и потянулась за сумкой на заднем сиденье.

– Сейчас вернусь, – сказала она, – надо кое-кто передать.

Она уже собралась нажать на кнопку звонка, который все равно вряд ли будет услышан, потонув в грохоте музыки и громких мужских голосах, что доносились изнутри дома, когда ее взгляд упал на почтовый ящик. Может, бросить сверток в него и убежать?

– Кто там? – раздался из-за двери прокуренный голос Лоры Кроу.

– Алекс Лейк, инспектор службы опеки. У меня есть кое-что для Дэнни.

Дверь приоткрылась на узкую щелочку. Дальше не пускала цепочка.

– Что это? – подозрительно прищурилась Лора.

– Фотография, которую ему подарили в приемной семье. Он ее забыл. – Нет необходимости говорить Лоре, что она решила, будто Дэнни ее украл. Вряд ли это пойдет на пользу их и без того шатким отношениям.

Лора протянула из-под цепочки руку, и Алекс вручила ей сверток.

– Дэниэл в школе? – поинтересовалась она, зная, что дисциплина – не самая сильная сторона Лоры как матери.

– Тебе какое дело? Давай вали отсюда, – огрызнулась Лора и с силой захлопнула дверь.

– Как мило, – пробормотала Алекс и вернулась к машине. Ничего, она сама позвонит в школу и выяснит.

Поездка по местным улицам не способствовала поднятию настроения. Многие дома были в буквальном смысле забаррикадированы, чтобы защитить их законопослушных жильцов от хулиганов-соседей. «Господи, как только они здесь живут?» – печально подумала Алекс. Властям явно наплевать на их проблемы. Многоэтажки в центре квартала пребывали в таком же убитом состоянии, что и окружающие двух-трехэтажные дома. Алекс бывала в них не раз и видела тамошние грязные лифты и лестничные клетки, провонявшие мочой и фекалиями.

– Ну вот, мы и приехали, – объявила Лиззи, правда, без особого энтузиазма, когда они свернули на Грин-авеню. Несмотря на название, здесь было нелегко обнаружить клочок зелени перед окнами домов или на игровой площадке в конце улицы, среди местных известной под говорящим названием «Поляна Торчков». – Армагеддон отдыхает.

Алекс вымучила улыбку, зная, чем они с Лиззи рискуют, оказавшись в тупичке. Хотя на улице не было ни души, и лишь ветер гонял вдоль бордюра мусор, из-за одного из заколоченных фасадов доносился стук молотков и визг электродрели, а еще чуть дальше на всю мощь динамиков орала музыка.

Самые смелые из обитателей рискнули вывесить рядом с входными дверями корзинки с цветами или выставить на хлипкие подоконники ящики с геранями. Увы, в целом улица производила удручающее впечатление: кое-как отремонтированные фасады, с которых уже облупилась краска, странная вереница старых и совершенно новеньких машин вдоль кромки тротуара, ну и, конечно, спутниковая антенна на каждой крыше.

– Смотрю, нас никто не встречает, – прокомментировала Лиззи, когда Алекс остановила машину перед дверью Принсов. За стены дома кое-где цеплялась штукатурка, как будто в последней попытке сохранить его былую красоту. Окно второго этажа была затянуто куском непрозрачного пластика. – Похоже, что да, никто. А если дома и впрямь никого нет, то нам ничто не мешает развернуть свои попы на сто восемьдесят градусов и свалить отсюда к чертям собачьим.

Эх, будь у нее такая возможность, Алекс с удовольствием так бы и поступила. Впрочем, сказала она совсем другое:

– Давай подумаем о Полли Принс. Согласись, ей крупно повезло, что к ней приехали мы с тобой.

Лиззи вытаращила глаза.

– Ага, держи карман шире. Так эта маленькая шлюшка и скажет тебе спасибо, что ты явилась к ней под дверь. Или ты думаешь, она нам скажет: «Привет, Алекс! Привет, Лиззи! Рада вас видеть. Я давно уже терзаюсь вопросом, когда же вы наконец явитесь спасать меня. Мне вещи собирать?»